искать «стрелочников». И оно их нашло в лице военного руководства ДНР: «…эти четверо сотрудничали, чтобы получить и развернуть ЗРК „БУК“ на месте стрельбы с целью сбить самолет. По этой причине они также могут быть привлечены к совместной ответственности за крушение рейса MH17». Юридическая тонкость заключается в том, что, согласно «Конвенции о законах и обычаях сухопутной войны» от 1907 года, комбатантами, не подпадающими под судебное преследование, признаются не только правительственные войска, но и противодействующие им добровольческие формирования. Вопрос этот настолько важный, что в приговоре суда обоснованию его отведен целый абзац. Основополагающих тезисов в нем только два. Первый: «…с середины мая 2014 года, как и 17 июля 2014 года, на территории Украины имел место международный вооруженный конфликт между Украиной и ДНР, в условиях которого ДНР находилась под контролем Российской Федерации». Второй: «По сей день Российская Федерация отрицает какой-либо контроль над и причастность к деятельности ДНР в тот период. Обвиняемые также публично отрицали свою принадлежность к вооруженным силам Российской Федерации в то время. Бойцы ДНР и, соответственно, обвиняемые не могут рассматриваться как часть Вооруженных сил Российской Федерации. Уже только по этой причине они не имеют права участвовать в боевых действиях и, следовательно, воспользоваться иммунитетом комбатанта от судебного преследования в связи с крушением самолета, выполнявшего рейс MH17». Абсурдность этого решения голландской Фемиды станет понятна всем, кто ознакомится со статьей номер один, первой главы, первого отдела «Конвенции». Основополагающими признаками военных подразделений, подпадающих под статус комбатантов, определяемых ей, являются только четыре: если они «…имеют во главе лицо, ответственное за своих подчинённых; имеют определённый и явственно видимый издали отличительный знак; открыто носят оружие; соблюдают в своих действиях законы и обычаи войны». Ополчение ДНР удовлетворяет всем четырем прописанным в Конвенции условиям, и признание или непризнание их частью ВС РФ никак не может повлиять на их статус.

9 марта 2020 года был начат судебный процесс в окружном суде Гааги по делу о крушении рейса МН17. Чем он завершился, мы уже знаем. Так информационная война перетекла в плоскость юридическую. К несчастью, обстоятельства сложились так, что в медийном кластере, образовавшемся вокруг катастрофы малайзийского лайнера, идет борьба не правды с кривдой, а лжи большой и лжи маленькой. И победу одерживает та, которую подают более умело. А с этим у нас – большая проблема. Проблема не только в бойцах от пропаганды, которых у нас хватает, но которые действуют уж слишком напористо и прямолинейно. Главная беда заключена в некомпетентности руководства. С самого начала, видимо, отсутствовало четкое понимание того, как нужно вести борьбу за умы людей. Наши выпады грешили непоследовательностью и непродуманностью, отчего потом приходилось на ходу «менять показания». У себя на родине, благодаря численному перевесу в СМИ и привычке нашего народа верить всему тому, что льется на них с голубых экранов, завуалировать эти огрехи, сохранив свое лицо, нашему руководству удалось. Но на Западе все эти ужимки выглядели как неуклюжее вранье школьника перед неизбежной поркой.

Подозреваемые

Прямо назвать их преступниками я не могу. Признать их таковыми может только суд. Но надежды на то, что они когда-нибудь появятся там, нет никакой. Все мои соображения, изложенные в книге, могут стать основанием для начала следствия, но до тех пор, пока оно не закончится, и не состоится суд, подследственные остаются лишь подозреваемыми. Потому судить или обвинять их, у меня нет никакого права. Но подозревать их, мне никто не запретить не может!

Несомненно, за катастрофу, случившуюся с малайзийским лайнером, ответственность должны бы понести первые лица государств, участвовавших в заговоре, а также руководители их спецслужб. Но жизненный опыт учит, что за грешки высокого начальства обычно отвечают простые стрелочники – исполнители их воли. О них и пойдет речь в этой главе.

В атаке на рейс МН17 участвовали зенитчики и военные пилоты. И те и другие входят в структуру ВВС Украины. В Незалежной этот род войск именуется довольно неуклюжим термином «Воздушные силы Вооруженных Сил Украины». Главнокомандующий ими в 2014 году – первый на подозрении в соучастии в убийстве мирных пассажиров рейса МН17.

Подозреваемый №1

Главнокомандующий Воздушных сил ВСУ генерал-полковник Юрий Байдак. В операции по уничтожению малайзийского лайнера участвовали его подчиненные. Могли ли они это сделать без его ведома и приказа? Скорее всего, нет. Но его посвящать во все детали операции «Двойник» было необязательно. Возможно, его просто попросили оказать всемерное содействие и поддержку, а он, не вникая, скинул эту обязанность на плечи своих офицеров. Тем не менее, после катастрофы он не мог не догадаться, чему им пришлось помогать, и потому может предстать перед судом хотя бы в качестве свидетеля. Спустя почти год после катастрофы Юрий Байдак был уволен в запас по состоянию здоровья, причем оно ухудшилось, видимо, очень внезапно. Еще за месяц до того президент Порошенко и слышать ничего не хотел об отстранении Юрия Байдака от должности, согласно закону о люстрации. Значит, рассчитывал на него. И вдруг – отставка. Насколько она была нежеланной, говорит также и тот факт, что для его замены пришлось срочно возвращать на службу люстрированного несколькими месяцами ранее Сергея Дроздова. О дальнейшей судьбе Юрия Байдака мне ничего не известно.

Подозреваемый №2

Заместитель командующего Воздушных сил ВСУ по авиации – начальник авиации Командования Воздушных сил ВСУ, военный летчик-снайпер, генерал-лейтенант Василий Никифоров. Должность, которую занимал Никифоров, являлась настолько важной, можно даже сказать – ключевой, что его не могли не попытаться привлечь к операции по ликвидации малайзийского «Боинга». К тому же Василий Семенович являлся действующим военным летчиком с большим налетом и стажем и мог сам лично участвовать в ней, подавая пример своим подчиненным. Согласился ли он на уговоры? Скорее всего, да. Об этом говорят те почести, что были оказаны ему после его кончины от рака в марте 2015 года. Посмертно его наградили орденом Богдана Хмельницкого I степени, имя присвоили 229-й бригаде тактической авиации ВВС Украины и истребителю, на котором он летал. Доказывает ли это его причастность к трагедии рейса МН17? Разумеется, нет. Но мы ведь договорились, я не обвиняю, только подозреваю.

Группа подозреваемых №3

Начальник зенитно-ракетных войск командования Воздушных сил ВСУ генерал-майор Дмитрий Карпенко и военнослужащие 156 зенитно-ракетного полка. Даже, если ЗРК «Тор» был привезен из США, и экипаж его также был американским, подозреваемые, вне всякого сомнения, оказывали посильное содействие операции. Где-то на территории части в Золотоноше, до поры американский «Тор» ожидал своего часа. А экипажу его было