Лезвие маячило перед ее глазами. Она орать не стала.

Впрочем, очкарик тут же избавил ее от выбора ловко, одним движением — заклеив ей рот липучей лентой. Потом вытащил мобильник, нажал на кнопку и сообщил:

— Воробышек прилетел. Жду…

Глеб сидел в неказистом стареньком темно-сером внедорожнике «Субару-Форестер» с тонированными стеклами. Машина приткнулась к бордюру около автобусного круга. Рядом был огромный салон сантехники, за ними шли жилые пятиэтажки и мебельный магазин. Справа протянулся длинный десятиэтажный серый сталинский дом с колоннами и архитектурными излишествами. Там проживает Алла Румянова.

Атаман, сидящий за рулем, изнывал от того, что некурящий Глеб запретил дымить в салоне. Он уперся в газету «Футбольный обзор» и читал с интересом все статьи подряд, не забывая комментировать:

— Мантелли из «Реала» если уйдет, им на Европе ничего не светит… Так, а у «Локомотива» тоже дела неважны.

Приемник в салоне был включен, но доносил лишь шорох эфира и отдаленную музыку. На жидкокристаллическом экране, установленном на стойке между сиденьями, тоже ничего нового.

Вокруг текла обычная жизнь. По улице спешили москвичи, груженные сумками, волоча за руку детей. Тащили из магазина и грузили в автомобили упакованные унитазы, раковины, краны. Около стройтоваров в ряд стояли кавказцы и молдаване, как на невольничьем рынке. На их груди висели таблички с перечнем работ по ремонту, которые они предлагают.

Плоскость обитания, подумал Глеб. Для кого-то город с его проблемами — это арена для повседневного выживания, обустройства своего маленького мирка. Озабоченные тысячами мелких забот, эти люди пережигают на пустую суету свою жизнь, вечно мучаясь от недостатка времени и иногда оглядываясь на дни и годы, летящие со свистом в тягучей бессмысленности. Для редких избранных, таких, как Ратоборец, — это поле боя, простор для оперативных комбинаций. Чтобы различать эти плоскости, нужно особое зрение.

У Глеба было особое зрение. Он отлично видел эти параллельные, пересекающиеся миры. Вон наркоши наверняка ждут с товаром барыгу, передали деньги… Вон, машина с антенной — наверняка милицейская служба наружного наблюдения. Кого пасут? Скорее всего, вон тот джип… Вон у троллейбусной остановки менжуются кавказцы, присматривают карман, в который уместится их рука. Нужно только уметь смотреть. И нужно относиться к городу не как к месту для прогулок, а как к сельве, где попадаются грызуны, травоядные и крупные хищники.

— «Принцесса» вошла в подъезд, — сообщили по рации.

— Вижу, — кивнул Глеб, кинув взгляд на экран.

Технари установили несколько видеокамер, так что, не выходя из машины, можно бьшо получить исчерпывающую информацию об объекте.

Атаман сложил газету и с видимым сожалением кинул ее на заднее сиденье. Складывалось ощущение, что в жизни ему, кроме штрафного на последней минуте в ворота киевского «Динамо», ничего не интересно. Но эта футбольная незамутненность сознания — как режим ожидания в компьютере. Рыбки по экрану плавают безмятежно, но стоит только нажать на кнопку «ввод», и в действие придет разрушительная программа…

— Чует сердце, сейчас начнется, — улыбка у Атамана стала какая-то хищная. Он превратился в пантеру, почуявшую близкую добычу.

Глеб испытывал примерно такие же чувства. Пока все складывалось нормально. Их противник проявил себя. И нет никаких намеков, что он заподозрил присутствие «Малой конторы».

Подружку Гурвича «легионеры» взяли под наблюдение в аэропорту «Внуково», куда она прилетела утренним рейсом. Потом ее сопровождали четыре машины наружного наблюдения. Своих конкурентов «легионеры» не заметили. Те предпочитали контролировать дом.

Алла побывала в офисе, двинула домой. Теперь поднимается на лифте…

— Ты смотри, что это за явление, — ткнул Атаман в экран. На него сейчас сбрасывалось изображение с видеокамеры, установленной за вентиляционной решеткой на лестничной площадке.

По лестнице спускался один из представителей конкурирующей фирмы, для солидности нацепивший на нос очки и вперившийся в какую-то книгу. Интересно, он читать умеет и не держит ли книжку вверх ногами?

— Черт, не завалил бы «Принцессу»! — заерзал на сиденье Атаман.

— Не завалит, — сказал Глеб, нервно побарабанив пальцами по мягкой панели. — Она им не нужна. Им нужен Гурвич.

— Ты смотри!

Было видно, как худощавый парень умело отключил бизнесвумен и захлопнул за собой дверь.

— Молоток. Классно сработал, — оценил Атаман.

— Они перешли к активным действиям, — удовлетворенно отметил Глеб.

— Решили не ждать у моря погоды.

— Значит, ресурсы у них ограничены.

— Во всяком случае поменьше, чем у нас… Теперь наш ход, Глеб. Как работаем?

— Пока наблюдаем. — Глеб переключил изображение на другие камеры, установленные на подступах к дому. — Чую, сейчас еще появятся гости…

Ждать долго не пришлось. Двое молодых уверенных ребят, одетых в длинные кожаные плащи, прошли в подъезд. Поднялись на лифте на восьмой этаж. Дверь квартиры Аллы услужливо распахнулась. Они юркнули внутрь.

— Так, компания в сборе, — потер руки Атаман. — Сейчас услышим, что они хотят от «Принцессы»…

Слышимость была не слишком, с шорохом помех, однако слова можно бьшо различить без труда. Технари постарались и установили необходимую аппаратуру без проникновения в квартиру Аллы. Это гораздо сложнее и дороже, чем просто сунуть «жучок», но приходилось считаться с ситуацией.

Как и ожидал Глеб, началось все с разговора по душам. То есть слышались пощечины, прикрикивания и угрозы.

— Порежу, сучка… Говори!

— Я не знаю, где он.

— Сдохнешь же, падла…

— Я правда не знаю!

— Говори, сука помойная! Хрясь, шлеп…

— Забьют девку, — с сожалением произнес Атаман.

— Пока ничем ей помочь не можем, — нахмурился Глеб.

Ему совершенно не улыбалось сидеть спокойно и слушать, как изничтожают человека. Но поделать они действительно ничего не могли. Он знал, что убивать заложницу сейчас не будут. Пока нет Гурвича. Вот если он нарисуется, тогда дело другое…

Глеб начал раздавать указания:

— Пятый, Восьмой. Прошвырнитесь по окрестностям. Может, нащупаете наблюдателей. Не лезьте на рожон… Третий, Одиннадцатый, на позиции. Готовность — единица…

Разборка в квартире между тем шла своим ходом.

— Он тебе звонил?

— Нет!

— Я же вижу, тварь бесстыжая, ты мне на уши помои льешь… Говори, падла! Ну! Хрясь. Бум!

— Он звонил мне на работу… Еще несколько ударов.