– Его зовут Брен. Он волк. Полуволк-получеловек, – сестра помолчала. – Он был… рядом с вами там. Я знаю. Темные волосы. Желтые глаза...

Вот как! Это тот самый телохранитель, которого я заприметила? Значит, Исар держит возле себя оборотня-волка?! Это важно. Значит, все будет не так плохо. Если он не готов после этого происшествия уничтожить всех двуликих, то у нас с Яном есть шанс не лишиться головы сразу. Единый! Я уже говорю «у нас с Яном», хотя только что готова была вытрясти из него душу.

– Знаешь, – заговорил Ян с Айрис, вытянув вперед ноги, – я прямо вижу, как мысли в голове твоей прелестной сестры прямо и мелькают: туда-сюда, туда-сюда. Чудо что такое, скажи?

– Если она не думает, кого из нас придушить первым… – пробормотала Айрис и попыталась улыбнуться.

– Тогда я готов подставить свое горло под ее коготки, – откинул Ян голову так, чтобы мы любовались его мощной шеей. – Может, мне даже понравится.

– Не дождешься, – буркнула я. – Это не мой метод решения проблем. Да, Ян?

– Я тоже пока никого не убил, – вскинул он примирительно ладони.

– Ключевое здесь «пока»?

– Какая же ты колючка.

– Просто не могу тебе больше доверять. За столько лет… ты ни разу не сказал о том, что... оборачиваешься в зверя?! Да как вообще...

– Могла бы почувствовать. Я же говорил. Не всё поддается разуму.

– Я не знаю. Вдруг ты становишься монстром? Ворон был ужасен.

– Они не монстры, – вмешалась тихо Айрис. – Вернее, не все. Как и люди.

Ян благодарно кивнул.

– Вот, слушай свою сестру, дорогая Энжи. Она успела узнать одного из нас ближе. Кстати, это тот самый незнакомец, которого ты тогда искала?

Айрис не ответила, но все было понятно.

– Это сумасшествие, – я вплела пальцы в волосы. – Герцог сказал явиться к нему, но как я теперь пойду? После всего этого? Как?!

– Как и прежде. Ты не сделала ничего плохого, ведь так?

– Они узнают про тебя!

– За столько времени не узнали, с чего вдруг? Даже ты не узнала, пока Айрис не дала подсказку, – кивнул он на сестру.

Время уходило, мне нужно было вернуться во дворец, пока все не хватились леди Авелины дель Гранде, слишком внезапно пропавшей после покушения. Быть рядом с герцогом сейчас – гарантия безопасности и лучший способ отвести подозрения.

– Айрис, я передам, чтобы о тебе позаботились, попрошу еды, но не покидай пока комнату. Хочешь, я принесу книги? Побудь здесь, как только я поговорю с герцогом, мы что-то решим.

Она кивнула, и я посмотрела на Яна.

– Тебе придется снова стать девушкой. Надеюсь, платье с тобой. Туфли и все остальное. Я бы отправилась одна, но все запомнили тебя как служанку, и мне не нужны лишние вопросы, куда ты делся.

– Ты расскажешь про меня герцогу? – подался он вперед.

– Пока не знаю. Зависит от твоего поведения. Я же предупреждала – не делать глупостей и не подводить меня.

– Да я вообще самая примерная служанка в этом дворце! – взвился Ян. – Даже глазки никому не строю! Ну, подумаешь, подглядывал, как другие переодеваются.

Ох, Ян! Я стояла и не понимала, то ли отругать этого негодяя, то ли что. Не только переодетый мужчина, еще и оборотень-хищник в этом женском царстве – это уже слишком. Но пока он и правда не сделал ничего плохого, зато рисковал собой, помогая мне.

Когда мы вышли на улицу, я взглянула искоса на идущую рядом «служанку», метущую подолом снег и смиренно опустившую глаза к земле.

– И в кого ты… оборачиваешься?

– Если покажу, почешешь меня за ушком?

Я даже вздрогнула от этой картины. Ну уж нет!

– Даже не думай, – бросила я быстро.

Мы оказались слишком близко у дворца, и подслушать мог каждый. Что ж, ладно, допытаю его потом, хотя от новости, что Ян – оборотень, до сих пор мороз по коже! Но он мне нужен, так что придется привыкнуть.

А пока нужно добиться встречи с герцогом: хоть бы тот остался жив!

– Демоны тебя побери, Хайк!

Я зашипел и схватился за бок. Друг только хмыкнул и наложил на рану последнюю порцию мази. Эта гадость не только отвратительно пахла, но и щипала так, что хотелось лезть на стену.

– Терпи, Исар. Ты и так счастливчик. Оцарапай тебя лезвие хоть немногим сильнее – и ты уже был бы при смерти.

Довод был весомый, поэтому я угрюмо глянул на Хайка и промолчал. Энжи оказалась права – убийца смазал клинок ядом. Там, на улицах, когда в жилах кипела ярость, этого не ощущалось, но чем дальше, тем хуже мне становилось. До алхимической лаборатории я еле добрался на собственных ногах.

После того что произошло в Гернборге, я не доверял никому, кроме тех, кого хорошо знаю. На Хайка можно было положиться, и он в очередной раз подтвердил высокое мнение о себе. На выяснение, что это за яд, и подбор противоядия у него ушли считаные минуты.

– Пора перевести тебя в придворные лекари, – пробормотал я, наблюдая за тем, как Хайк деловито накладывает повязку.

– Вот еще, – фыркнул он. – В отравители разве что. Тебе просто повезло, что работа у меня такая – хорошо разбираться в способах убийства. Но с ядами я, пожалуй, больше не хочу иметь дел. Недавно был такой сложный случай, что я не знал, удастся создать противоядие или нет. И мне за это даже не доплатили.

Как ни странно, колючий взгляд он при этом бросил не на меня, своего нанимателя, а на Брена. Тот с самого покушения был каким-то потерянным, витал в своих мыслях и мог не услышать, как к нему обращаются. Когда я спросил, в чем дело и не задело ли его самого клинком, он покачал головой и ответил, что увидел в толпе того, кого здесь не может быть. Этот человек, наверное, был ему очень дорог.

Вот и сейчас Брен едва посмотрел на Хайка, хотя от парирования не удержался.

– Не спасли бы вы Айрис, я бы не стал вам помогать. По-моему, то, что Фаэртон все еще ваш, неплохая доплата.

Алхимик поморщился.

– На все-то у тебя найдется ответ, волк.

– Айрис? – переспросил я.

Знакомое имя. Где я мог его слышать?

– Да, – рассеянно подтвердил Брен. – К слову об этом. Ваша светлость, я вам сегодня больше не нужен? Могу я уйти в город и кое-что проверить?

– Нужен, – строго сказал Алард. – Кто-то должен защищать герцога, если мы больше не можем доверять собственной страже.

Наставник сидел на стуле рядом с нами, так чтобы не мешать Хайку, и хмурился. В его густой шевелюре, кажется, за сегодняшний день добавилась пара седых прядей. Губы были плотно сжаты, образуя жесткую складку, и разжимались только для того, чтобы произнести несколько скупых слов.