Эрл умолк, по-видимому погрузившись в мрачные воспоминания. Вновь наступило молчание, во время которого Даффи обдумывала услышанное.

— Да, но… — начала было она, захваченная некой мыслью, но тут же неуверенно замолчала.

Эрл посмотрел на нее.

— Что ты хочешь спросить?

— Ну, я все про эти ссадины, о которых мне все уши прожужжали Энн и Дора.

— А… Все это действительно было — и ссадины, и синяки, и кровоподтеки. Видишь ли, в то время у Нэнси вспыхнул роман с одним парнем, который работал у меня на ферме — Дейл Кэнти, так его звали. Мне Нэнси объясняла их общение тем, что Дейл якобы учит ее верховой езде. Признаться, к тому времени мне было почти все равно. Однажды они в очередной раз отправились на верховую прогулку, а когда вернулись, на Нэнси живого места не было. Оказывается, Нэнси неправильно повела себя с лошадью, та взбрыкнула и сбросила ее. К несчастью, произошло это на краю оврага. Вылетев из седла, Нэнси покатилась по крутому каменистому склону и остановилась лишь на дне, за несколько мгновений бесчисленное количество раз ударившись о скальные выступы. Когда я увидел ее, вид у нее был ужасный, но повреждения оказались лишь поверхностными. Понимая, что беспокоиться не о чем, я сказал что-то в том смысле, что, мол, нечего шляться по холмам с парнями. Нэнси произнесла в ответ несколько оскорбительных слов, и между нами вспыхнул очередной скандал. Тем же вечером она уехала к матери. И бьюсь об заклад, что еще в дороге у нее появилось подходящее объяснение тому, что с ней произошло, — я вновь ее избил!

Пока Эрл говорил, Даффи смотрела на него, и в ее глазах с каждым мгновением все ярче разгорались искорки радости — потому что с той же скоростью ее покидали сомнения.

— Значит, к появлению на теле Нэнси ссадин ты не имеешь никакого отношения? — сдерживая волнение, произнесла она.

— Уж поверь, — пасмурно усмехнулся Эрл.

— Но тогда… почему ты не предпринял попытки опровергнуть россказни Нэнси?

— Почему? — повторил он, откидываясь на спинку кресла. — А как ты себе это представляешь? По-твоему, я должен был выйти на какое-нибудь людное место и крикнуть: «Жители Норисейга, пожалуйста, поверьте, я не избиваю свою жену!». Так, что ли?

Даффи смущенно усмехнулась, представив себе эту картину.

— Да, вообще как-то… несерьезно.

— Неубедительно, я бы сказал. К тому же не понимаю, почему я должен оправдываться. Если люди предпочитают верить во что-то, игнорируя логику или здравый смысл, зачем убеждать их в обратном?

Это верно, подумала Даффи, но не слишком ли рискованно ставить под удар свою репутацию и даже подвергать опасности свободу, если можно каким-то образом повлиять на ситуацию или вообще повернуть ее в свою пользу.

— Согласна, — сказала она. — Но синяки и ссадины на коже Нэнси — это еще цветочки. Ведь вскоре начались поиски самого тела!

— И что? — сдержанно спросил Эрл.

— Разве тебя не волновало обвинение в убийстве? Ты же запросто мог очутиться на скамье подсудимых. Многим участь Нэнси представляется весьма плачевной, поэтому…

Эрл встал с кресла и принялся ходить по комнате.

— Я не обязан думать о том, что и кому представляется! В отличие от прочих мне «участь» Нэнси прекрасно известна. И она вовсе не так плачевна, как многие думают.

Даффи изумленно смотрела на него.

— Не понимаю. Ты предпочитаешь, чтобы тебя считали убийцей, вместо того чтобы просто рассказать, как в действительности обстоят дела? Пусть не на людном месте, а иным образом, но…

Эрл остановился напротив нее.

— Я рассказал.

— Правда? Кому?

Он устало вздохнул.

— Томасу.

— Прости, но я понятия не имею, кто такой Томас, — сказала Даффи. — Ты забываешь, что срок моего пребывания в ваших краях недостаточно велик, чтобы я успела узнать всех местных жителей по имени.

— Да, конечно. Томас Джордан — это наш главный констебль.

— А, понимаю! Кто-то — то ли Энн, то ли Дора — сказал мне, что главный констебль ездил сюда, на ферму, для беседы с тобой.

Эрл кивнул.

— Так и было. Томас приехал, пересказал мне разговор с навестившей его накануне миссис Олдсмен, которая встревожена исчезновением Нэнси, и спросил, какие сведения я могу представить по данному вопросу. Ну я и поведал ему всю правду.

Повисла пауза. Снедаемая любопытством Даффи ждала продолжения, однако Эрл, по-видимому, не считал необходимым что-либо добавлять к сказанному.

— Насколько я понимаю, — осторожно произнесла она, — в тот момент Нэнси была жива…

— Более чем, — буркнул он, — Жива и невредима. Мало того, в таком состоянии она пребывает и поныне.

Даффи затаила дыхание, но Эрл вновь умолк. Пришлось ей спросить:

— То есть ты знаешь это наверняка?

— Да, — нехотя произнес Эрл. — Она периодически звонит мне.

— Тогда почему ты держишь все это в тайне?! — воскликнула Даффи, пораженная до глубины души.

— Не понимаю, о какой тайне ты говоришь, — с оттенком раздражения заметил он. — Той же информацией владеет и мать Нэнси, миссис Олдсмен. Уверен также, что обе они регулярно общаются по телефону. И еще мне известно, что за прошедшее с момента своего «исчезновения» время Нэнси как минимум один раз приезжала к матери.

Даффи потерла лоб.

— Кажется, я совсем запуталась. Если миссис Олдсмен все известно, зачем она вынудила вашего главного констебля заняться поисками тела Нэнси?

— Ничего сложного. В то время миссис Олдсмен еще ничего не знала, но позже Нэнси позвонила ей.

— Так просто?

Он двинул плечами.

— Да.

— Почему же миссис Олдсмен не развенчает блуждающий среди ее приятельниц миф о том, что ты изверг и убийца?

— Откуда мне знать? Возможно, подобно многим тещам, она именно таким и видит своего зятя. То есть меня.

— Но ты ведь уже бывший зять?

— К счастью.

— Послушай, — нетерпеливо произнесла Даффи, — не расскажешь ли мне, как все было в хронологическом порядке? Когда именно ты развелся с Нэнси?

— Хочешь знать все? — пристально взглянул на нее Эрл. — Хорошо, слушай. Когда синяки и ссадины сошли с кожи Нэнси, она сбежала от меня. Поначалу я думал, что она в очередной раз уехала к матери. Но, когда миссис Олдсмен стала звонить мне и расспрашивать, куда исчезла Нэнси, я понял, что это не так. Месяца через полтора пришло письмо с просьбой о согласии на развод, которое я дал не задумываясь. — На мгновение умолкнув, Эрл продолжил, но было заметно, что ему трудно говорить: — В ту пору мне уже было известно, что Нэнси именно сбежала, а не просто уехала. С тем самым моим работником Дейлом Кэнти, который учил ее ездить верхом. И который взял расчет за день до исчезновения Нэнси. Нетрудно было догадаться, что они уехали куда-то вдвоем. Вероятно, Нэнси думала, что Дейл женится на ней. Но сдается мне, что позже тот ее бросил. Не знаю… Просто сейчас Нэнси звонит и всякий раз говорит, что простила меня, не держит зла и даже готова увидеться со мной.