– А ведь точно, – задумался я, – очечки вельми смахивают на прибор, с помощью которого этих… «призраков»… можно увидеть. Как они там назывались? Устройство ОСЭ?

– Да, – кивнул Феклистов, – устройство обнаружения сублимированной эманации! А автоматы с раструбом – это ППСС – пистолет-пулемет Судаева световой! Стреляет, если так можно выразиться, концентрированным пучком излучения, получаемого за счет поджига некоего вещества, которое заложено в патрон вместо пули! Визуально это выглядит как вспышка света! Что там за вещество, я так и не узнал! И сдается мне, что гэбэшники сами не знали!

– Слушайте, профессор! – встрепенулся Подрывник, – а много вы этих устройств обнаружения и автоматов видели? Это я к тому, что склад, на котором мы побывали, не посещался лет двадцать!

– Ну, видел немного… – замялся Феклистов. – Так, отдельные образцы! Но слышал от своих кураторов, что они состоят на вооружении Ночного Отдела!

– Вот опять вы об этом! – сказал я. – Что это хоть за подразделение?

– Какая-то команда, которая борется по ночам с призраками, – неуверенно ответил Павел Алексеевич, – я не знаю подробностей, поскольку слышал об этом только мельком. Вообще-то их полное название Отдел психоэнергетической безопасности, но все их называют просто Ночным Отделом…

– Ладно, с этим потом разберемся, – отрезал Подрывник, – вернемся к нашим баранам, то бишь призракам! Они что из себя представляют?

– Ну… – повисла длинная пауза. Феклистов задумчиво помассировал виски. – Видите ли, я физик, а не эзотерик! Объяснить природу сих существ я смогу только тогда, когда хотя бы один экземпляр попадется мне в руки. А до этого я могу только строить предположения!

– Ну-ну! – подбодрил я профессора, – давайте свои предположения!

– Видите ли, молодые люди, как бы вам получше объяснить… – Павел Алексеевич с трудом подбирал слова: – мне кажется, что мы не на Земле!

– Это как?! – обалдел Подрывник. – Мы же сюда на метро приехали, по пути на космические корабли не пересаживались!

– А это… м-м-м-м… как бы и не совсем планета! – Феклистов говорил, словно камни ворочал. – Я в своей лаборатории проводил исследования… Принцип их вам ничего не скажет – вы не специалисты! Не обижайтесь! Но суть такова – это место – закрытая зона! Что-то вроде гигантского пузыря!

– Интересно… – я честно попытался представить себе этакую конструкцию – тщетно! – Профессор, ваш рассказ похож на сказку!

– Эх, не понимаете вы… – с досадой сказал Павел Алексеевич. – Как бы вам так объяснить… Ну, представьте себе гигантскую пещеру! Ее диаметр – несколько километров, высота свода – больше пятисот метров!

– А как вы это определили? – осторожно спросил я.

– С линейкой ходил! – хмыкнул Подрывник.

Профессор с жалостью посмотрел на моего друга. Под его взглядом Андрей опустил глаза.

– Есть физические приборы, принцип которых вам будет неинтересен, – ответил Феклистов, – но с их помощью в свое время установили диаметр Земли.

– Ну, допустим, мы в пещере! – отреагировал я. – А с чего вы взяли, что мы не на своей родной планете?

– Кое-какие физические константы здесь совершенно другие! – Феклистов словно читал лекцию тупым студентам-первокурсникам. – Что-то здесь совсем не работает, что-то работает не так! Ну, допустим, сила тяжести тут больше!

– Поверим? – угрюмо спросил у меня Андрей. Я неопределенно мотнул головой. Открытие не укладывалось в голове.

Мы замолчали, обдумывая ситуацию. Профессор тихонько сел на нары, по-видимому, не желая нам мешать, и принялся неторопливо перебирать четки, которые извлек из кармана своего пиджака. Я машинально смотрел за двигающимися бусинами, когда вдруг в голову пришла интересная мысль.

