— Самострел! — ответил сквозь зубы Михаил. Он отнял руку от плеча девушки. И Алексей увидел конец стрелы с коротким оперением, торчащий из раны.

— Хорошо, что стрела пробила плечо насквозь, иначе без хирурга не обойтись! Давай, Илья, поддержи Машу! — попросил его Михаил. — Надо приготовить тряпки для перевязки…

Алексей осторожно подвел руку под спину девушки.

Бледное лицо ее было совсем рядом. Даже в сумерках было заметно, как бьется жилка на виске, а на нежной коже еще ярче проявилось с десяток веснушек. Сердце его сжалось, и он едва сдержался, чтоб не шмыгнуть по-детски носом, сгоняя набежавшие на глаза слезы…

Михаил тем временем быстро сбросил с себя верхнюю и исподнюю рубахи, мгновенно располосовал их выхваченным из-за голенища сапога ножом на длинные широкие полосы и приказал учителю:

— Быстро надергайте ягеля, Владимир Константинович, а мы с Ильей пока попробуем удалить стрелу… — Он велел Алексею придерживать Машу, а сам взялся за наконечник стрелы, торчащей у нее со спины, и выругался:

— Сволочи!

Кованый поставили! Четверик, как на медведя! — Он осторожно потянул стрелу, отчего кровь забила из раны фонтанчиком, и, вновь выругавшись, быстро отсек наконечник ножом, затем столь же быстро вырвал конец, торчащий со стороны груди, и крикнул учителю:

— Ягель, быстро! — И прижал мох к ране. Тот сразу же набух кровью. Он отбросил его в сторону, протянул руку за следующей порцией и приказал уже Алексею:

— Тряпки! Живо!

Затем сорвал с плеча Маши блузку, приложил прямо к ране новую порцию оленьего мха и ловко перевязал ей плечо, притянув предплечье к туловищу, пояснив при этом, что сделано это для того, чтобы Маша бессознательно не дернула рукой и не разбередила рану.

С момента выстрела прошло не более пяти минут, когда Михаил закутал Машу в пыльник и поднял ее на руки. Он строго посмотрел на учителя, затем на Алексея и не терпящим возражений тоном приказал:

— Спускаемся вниз, к даче! Теперь и речи не может быть, чтобы возвращаться в Тесинск. Сейчас я отправлю сторожа в город, через пару часов он привезет доктора, а пока ее нельзя беспокоить. Может опять открыться кровотечение. Пошли!

— Я, пожалуй, останусь. — Алексей вынул из потайного кармана «смит-вессон». — Думаю, следует осмотреть место происшествия…

— Давай, действуй, — кивнул ему Михаил, похоже, вид оружия его нисколько не удивил, он лишь уточнил:

— Я скоро вернусь. Только вот Машу устроим как следует, и я тебе помогу! — Он сделал несколько шагов вниз по тропинке, оглянулся:

— Гляди, осторожнее! Наверняка тут не одну такую штуку насторожили! — и заспешил со своей печальной ношей вниз. Следом за ним почти бежал вмиг постаревший Владимир Константинович…

Алексей проводил их взглядом и вновь вернулся на тропу. Первым делом он отыскал то, что Михаил назвал самострелом. Сбоку от тропы между двумя березовыми стволами было зажато и прикручено проволокой нечто отдаленно похожее на лук или, скорее, на средневековый арбалет. Очень грубое устройство с тетивой, курком и трубкой, куда вставлялась стрела. К курку была привязана бечева, которая спускалась по стволу почти до корня и пересекала понизу тропу.

Алексей даже нашел место, где Маша зацепила ногой бечеву, приведя в действие чью-то дьявольскую задумку. Он обвел настороженным взглядом окружавший его молчаливый лес, глянул вниз на озеро, которое в сиянии выглядывающей из-за гор луны отсвечивало ртутью. Отчего вода казалась тяжелой, густой и вязкой, а низкие, вялые волны едва шуршали в камышах и шипели на прибрежную гальку.

