соперника через бедро, самым обычным и распространенным приемом. Всякий его знает и видел сотни раз, как делается.

Зачем мудрить и чего-то придумывать, если можно поступить просто, уложить противника и взять победу одним махом? Все гениальное просто.

Для грамотного броска через бедро надо схватить одежду противника, что я и сделал. Затем рывком заставить его сместить центр тяжести на носки. Самому быстро повернуться влево кругом на правой ноге, придвигаясь полубоком к противнику.

В то же мгновение надо приставить ноги ближе и слегка присесть. Подбить задницей корпус противника, назад и немного вверх. Это неуловимое движение невозможно описать, его надо ощутить на собственном опыте.

Когда противник потеряет равновесие, рывком перекинуть его через себя и уронить на ковер. Короче говоря, этот прием я делал бесчисленное количество раз и не сомневался в его исполнении.

Тем более, что противник Рома не представлял из себя серьезного врага. Он до сих пор улыбался и мотал головой туда-сюда, как будто индюк, заблудившийся в вольере.

Правда, для проведения броска надо, чтобы оба борца стояли в правой стойке, но в последний момент Рома вдруг встал в левую. Я уже выставил свою правую ногу вперед, чтобы сделать перекат с пятки на носок, но Краб легко поставил мне боковую подсечку левой ногой. Под мою правую ногу.

Что за чертовщина, подумал я, теряя равновесие. Краб, вместо того, чтобы мирно оставаться на месте, молниеносно перешагнул через мою ногу и сам подвернул бедро.

Я с ужасом понял, что попался в тот же капкан, но ничего не мог поделать, потому что уже накренился вперед и в сторону. Отчаянно пытался удержаться, но куда там.

Краб держал меня цепко и неумолимо перебросил через себя. Спортзал вместе с занимающимися в нем людьми быстро скакнул вверх ногами, и тут же пришел в первоначальное положение.

Я с глухим шлепком упал на маты.

Глава 13

Новые знакомства

Вот проклятье. Краб все-таки поймал меня. Уронил на ковер. То, чего я опасался больше всего.

Долго прохлаждаться на матах я не стал. Тут же вскочил и посмотрел на Рому. Тот все также смотрел на меня с улыбкой.

Вот только теперь я понял, что он скрывает за ней. Какой шустрый парень, как легко он ввел меня в заблуждение. Я тоже посмотрел на Рому. Пристально и с ухмылкой.

Надо же, он сумел обвести меня вокруг пальца. Парень стоял передо мной, снова опустив руки и готовый к схватке. Только теперь я уже не обольщался.

У него каменная схватка. Я пытался сдвинуть Краба с места, но не получилось. Он словно вылит из стали. Все вот эти улыбки и растерянные взгляды — это просто фасад, декорации. Уловки, чтобы обмануть таких простаков, как я.

Ладно, раз первый раунд остался за ним, второй раунд я проведу по другим правилам. Хотя в самбо нет раундов, но у нас тут не правила соревнований. У нас тут просто свободная схватка.

Там что, если я сейчас буду с ним бороться, надо просто получше подготовить атаку. Или дождаться, пока он сам нападет на меня и поймать его на какой-нибудь ошибке. Пусть откроется в обороне.

Я уже хотел заново вцепиться в руки и куртку противника, когда дядя Федя резко сказал:

— Довольно! Хватит на сегодня. Рома, ты можешь идти, а ты, новенький, останься. Надо с тобой поговорить.

Ну вот, это провал. Рома кивнул, пожал мне ладонь обеими руками, снова вежливо улыбнулся.

— Было очень познавательно с вами бороться.

Ага, еще бы. А мне как познавательно, ты не представляешь. Я заставил себя улыбнуться, а сам последовал за дядей Федором и Степанычем в подсобку. В зале слишком шумно, чтобы разговаривать.

Мы прошли по матам, обогнали наш край площадки, миновали опоры для волейбольной сетки посередине зала и пройдя мимо гимнастов, подошли к подсобке. Тут дядя Федя привычно сел за стол и закурил сигарету, а Степаныч развалился на диване и взял журнал «Спортивные игры» за март месяц 1971 года.

Я вошел внутрь и остановился возле двери, ощущая себя преступником, ожидающим вынесения приговора. Встал, ощущая, что в подсобке прохладнее, чем в зале. Моя пропитанная потом самбовка противно прилипла к спине.

— Ну что, герой? — скрипуче спросил дядя Федор, выпустив струйку дыма. — Надо признать, что бороться ты умеешь. Никогда не поверю, что научился по книжкам. Говори, у кого раньше тренировался? В ЦСКА? В «Буревестнике»? Или у «Пищевика»? Скорее всего, ты армейский. Просто ушел от них и не хочешь нам признаваться. Но мы же узнаем это все равно. Хотя, честно говоря, я тебя до этого не видел на турнирах. Может, ты издалека приехал? Из союзной республики?

Я покачал головой. Не могу я никак признаться. Если сейчас ляпну что-нибудь, они обязательно проверят. А если сказать, что нигде не тренировался, тоже звучит неубедительно.

— Хотите верьте, хотите нет. Я нигде до этого не тренировался. Тем более, в ЦСКА. Думал, что смогу выступать за вашу команду, но раз не получается, то пойду в другое место. Спасибо, что уделили время.

Дядя Федя переглянулся со Степанычем и усмехнулся.

— Ишь ты какой, строптивый. Необъезженный жеребчик. Не кипятись, герой, мы тебя еще обкатаем на тренировках, перед выступлением. Вот только уговор, тренера слушаться беспрекословно. Чтобы без самодеятельности, понял?

Я поднял голову.

— Это значит, что вы все-таки разрешаете участвовать? Конечно, буду слушаться. Как же без этого?

Степаныч закрыл журнал и бросил на диван.

— Да, предварительно мы даем согласие. Нам надо утрясти списки участников с организаторами, к твоему счастью, еще пока можно вносить изменения. Но сразу говорю насчет режима тренировок. Не надо лезть из шкуры. Тренировки через день. Не каждый день, понял? А то ты так вообще себя угробишь. Ясно, герой? Как там тебя, Волков? Вот и сделай так, чтобы оставаться волком, а не овечкой.

Это он дело говорит. Режим надо соблюдать. Перетренированность страшное зло. Не хватало мне