– Андрюха, а ведь мы можем попробовать свалить отсюда, – пихнул я приятеля в бок.

Он удивленно посмотрел на меня. Я достал из носка свой полиинструментальный ножик.

– Да ну, брось, Леха – Голливуд какой-то! – взвился Андрюха. – Придумал тоже ерунду – как ты собираешься вскрыть дверь камеры своим ножичком? Я не спорю – хороший инструмент, но, – он многозначительно нахмурил брови, – не меч же это джедаев – сталь не прорежет! А замочная скважина снаружи!

Я уныло опустил голову. Подрывник, конечно, был прав на все сто – вскрыть замок камеры изнутри даже с помощью моего чудо-ножа, дальновидно припрятанного мной перед самым арестом, было делом малореальным. Выходит, сидеть нам тут до тех пор, пока гэбэшники не примут решение – что с нами делать. А поскольку вряд ли мы можем представлять для них какой-то особенный интерес, то скорее всего шлепнут они двух балбесов за милую душу – на свою беду мы прикоснулись к некоторым тайнам города, и отпускать нас было бы для представителей МГБ сущей глупостью.

– Тогда так… – я прикрыл глаза, пытаясь представить себе дальнейшие действия, – я попрошусь на допрос… Это даст нам шанс, которого, по-видимому, больше не будет!

– И что дальше? Ты что, с ножичком на гэбэшника кинешься? – с издевкой спросил меня Подрывник.

– Да, – просто ответил ему я.

– Совсем плохой? – растерялся Андрюха. – Леха, тебя по голове сильно ударили?

Он говорил еще что-то, но это было уже не важно – для меня было ясно с какой-то пугающей ясностью то, что я возьму в руки нож и убью следователя. Это было для меня настолько очевидно и понятно, что оставалось лишь удивляться – почему я сам не додумался до столь простого решения?

С жалостью взглянув на несущего какую-то ахинею приятеля, я твердо сказал:

– Хватит! Поговорили – и будет – надо дело делать! – Я небрежно отстранил Андрея и подошел к двери камеры, поймав на ходу странный взгляд Феклистова – жесткий, прицельный и одновременно оценивающий. – Эй, часовой! – заорал я. стуча по железу. – Открывай давай – на допрос хочу!

– Опомнись, Лешка! – завопил Андрюха, хватая меня сзади за локоть. – Убьют же тебя, дурака!

Я, не оборачиваясь, оттолкнулся от двери и ударил его затылком в лицо. Подрывник вскрикнул – хватка на руке исчезла.

– Что ты делаешь? – с трудом проговорил Андрей – видимо я разбил ему губы.

Крутанулся «волчок» глазка, пару секунд меня рассматривали, а затем загремели открывающиеся замки.

С решимостью отчаяния я перешагнул порог. Решение напасть на следователя (и, скорее всего, убить его, а затем и несколько охранников) далось Мне очень нелегко. За дверью меня ждал незнакомый сержант весьма болезненного вида. Кашляя, он приказал мне повернуться лицом к стене и принялся закрывать камеру. Я разглядывал трещинки на штукатурке, сцепив руки за спиной, и напряженно обдумывал ситуацию. Тугая пружина, что свернулась где-то внутри меня и, потихоньку разжимаясь, подталкивала к решительным действиям, за порогом внезапно начала исчезать. Я с ужасом понял, что еще немного, и от моей уверенности в предстоящем мне «деле» ничего не останется. «Соберись, размазня! – начал внушать я себе. – Сдохнете ведь оба в этом проклятом Городе, и даже могилки не останется… Там Андрюха ждет, рассчитывает на твою помощь, а ты нюни распустил!.. Ага, ждет – наверное, кровью захлебывается после твоего удара!» Стоп – отбросили негатив – Подрывник поймет, должен понять – я сделал это ради нас обоих, нельзя сидеть и ждать, пока тебе в затылок выпустят пару «горячих приветов» от ГБ!