— Довольно слабое.

— А о «Глениглсе»?

— Был там однажды… на конференции ветеринаров.

— А вас не возили на экскурсию к Лоскутному роднику?

Дженсен помотал головой:

— Было только несколько семинаров и ужин с танцами. — У него был вид человека, начисто сбитого с толку. — Послушайте, я не думаю, что могу вам чем-то помочь…

— Создание сайта — идея вашей жены? — негромко поинтересовалась Шивон.

— Это был способ справиться… Она решила искать поддержку через Интернет.

— Поддержку?

— Ну да, от семей пострадавших. Хотела узнать, как помочь Вики. И ей пришла мысль о создании сайта.

— Ей кто-нибудь помогал в его разработке?

— Мы обращались в дизайнерскую фирму.

— А американские друзья?…

— Да, да, они давали советы по расположению материалов. А теперь, когда сайт работает… — Дженсен пожал плечами, — все вроде бы получается само собой.

— И люди подписываются?

Дженсен кивнул:

— Если хотят, чтобы их включили в ежеквартальную новостную рассылку. Правда, я не уверен, что Долли так уж регулярно ее делает.

— Значит, у вас есть список подписчиков? — спросил Ребус.

Шивон многозначительно посмотрела на него:

— Чтобы зайти на сайт, необязательно быть подписчиком.

— Но такой список в любом случае где-то есть, — сказал Дженсен.

— Как давно начал действовать сайт? — поинтересовалась Шивон.

— Восемь или девять месяцев назад. Как раз перед освобождением этого… Долли нервничала все больше и больше. — Он на мгновение замолчал и посмотрел на часы. — Из-за Вики, я хочу сказать.

Послышался звук открывшейся входной двери, через секунду она захлопнулась, и тут же из прихожей донесся возбужденный запыхавшийся голос:

— Папа, я прогулялась! До Шора и обратно!

В дверях, заполнив своим телом почти весь проем, стояла краснолицая полная женщина. Увидев, что отец не один, она испуганно вскрикнула.

— Вики, все в порядке…

Но она быстро повернулась и исчезла. Дверь снова открылась и снова со стуком захлопнулась, а затем послышались звуки ее шагов — она спешила в свое убежище на первом этаже.

Плечи Томаса Дженсена поникли.

— Дальше она одна не ходит, — объяснил он.

Ребус сочувственно кивнул. От дома Дженсенов до Шора было не больше полумили. Теперь он понял, почему их появление так взволновало отца Вики.

— Мы нанимаем женщину, которая проводит с ней будние дни, — продолжал Дженсен, опустив руки на колени, — чтобы мы оба могли продолжать работать.

— Вы сказали ей, что Коллер убит?

— Да, — подтвердил Дженсен.

— Полиция расспрашивала ее в связи с этим?

Дженсен отрицательно покачал головой:

— Мы сами поговорили с офицером, объяснили ему ситуацию… и он не настаивал. — Ребус и Шивон переглянулись: небрежность налицо. — Вы же понимаете, мы его не убивали. Даже окажись он лицом к лицу со мной… — Дженсен устремил в пространство невидящий взгляд. — Не уверен, что смог бы найти в себе силы сделать это.

— Они все умерли от инъекций, мистер Дженсен, — объявила Шивон.

Ветеринар несколько раз моргнул, затем поднес пуку к лицу и потер пальцами нижние веки.

— Если вы собираетесь предъявить мне обвинение, я хотел бы выслушать его в присутствии адвоката.

— Сэр, нам просто нужна ваша помощь.

Он пристально посмотрел на нее:

— А это как раз то, чего я не намерен вам предоставлять.

— Нам необходимо переговорить с вашей женой и дочерью, — сказала Шивон.

При этих словах Дженсен вскочил:

— Прошу вас, немедленно уходите. Мне надо посмотреть, как там Вики.

— Конечно, сэр, — сказал Ребус.

— Но мы вернемся, — добавила Шивон. — С адвокатом или без. И запомните, мистер Дженсен, у вас могут быть неприятности из-за сокрытия улик от следствия.

Она направилась к двери. Ребус последовал за ней. Выйдя наружу, он закурил, любуясь мальчишками, игравшими на газоне в футбол.

— Помнишь, я сказал, что дипломат из меня никудышный?…

— И что?

— Если бы мы пробыли там еще хоть пять минут, ты применила бы к нему методы физического воздействия.

— Не говори глупостей.

Однако она покраснела.

— А что ты имела в виду, когда говорила об уликах? — поинтересовался Ребус.

— Сайт может быть запросто ликвидирован, — объяснила она, — а список подписчиков «потерян».

— А это значит, что чем раньше мы поговорим с Мозгом, тем лучше.

Эрик Моз сидел перед монитором компьютера и смотрел концерт «Лайв Эйт» — так, по крайней мере, показалось Ребусу, однако Моз сразу же объяснил:

— Я делаю монтаж.

— Чего — интернет-версии? — спросила Шивон, но Моз покачал головой.

— Я записал весь концерт на диск, а теперь изымаю то, что мне не нужно.

— У меня на это ушла бы уйма времени, — сказал Ребус.

— Если владеешь навыками, нет ничего проще.

— Мне кажется, — пояснила Шивон, — что инспектор Ребус имеет в виду, что удалил бы большую часть концерта.

Моз улыбнулся. Когда они пришли, он даже не встал поприветствовать их и практически не отрывал взгляда от экрана. Дверь им открыла его подружка Молли. Молли спросила, не выпьют ли они чаю. Сейчас она хлопотала на кухне.

Моз жил на верхнем этаже многоквартирного дома на Слейтфорд-роуд, где прежде, до перепланировки и перестройки, размещался склад. Вероятно, в рекламном проспекте квартира именовалась «пентхаузом». Из небольших окошек открывался широкий вид на море труб и обшарпанных фабричек. Вдали виднелся Корсторфинский холм. Комната выглядела более опрятной, чем ожидал Ребус. Никаких проводов, никаких плат, паяльников, никаких игровых консолей. Вряд ли ее можно было назвать типичным жилищем человека, не интересующегося ничем, кроме своего дела.

— Эрик, сколько ты уже здесь живешь? — спросил Ребус.

— Пару месяцев.

— Вы вместе выбирали эту квартиру?

— Размеры как раз подходящие. Я уже заканчиваю, буквально еще минутку…

Ребус кивнул и с комфортом расположился на диване. Вошла Молли, разрумянившаяся от хлопот, с чайным подносом в руках. Она была в шлепанцах и обтягивающих голубых джинсах до икр. В красной футболке с портретом Че Гевары. Отличная фигура и длинные белокурые волосы — хотя и крашеные, но очень ей к лицу. Ребус вынужден был признать, что выглядит она потрясающе. Он рискнул бросить несколько незаметных взглядов в сторону Шивон, которая смотрела на Молли с таким видом, с каким ученый смотрит на подопытную крысу. Она не могла не понимать, что, расставшись с нею, Моз явно выиграл.