Сам батюшка лишь что-то недовольно пробурчал и уставился в окно, сделав вид, что его здесь нет. Его улыбка где-то потерялась.

Мальчики с крестами были очень надутые, серьезные, будто находились при исполнении жутко секретного, сверхважного задания. Казалось, что от их присутствия в вагоне сразу стало тише.

Вагон тронулся – без качки и грохота. Городок из кубиков плавно ушел назад, вновь потянулась лесная гуща. Сначала она была отчетливо различима, о потом вдруг размылась в сплошную изумрудную полосу, потому что поезд набрал такую скорость, что Васин начал опасаться, не слетят ли они с рельсов.

– Скажите, – вкрадчиво проговорил батюшка, – как у вас, тромпов, считается, индекс «пи» человеку обязателен, или он может себе любой другой взять?

Васин вновь покрылся испариной. Знать бы, что такое «тромп», не говоря уж про индекс «пи»...

– Ну.. – очень тихо сказал он, чтобы в случае глупого ответа его никто больше не услышал, – у всех ведь по-разному...

Его перебил голос в динамике:

– Магнитопоезд идет до станции Москва-Киевская-добавочная со всеми остановками, кроме Очакова...

После этих слов по вагону вдруг пронесся сдержанный ропот, пассажиры посерьезнели и сразу заговорили вполголоса. Батюшка покачал головой и тяжело вздохнул.

– Ужасно, – сказал он. – Это просто ужасно.

Васину осталось только вяло сказать «да».

Однако разговор про индекс «пи», к счастью, не возобновился.

В вагон зашла девушка – молоденькая, хрупкая, в легком белом платьице – и с большим серебряным крестом на шее. На плече у нее висел довольно объемный ящик серо-стального цвета, похожий на какой-нибудь электронный прибор. Васин не обратил бы на нее особого внимания – мало ли хорошеньких девушек с ящиками на боку – но она остановилась у дверей и деловито объявила:

– Сбор пожертвований на восстановление православной Очаковской видеотеки. Все жертвующие получают приглашение на бесплатную исповедь в женском христианском центре «Мадонна».

Васин понял, что пришло время притвориться спящим. Один глаз он на всякий случай оставил полуоткрытым. Девушка медленно двигалась вперед и все – все без исключения! – что-то бросали в ящик. Впрочем, это сначала Васину казалось, что бросали. Когда сборщица подошла ближе, он смог разглядеть, что пассажиры достают из карманов небольшие белые или серые карточки, засовывают их в щель ящика, а затем прячут обратно в карманы. После этого из ящика вываливались другие карточки – ярко желтые, и девушка с улыбкой дарила их всем жертвующим.

Нетрудно было догадаться, что серый ящик – просто аппарат для «считывания» денег с магнитных карточек. Похоже, наличные средства здесь были уже не в ходу.

Васин немедленно привалился к окну и закрыл глаза, неистово надеясь, что сборщица пройдет мимо. Однако не прошло и трех минут, как его тронули за плечо.

Пришлось открыть глаза. Девушка пристально и требовательно смотрела ему в лицо.

– А ты? – спросила она.

– Что? – спросил в ответ Васин.

– Ты не хочешь пожертвовать на видеотеку?

– Я? Хочу, но... – он попытался сказать что-то вроде «нет мелочи», но получилось лишь жалкое бормотание. Васин покраснел.

– Не ожидала от тебя, – с презрением и неприязнью сказала девушка.

Васин виновато развел руками. Потом искоса взглянул на соседа. Тот равнодушно глядел в окно, перебирая пальцами желтую карточку, выданную юной вымогательницей.

– Стыдно, – сказала девушка и пошла дальше.

Васин робко повел глазами по сторонам. Никто не тыкал в него пальцем, никто не обсуждал его «скупердяйское» поведение, никто даже не смотрел в его сторону.

– Возьмите, – сказал вдруг батюшка и протянул ему свою желтую карточку. – Мне это ни к чему, я сам себе исповедь. А вам пригодиться.

В его голосе не было осуждения, и Васину стало легче. До этого ему казалось, что отказ пожертвовать на видеотеку столь ужасен и безнравственен, что никто не захочет с ним разговаривать. Оказалось, все не так ужасно.

Он посмотрел на карточку. Изумрудно-зеленые замысловатые буквы на желтом фоне гласили: «ФЕДОСИЯ. ПОМОЩЬ ЗАБЛУДШИМ ДУШАМ». Ниже стоял набор цифр – очевидно, телефонный номер. И еще – темный квадратик с цифрой «1».

Народ в вагоне вдруг оживился. «Очаково... Очаково... Оча...» – пронеслось над рядами кресел. Васин оторвался от карточки и выглянул в окно.

То, что он увидел, сильно потрясло его, и он так и застыл с открытым ртом.

– Ужасно, – вздохнул сосед. – Просто ужасно.

С первого взгляда казалось, что за окном простирается огромная свалка. Но это была не свалка. Это были остатки городских кварталов. Груды камня, искореженное железо, горелый пластик, пылающие газовые факелы, струи воды, бьющие из разорванных водопроводов. Это было похоже на последствия бомбежки или землетрясения. Но в Москве не бывает землятресений...

По развалинам ползали небольшие аккуратные машины на широких гусеницах, выкрашенные в яркие цвета. Людей было немного, они работали с какими-то механизмами, разбирая развалины. На расчищенном участке стоял большой полупрозрачный купол, чуть дальше виднелся еще один.

Вдруг Васин почувствовал, что на него кто-то напряженно смотрит. Он повернул голову. Юная сборщица пожертвований снова была рядом и снова презрительно разглядывала его.

– Ну, что, так ничего и не дашь?

«Когда же ты уберешься, детка?» – мысленно взмолился Васин.

– Эх ты... А еще вырядился, как тромп.

Девушка хотела прибавить еще что-то, видимо, обидное, но ее неожиданно перебил один из парней с крестом и пистолетом.

– Эй! Отстань от гражданина, – грубо потребовал он. Пожалуй, даже слишком грубо.

– Имею право! – с достоинством ответила девушка.

Тут произошло то, чего Васин больше всего боялся: пассажиры начали медленно переключать на него свое внимание. Еще бы! Маленький скандальчик лучше любого развлечения в скучной поезке. Даже стоматолог-парикмахер приподнялся, чтоб лучше видеть.

– Какое еще право?! – продолжал хамовато разбираться «крестоносец». – А ну покажи лицензию.

– Я тебе не обязана ничего показывать.

Васин чувствовал себя хуже некуда. Он все-таки не смог не вляпаться в историю. А история была неизбежна. В этой совершенно незнакомой обстановке Васин узнал знакомые интонации. Тон, которым разговаривал юнец с пистолетом, был тоном людей, желающих скандала. Этим тоном провоцируют групповые драки на дискотеках. Этим тоном сбивают спесь с прохожего, который осмелился ходить один в позднее время. Одним словом, в чистеньком, красивеньком вагончике, среди беззаботных улыбчивых людей, потягивающих халявное пивко, вдруг зазвучала музыка подворотен.

– Покажи лицензию, тебе сказали! – рявкнул второй юнец.