Темнота продолжала сгущаться и прикрыла все следы, если они, конечно, остались. И хотя Алексей не слишком на это надеялся, но все же отложил расследование преступления на утро. А то, что это преступление, Алексей не сомневался ни на йоту. Судя по высоте, на которой был закреплен самострел, установлен он был не на зверя, и Маше просто повезло, что она оказалась ниже ростом, иначе стрела попала бы не в плечо, а в сердце. Но в чье же сердце целил неизвестный злоумышленник?

Внизу показалось пятно света, которое переместилось на тропу и стало быстро подниматься вверх. Через несколько минут перед Алексеем возник Михаил с английским карабином в одной руке и керосиновым фонарем в другой.

— Ну что, нашел что-нибудь?

— Нашел, — подвел его к самострелу Алексей, — кажется, я догадываюсь, на кого он был нацелен. Ты постоянно этой тропой ходишь?

— Постоянно, сегодня, правда, сделал исключение, спустился по обрыву, когда вас с Машей на берегу заметил.

— Это тебя и спасло, — заметил Алексей и провел ладонью линию на уровне груди Михаила, — смотри, четко высчитали, мерзавцы. Аккурат в сердце целились. — Взяв из рук Михаила фонарь, он обошел вокруг деревьев, низко пригибаясь и пытаясь обнаружить хоть какие-то следы, но безрезультатно.

Михаил опустился на обломок дерева, приставил рядом карабин и некоторое время пристально наблюдал за передвижениями Алексея между деревьями, удивленно при этом хмыкая и покачивая головой. Наконец не выдержал и спросил:

— Ты что, ищейка?

— С чего ты взял? — удивился Алексей.

Михаил переложил карабин на колени и хлопнул ладонью рядом с собою, приглашая его садиться.

— Не обижайся, но со стороны посмотришь — ты словно пес охотничий, каждый камешек осмотрел, каждую веточку обнюхал. Шутка, конечно. — Он достал из кармана портсигар. — Куришь?

— Курю, — ответил Алексей.

Они закурили. Некоторое время молчали, затем Алексей спросил:

— Как Маша?

— Когда я уходил, была без сознания. С ней сейчас Марфа и Владимир Константинович.

— Марфа? — удивился Алексей. — Ты же сказал, что, кроме повара и сторожа, на даче никого нет?

— Однако память у тебя! — протянул Михаил озадаченно и с интересом посмотрел на Алексея. — Только Марфы и вправду поначалу не было. Она приехала позже, уже после моего отъезда к Хатанге. Мурку привезла. Никак, шельма, без меня не хочет оставаться. Тоскует, ничего не ест, а я хотел на лодке под парусом походить. Теперь придется отложить. Мурка в лодке беспокоится, паруса пугается и на берегу, если останется, мечется, с ума сходит, видно, боится, что утону. Ну, ей-богу, как с дитем морока. — Он улыбнулся и виновато посмотрел на Алексея. — А за Машу не беспокойся. Я отправил в город сторожа за доктором. — Михаил вздохнул. — Замечательная девушка! Красивая, умная…

В наше время — крайне редкое сочетание.

— Редкое, — согласился Алексей и вернулся к интересующей его теме:

— Как ты думаешь, кто за тобой решил поохотиться?

— Понятия не имею, — пожал плечами Михаил и, сильно затянувшись, выпустил через ноздри целый столб сизого дыма. — Неприятелей и завистников у меня — хоть дорогу мости, но явных врагов, которые хотели бы прямо в гроб законопатить, пока вроде не наблюдалось. В открытую на меня только ты осмелился напасть, а исподтишка… — Он наморщил лоб, вспоминая, потом покачал головой. — Нет, не было такого, потому что всякий знает: я башку мигом отвинчу и вернуть назад не позволю…