— Ровным счетом ничего… — Старик язвительно улыбнулся. — Я принадлежу к ордену, с которым у Паука пока не хватит сил справиться. И он это прекрасно понимает. Я могу даже не пустить его воинов сюда. Если он подаст жалобу в епархию, то ему придется доказывать, что я принимал именно тебя.

— Падре… удави этого поганца. Как его… Симона.

— Зачем? — Лицо приора исказилось зловещей гримасой. — Он будет гнить в монастырской темнице да конца века своего. А век у него будет долгим. Уж я позабочусь об этом.

— По мне, так ему надо просто перерезать глотку. — Я застегнул пояс и натянул берет. — Ну что, падре… Давайте присядем на дорожку.

— Зачем? — непонимающе уставился на меня доминиканец.

— Примета такая есть.

— Все в руках Господа нашего, а приметы, сын мой, — отголоски язычества невежественного, — наставительно сказал приор. — С Богом. С дороги уходите как можно глубже в лес. Погоня будет двигаться вам навстречу. Когда они не обнаружат вас здесь, то, скорее всего, будут проверять дорогу в Ош. Сомневаюсь, что они додумаются искать вас так близко от Лектура.

— Спасибо, падре, за все. Благословите меня…

— Благословляю, сын мой, но идем, надо торопиться.

На улице уже светало, Тук успел оседлать лошадей и сложил вещи. Приор перекрестил нас еще раз и затворил ворота.

— Ну что, Тук… похоже, пока Бог на нашей стороне. — Я, подъехав, хлопнул своего слугу по плечу, выбив целое облако пыли. Вот поганец… так и не привел свою одежду в порядок.

— Бог — в нас, ваша милость, — убежденно заявил шотландец и перекрестился.

— В нас так в нас. В лес сворачивай. — Я тронулся с места.

Э-эх! Жизнь наша благородная, как говорится, и опасна и трудна… ничего… вот сегодня нам опять повезло, и нет никаких оснований думать, что дальше будет по-другому. Вперед, в замок Базе. Надеюсь, из меня получится образцово-показательный монах-бенедиктинец…

— Тук.

— Да, ваша милость… — Шотландец зевнул.

— Пасть закрой, муха залетит. Ты латынь знаешь?

— Знаю… Требник наизусть.

— Давай учи меня. Всему, что должен знать монах.

— Зачем это вам, монсьор?

— Не твое дело, доедем — узнаешь…

— Вот чует мое сердце неприятности… — пожаловался Тук.

— Не скули. Давай… Как будет по латыни «Господь»?

— Domine.

— Отлично… Domine… А «Господь с вами»?

— Dominus vobiscum…

— Еще лучше…

К обеду я твердо зазубрил несколько фраз на латинском языке. Не так все трудно, как мне сначала показалось. Сомневаюсь, что обычные монахи виртуозно знают латынь. Тук, к примеру, может шпарить на этом языке, не останавливаясь, достаточно долго, только вот большую часть декламируемого им текста он сам не понимает. Заучил наизусть, и все. А он еще как раз из продвинутой части монасей. Так что мне десятка фраз с головой хватит… надеюсь.

Проголодались и решили перекусить на живописной полянке, заросшей травой; углубились мы в лес достаточно далеко, и осторожничать нужды не было.

Тук выложил на скатерть мясо, хлеб, сыр и снял притороченный к седлу бочонок с сидром. Гостинцы из приюта. Пока я беззаботно дрых, мой верный слуга обеспечивал нас провиантом. Говорит — не крал, и я ему верю: слышал, как приор распоряжался обеспечить нас провизией. Еда, кстати, отличного качества. Хлеб так еще даже теплый. А сыр… В сыр я влюбился раз и навсегда. Подарок с небес, а не сыр.

— Тук.

— Да, ваша милость.

— Вот зачем ты мне служишь?

— Как «зачем»? — Шотландец чуть не подавился куском хлеба.

— Все, вопрос снимается… — М-да, ляпнул, не подумав.

Судьба у него такая… Карма…

— Ладно, другой вопрос: а… забудь. Нет вопросов. Возьми лучше карту и глянь, в какую нам сторону ехать. Так, чтобы на армию Паука не наткнуться.

Сам взял кубок с сидром и откинулся спиной на ствол дубка.

Еда есть, деньги тоже, с оружием все в порядке. План… по крайней мере, руководство к действию — тоже имеется. Погоня, по идее, уже нас проскочила и перекрывает пути на Ош и Кондом… Вот же средневековые гасконцы затейники: так назвать город, без всяких на то оснований… Насколько мне известно, данный городок к знаменитому резиновому изделию не имеет ни малейшего отношения.

Так вот, погоня нас должна потерять — если она, конечно, была. Послушник-то на самом деле мог и по девкам сорваться.

— Тук, ты карту посмотрел?

— А что мне ее смотреть, ваша милость, я и без нее вас выведу. Придется только большой крюк сделать.

— Это ничего. Умный в гору не пойдет, умный гору обойдет.

— А если горка небольшая? — попытался возразить мне Тук.

— Вот не перечь мне, собака. Сказал так — значит, так, а ни в коем случае не этак. Запомни две прописные истины. Хозяин всегда прав, а если он не прав — то это тебе показалось. Понятно?

— Конечно…

Неожиданно, примерно в полукилометре от нас на запад, раздался трубный голос рога, проревевшего какой-то осмысленный мотив.

— Что за… — Я прислушался — и практически на грани слышимости различил заливистый лай собак.

— Не знаю, ваша милость. — Тук вскочил и стал запихивать в сумки остатки еды. — Возможно, просто охота.

Охота? Что-то сильно масштабная… черт… если они движутся в нашу сторону, то выжмут нас прямо на армию Паука.

— Надо туда… — Тук привязал сумки и вскочил на коня. — Так мы проскочим между ними и Лектуром…

— Если повезет, проскочим, — добавил я и обругал себя последними словами за излишний оптимизм.

Твою же мать… собаками меня еще никогда не травили.

Взяли невысокий темп, не хотелось коней загонять, лес стал гуще, и можно запросто вылететь из