зарабатываю я, — непочтительно ответил я. — И если я не возражаю тратить деньги на тебя, то они мне посторонние, и должна быть веская причина, чтобы я им помог. Очень веская.

Но зерно сомнения мама в меня заложила, поэтому я поручил Глазу выяснить, как живут мои родственники со ее стороны. Когда получу сведения, тогда и буду окончательно решать, помогать или нет. Хотя, конечно, помогать не хотелось. Но мама выглядела такой несчастной, что хотелось ее чем-то утешить.

Выйдя из дома, я полностью выбросил новоявленного дедушку из головы, потому что меня ждала олимпиада. Особых надежд на нее я не питал, влиять она ни на что не влияла, разве что на поступление в тот университет, при котором проводилась, и то не на магический факультет, а на те, где учитываются победы по математике. Но это не значит, что я собрался филонить. Как говорил Айлинг: «Трижды подумай, прежде чем за что-то взяться, но уж если взялся, делай так, чтобы ни у кого не было сомнений, что ты — лучший». Иногда он конкретизировал: «Лучший ученик лучшего мага», но чаще обходился без этого.

Поэтому я писал, выкладываясь по максимуму, придумывал для каждой задачи несколько нестандартных решений и все их указывал, поэтому задействовал все время, отведенное на олимпиаду. Даже кисть устала, поэтому, едва выйдя, я принялся разминать пальцы, пуская по телу ману. Пальцы для мага — основное оружие, и оно всегда должно быть в порядке. И лишь после этого включил телефон, на случай если Серый опаздывает.

Едва я включил телефон, как на него сразу пришел звонок от деда, который со стороны Лазаревых.

— Добрый день, Андрей Кириллович.

— Добрый, Слава, добрый, — радостно ответил он. — А будет еще добрее, если ты со мной пообедаешь.

Хорошо, что у нас не видеозвонок и мне не нужно было скрывать эмоции, потому что скривился я так, словно мне сортиры предлагали чистить, а не обедать.

— Извините, Андрей Кириллович, но у меня на сегодня договоренность с нашим финансовым директором.

— А что, ваши финансы не подождут пару часов? — удивился он.

— Финансы и больше подождут, а вот поместье Вишневских — нет. У меня строгий график по его очистке. Я даже обедаю теперь в машине.

— Твой строгий график не помешал тебе пойти на праздник к Мальцевым, — осуждающе сказал Лазарев.

— Он был вечером и занял не так много полезного времени.

Была ли от него для меня какая-то польза? Однозначного ответа не было, поскольку пока вылезал только вред. Разумеется, Лазареву этого я говорить не стал. Не настолько он мне близок, чтобы докладывать о просчетах.

— Что ж… — не слишком разочарованно протянул он. — Меня к Вишневским возьмешь? У меня к тебе разговор, который я не хочу откладывать. Моя машина стоит рядом с вашей.

— Мне не хотелось бы оставлять вас без обеда.

— Отправлю шофера в ближайший ларек и тоже поем в машине, — неожиданно ответил Лазарев. — Грабить тебя на бутерброды не буду, не бойся.

Бояться я не боялся, но попутчика такого не хотел.

— Должен предупредить, что наша машина не столь комфортабельна, как ваша.

За разговором я успел получить куртку в гардеробе и уже двигался к выходу.

— А если я на своей поеду за вами? — предложил он.

— Хорошо. Но за купол вы пройдете без сопровождающих. Вам я доверяю, вашему клану — нет.

Тут я малость приврал, потому что Лазареву тоже не доверял, но мне стало интересно, о чем таком он хочет поговорить, что не терпит отлагательств.

— Еще условия будут?

Мне показалось, что Лазарев улыбается. Что-то такое проскочило в его голосе.

— Будут. Если вы идете со мной под купол, то слушаетесь меня беспрекословно, потому что там опасно, а вы не всегда можете эту опасность увидеть.

— Слава, я взрослый опытный маг, — чуть снисходительно напомнил он. — Это скорее тебе нужно слушать меня.

— Андрей Кириллович, конкретно этот пункт не обсуждается. Вы его либо принимаете, либо не идете со мной под купол. Мне головняка еще и с вами не надо.

Из здания я уже вышел и даже подходил к парковке. В нашей машине сидел еще кто-то, кроме Серого. Я даже сначала подумал, что Лазарев, но подошел ближе и опознал юриста, Ивана Зайцева. Точно, он же собрался беседовать со слугами.

— Хорошо, Слава, я принимаю твое условие.

Лазарев сказал это столь весело, что я заподозрил: обращать внимание на мои просьбы он не будет. Но особой беды это не принесет — ловушки я уже дезактивировал, так что для Лазарева прогулка с нами будет безопасной познавательной экскурсией. Но сегодня придется обойтись без очистки территории между оградой и куполом.

— Тогда едете за нами.

Машину Лазаревых я тоже заметил, она стояла через одну от нашей, но подходить и еще раз здороваться не стал, просто отметил кивком, что их вижу, и сел в нашу. Поздоровался и сказал:

— За нами сегодня поедет машина Лазаревых. Я пообещал Андрею Кирилловичу экскурсию.

— Не слишком ли жирно ему будет? — проворчал Серый, передавая мне пакет с бутербродами. — Считай, шпиона к себе запускаем.

— Показывать ничего не будем. На второй этаж пройду один. А ты присмотришь, чтобы он особо не шлялся по первому. Да там и шляться особо негде.

Заблокированные помещения на первом этаже у меня в ближайших планах не стояли. Вот их точно можно исследовать в последнюю очередь. В первую — личные покои и рабочие помещения.

— И то верно, — согласился Серый. — Пусть сидит в гостиной Вишневских, осматривается.

Машина мягко тронулась и поехала. Пожалуй, нужно будет намекнуть Серому, что пора ему взять что-то попредставительней.

— В договоре купли-продажи был пункт «со всеми вещами, находящимися в поместье»? — внезапно уточнил Иван.

— Разумеется, — ответил Серый. — Мы же не ради эмблемы покупали. Зачем нам потом геморрой с возвращением вещей собственникам, которые могут заявить, что возвращено не все и потребовать компенсации?

— Но посмотреть договор дай на всякий случай.

— Если надо, конечно.

Серый был полностью уверен в квалификации Ивана, поэтому я в их беседу не вмешивался, уничтожая бутерброды. Андрею Кирилловичу еще до нашего отъезда охранник принес пакет от стоящего рядом киоска, где торговали горячими бутербродами и кофе, так что он тоже не голодал.

Мы как раз проехали шлагбаум, чуть