Арсений смотрит на меня с прищуром, поджимает губы и меняет направление, быстро скрывается в дверном проёме кухни. Делаю глубокий вдох, и выхожу на балкон.

- Кажется будет дождик, - говорю малышке смотря на пасмурное небо через открытое окно лоджии.

Присаживаюсь в кресло, которое перетащила сюда из своей комнаты, и чувствую лёгкий дискомфорт в правом боку. Ушиб ещё побаливает, когда до него дотрагиваешься. Не хило меня приложил отец Руси. Как не умерла от такого удара только?

После случившегося прошло уже полторы недели. Руслан пропал, как будто его и не было. Первые дни я действительно боялась, боялась не только выходить на улицу, но и оставаться одной в доме, что в последнее время стало часто происходить. К нам в дом зачистил Ильяс. Начальник брата приезжает утром, забирает брата и возвращает его после обеда. После таких поездок Сеня закрывается в своей комнате и сидит там часа по два-три, и только потом выходит к нам.

На мои вопросы «куда они уезжают с Ильясом и что происходит?» брат не отвечает. Только глаза его начинают сеять, а после гаснут, как только он замечает мой пристальный взгляд.

Вот и сегодня эти двое должны отправится в тайную для меня поездку. Я не обижаюсь на Сеню за его молчание, это может быть связано с его работой, а уж это меня точно не касается.

Дверь балкона распахивается, на пороге появляется мать, одетая в короткий, шёлковый халатик, с макияжем на лице и причёской в виде улитки. Она морщится увидев меня и Русю, делает неосторожный шаг вперёд, её нога подворачивается и женщина начинает падать, но вовремя хватается руками за дверной проём лоджии, и удерживается на ногах, громко матерясь.

Увлечённая погремушкой Руська вздрагивает, испугавшись громких слов моей матери, и от этого заходится громким плачем.

- Тихо, тихо маленькая, ну всё хорошая моя, - начинаю успокаивать крошку, поднимаясь из кресла, - всё, всё солнышко…

- Да заткни ты этого выродка уже! – резким ором перебивает меня мать, - заткнись! – ещё сильнее повышает голос.

Руська вторит ей громким плачем. Смотрю на перекошённое от злобы лицо матери и в моей груди зарождается, что-то странное, незнакомое для меня, и с каждой секундой это нечто затопляет меня с головой. Не осознавая своих действий, хватаю мать за локоть и рывком отталкиваю её с прохода, выхожу с лоджии.

Женщина выпучив глаза, замолкает, провожает нас взглядом скрывающихся в комнате. Руська плачет, быстрым шагом иду к брату в кухню, но дойти не успеваю, Сеня сам быстро выезжает нам навстречу, видимо услышал крик матери.

- Поля? – взволнованный голос, - посмотри на меня, ты чего? – взгляд брата блуждает по моему лицу.

Не отвечаю, молча передаю ему в руки малышку и резко разворачиваюсь назад. Меня разрывает изнутри, то, что спровоцировала во мне мать рвётся наружу, и я знаю на кого я выплесну это. Подхожу к лоджии в тот момент, когда мать собиралась из неё выходить с задранным подбородком вверх. «Ну уж нет мамочка!».

Сталкиваемся на пороге лоджии, и я недолго думая толкаю мать обратно. Женщина охает, и делает несколько шагов назад, смотрит на меня пристально и в её глазах появляется страх. Усмехаюсь и захожу следом, закрываю за собой дверь на ключ, что находится в замке.

- Если ты ещё раз, - не узнаю собственного голоса, начинаю говорить, - откроешь свой поганый рот в сторону Русланы, я убью тебя, - угроза звучит тише, - задушу ночью твоей же подушкой…

- Уйди от меня! – взвизгивает, перебивает меня.

- Неееет, - качаю головой, - я не уйду, пока ты, не поймёшь что моего ребёнка трогать НЕЛЬЗЯ! Ты даже смотреть в её сторону перестанешь. Ты столько лет издевалась надо мной, унижала, била, угрожала, оскорбляла. Всё это я терпела, терпела в свой адрес, потому что любила папу, потому что не хотела, чтобы он и Сеня разочаровались в тебе. Но теперь всё изменилось, благодаря тебе я стала мамой замечательной малышке, которую никогда не дам в обиду, я за неё глотку перегрызу, ты поняла меня? Только попробуй хоть тявкнуть в её сторону, и я выполню своё обещание, - сжимаю ладони в кулаки, удерживаю себя от порыва приложить эту тварь головой об стену рядом.

- Она никто тебе! – взвизгивает, взмахивая руками.

- ОНА МОЯ ДОЧЬ! – ору в ответ, - МОЯ! Тебе это ясно?! – хватаю ткань её халата на груди, и сжимаю трясущимся кулачком.

Кажется из моих глаз посыпались искры. Своими словами мать спровоцировала взрыв. «Руся только моя и я не отдам её никому» кричу уже мысленно, разжимаю кулак, отпускаю халат матери, и открыв ключом дверь выхожу с лоджии, сталкиваюсь с округлившимся взглядом брата. 

Дорогие мои, первого сентября беру выходной.

12.2

Тихо напевая колыбельную, я плавно покачиваю на руках Руслану.  Моя малышка не хочет отплывать в царство Морфея, мы пропустили время дневного сна, из-за приезда начальника Арсения. Мой брат и Ильяс, вновь не говоря куда поехали, покинули дом, вслед за ними убежала мать. Кажется, она теперь боится оставаться со мной наедине.

Моя колыбельная подходит к концу, но я не останавливаюсь, начинаю сначала и с облегчением замечаю осоловелые глазки малышки. Замедляю покачивания, пою совсем шёпотом, и моя крошка закрывает глазки, погружаясь в сладкий сон.

Продолжаю покачивать ещё пару минут для «закрепления результата», и аккуратно укладываю Руську в её кроватку, которую ей в тайне от меня купил Сеня через интернет. Когда увидела такую красоту вернувшись с прогулки с Русей, расплакалась и не смогла даже возразить брату. О такой кроватки я могла только мечтать.

Поцеловав свою кнопку в пухлые щёчки, тихо вышла из комнаты, направилась на кухню, нужно ещё нам с Сеней ужин приготовить. Зайдя на кухню, сразу подошла к холодильнику, открыв морозильный отсек, и выдвинув один из ящиков достала мясо. Думаю, брат будет рад домашним пельмешкам.

Пока мясо размораживалось, я замесила тесто, начистила лук пролив из-за этого злого овоща слёзы. После прокрутила размороженное