– А, не интересно…

И снова лег на спину и закурил.

– Дальше! Дальше! – похлопал Андриан, требуя полного обнажения.

Белла сняла лифчик первая. Грудь у нее совсем маленькая. У Мадлен грудь была больше, а потому она стеснялась ее обнажать.

– Ах! Да пошли вы!

И с этими словами Мадлен откинула лифчик за спину.

– Дальше раздеваться обязательно? – обратилась Белла к Андриану.

– Давай, милая! Давай! – похлопал Влас.

– Вы серьезно? – ужаснулась Леся.

– Нет! С меня хватит! – Белла выдвинула жесткий протест и прикрыла грудь руками.

Андриан выдал новое условие:

– Тот, кто отказывается снимать нижнее белье, должен встать на корточки и полаять.

– Ты издеваешься?!

– Давай, Белла! Ты ж не собака, и я это знаю!

– Иди ты к черту, Влас!

Белла опустила на корточки. Ее тощее тело выгнулось дугой. Тонкие руки и ноги нервно тряслись. Решив закончить с этим быстро, Белла издала трехкратный лай.

– Повой! – закричал Андриан. – Еще надо повыть!

– Хватит! – Белла вскочила и начала одеваться. – Я должна была собаку показать, а не волка! А ты, Влас, еще получишь у меня!

– О, да, детка, я только этого и жду, – посмеялся Влас.

– Следующая! – Андриан подал знак Мадлен. – Просим ваши трусики нам! Или на колени!

Мадлен злостно зарычала, как дикий зверь.

– Мадлен, ты не обязана, – сказала ей Леся, – просто сделай, как Белла.

– Вот уж нет! – отрезала Мадлен. – Я не собираюсь лаять, как сутулая псина!

Раз… и Мадлен стягивает трусики до колен. Два, и она просовывает через них ноги, отбрасывая белье в сторону. Три – она снимает носки.

Мадлен стоит перед ними полностью голая.

И все смотрят… только на нее.

А она стоит, не в силах даже моргнуть.

– Вау! Вау! Брави брависсими!

Влас и Андриан довольно свистят и аплодируют.

– Молодец! Молодец!

– Красотка! Ууу!

Леся не выдержала: она вскочила и прикрыла Мадлен своим пальто, отгородив ее от назойливых зрителей.

– Хватит! Мадлен, можешь одеваться.

Но Мадлен… не спешила надевать на себя свою одежду…

А я… я заметила, как Ева, сидящая рядом со мной, прижимая к себе свою тетрадь, выводила карандашом тонкий контур обнаженного тела Мадлен…

– Что…

Леся застыла, держа свое пальто в руках.

– Я… не понимаю…

Мадлен одарила Лесю холодным оскалом.

– Они хотели смотреть. Пусть смотрят столько, сколько им будет угодно.

– Ты… это сейчас… серьезно?

– Да, серьезно!

С этими словами Мадлен делает жест рукой и заставляет Лесю со своим пальто подвинуться в сторону.

– Что ты делаешь?.. Почему?..

– Мадлен! Оденься! – бросила в нее Белла, застегнув пуговицу на джинсах.

– Мне и так хорошо. Приятно чувствовать себя свободной.

– Не неси чушь! Живо одевайся!

Белла схватила с пола одежду Мадлен и направилась к ней. Но Мадлен… толкнула Беллу в грудь, и та попятилась назад.

– Оставьте меня! Я же сказала, что не хочу одеваться!

– Мадлен… – на этот раз к ней обратился Клим, – игра закончилась. Тебе лучше одеться, а то холодно. Заболеешь.

– А ты чего заставляешь меня одеться? Тебе же тоже нравится смотреть на меня? Небось уже встал, да? Так подрочи! Передерни на меня!

– Мадлен! – Леся покрылась ледяным потом.

– Да хватит меня трогать! Уйдите! Все уйдите! Мне и так хорошо!

Мадлен вернулась на свое место. Усевшись на куртки, она оставалась полностью нагой. Мадлен не имела ни малейшего желания прикрывать свое обнаженное тело перед всеми.

Влас тем временем достал из своего рюкзака пакетик с белым порошком. Он высыпал небольшую горстку на стол, а затем взял кредитную карточку из бумажника.

Он принялся сдвигать белый песок, выстраивая песчинки в тонкую дорожку.

– И мне тоже!

Дайна вскочила и присоединилась к Власу.

– Держи.

Он отсыпал часть содержимого пакетика ей и передал еще одну пластиковую карточку.

– А я? А как же я?

Следующим был Эмиль.

Троица, сделав для себя дорожки из белого песка, напоминавшего муку, втянула наркотик в нос, плотно наклонившись к столу. Они немного пошмыгали носами, втягивая внутрь весь порошок и запихивая оставшиеся вокруг носа песчинки в ноздри.

– Вот так, да, – похвалил двоих Влас, – правильно. Теперь ложимся.

– Влас… – у Беллы на глазах стояли слезы.

Мадлен открыла бутылку виски и начала жадно глотать напиток.

Андриан сделал несколько глотков водки, тяжело выдохнул и тут же задымил электронной сигаретой.

Я же смотрела на все происходящее и не представляла, что может произойти дальше. А ведь могло случиться ровным счетом все, что угодно.

Эти люди… они уже не понимали, что делают.

Одна сидит голая. Трое наркош ловят кайф. Остальные пьяны настолько, что скоро совсем станут невменяемыми.

Что же они наделали?..

– Что это там у тебя?

Раздался голос Андриана.

Ева… подняла взгляд, оторвав его от тетради.

– Ничего, просто моя тетрадь.

– Тетрадь? Для чего?

– Чего ты пристал к ней? – возразил Андриану Клим.

– Не мешай.

И тот моментально замолчал.

– Зачем тебе эта тетрадь, Ева?

Она ответила не сразу.

– Там… мои рисунки.

– Ого? Так ты у нас – художница, верно?

Она промолчала.

– Дай посмотреть.

– Я не люблю показывать свои рисунки.

Ева поспешила закрыть тетрадь и убрать ее в сумку.

– Я сказал: давай сюда. Чего в этом такого? Я хочу посмотреть, что ты рисуешь!

Она молча убирала свои вещи в сумку.

– Ты глухая или недоношенная? Дала сюда быстро тетрадь, я сказал! Я просто посмотрю твои каракули и верну! Это так сложно?

– Отстань от нее! – рявкнула Леся.

– А что в этом такого, я не пойму! Я просто хочу… посмотреть!