– Вы хотели поговорить со мной. Я пройду?

Он кивнул, не выпуская ее из виду.

– Присаживайтесь.

Лира прошла, повертелась на месте, удивившись внезапно потухшей за спиной лампе, а потом присела в кресло, смяв в руках толстый валик забавной подушки. Она была похожа на конфету или даже хлопушку: такая же яркая и блестящая ткань, форма, кисточки по бокам. Мрачный кабинет и вот такая вещь, удивительно!

– Вы сказали, что хотите, чтобы я осталась здесь. Разве у меня есть выбор?

– Мне кажется, что да.

Лира посчитала, что это плохое начало и что они вступают на территорию догадок и заблуждений. Но благоразумно промолчала.

– Вы не первая кто переместился к нам. Были и я предполагаю, что есть и другие.

Сэгхарт кашлянул стоило мне положить подушку на колени, потянулся к столу и накрыл бумаги кожаной папкой с изображенным на ней золотым гербом.

– Расскажите, пожалуйста. Что значит были?

– Один из них мой друг, другой – боевой товарищ.

Сэгхарт поднялся, позволив ей оглядеть себя повторно. Светлая рубашка очень шла ему, подсвечивала лицо и делала не таким мрачным. Подкатанные рукава и даже жилет в тон к темным брюкам каким-то удивительным образом подчеркнули его домашность и в мгновение ока сотворили из него обычного человека, а не представителя банды дона Корлеоне.

– Они вели себя также, как и вы.

Он все же вышел из-за стола, обошел кресло, в котором сидела Лира и вышел, с другой стороны.

– Не были приспособлены к жизни в этом мире, удивлялись совершенно простым и повседневным для нас вещам, а также демонстрировали пренебрежение опасности. Как вы с кристаллами или тем, что произошло в замке.

Лира вспомнила зачем пришла сюда, но желание разобраться было куда сильнее.

– Они могли быть просто не от мира сего?

Он вернулся к столу, присел на его краешек, кивнул ей, еще и еще раз разглядывая ее. Гляделки были взаимными. Лира решила, что отчасти понимает тех дам, что решили заграбастать его в свои алчущие ручки. Чернокнижника можно было считать симпатичным. Больше того – его типаж был очень даже востребован в ее мире. Ведь это та еще задача: найти привлекательного мужика и, чтобы уверенность в нем была, и спокойствие, и осмысленность в глазах, задумчивость правильная, а не одно только самолюбование и представления о собственной привлекательности.

– Может быть, но тогда они были лучшим что приключилось с нами.

Разве можно было считать, что гении в ее реальности были не от мира сего в лучшем понимании этой фразы? Да. Кто-то называл их инопланетянами, космическими сущностями, что вселились в обыкновенные человеческие тела, чтобы толкнуть развитие человечества и изобрести колесо, электричество, тоненький айфон.

– Один подарил нам новый элемент и в какой-то мере прекратил трехлетнюю войну с появившимися в нашем мире сущностями.

– Какими?

Сэгхарт покрутил в руках перо, отложил его на стол и позволил ему взмыть в воздух. Это было невероятно, странно и все-таки впечатляюще. Огромное и пушистое перо парило в воздухе, вспыхивало ярким блеском, осыпалось на столешницу, восстанавливалось и продолжало висеть над столом. Он чертов Гарри Поттер!

– Мы обладаем магией.

Сэгхарт улыбнулся, заметив ее восторг. Лира и не думала смущаться. Это тебе не зеленый экран и нарисованный спецэффекты. Это все по-настоящему!

– Раньше наша жизнь была основана именно на ней. Ею определялся прогресс. Точнее его не наблюдалось. Были маги, что вечно выясняли между собой отношения, были люди, что просто работали и полагались на них, были политики.

Она даже усмехнулась тому, как он выделили политиков. Они – не люди. В ее мире все больше тех, кто придерживается такого же мнения.

– Почему вы улыбаетесь?

– Философия наших миров совпадает, – пояснила Лира, закинула ногу на ногу и вновь сжала подушку-думку. – Если говорить о политиках.

Граф кивнул и отправил писчий инструмент в чернильницу.

– В дальнейшем я буду говорить только об Эйнхайме – это та страна, в которой вы находитесь сейчас. Маги ссорились друг с другом. Они что-то придумывали, чтобы быть лучше других, помогали власть имущим отвоевывать новые земли. Так происходило не каждый год, но с завидным постоянством. В какой-то момент все изменилось. Магия стала нашим врагом. Где творилась волшба, там появлялась тьма. Она не пропадала самостоятельно и пугала простых людей. Пока все решали, что делать с ней и продолжали творить чары, она разрасталась и из нее стали появляться монстры.

– Почему они не захватили мир?

Он задержал взгляд на ней, опустил его на ее руки, а затем вновь поднялся к лицу. Ее позабавило, что теперь он проигнорировал одну часть тела и тут же ужаснулась, да так что захотелось встать и уйти. Быстро. Не оглядываясь.

Она поняла почему он выключил лампу – рубашка просвечивала на свету.

Капец! Усилием воли она заставила себя остаться на месте и даже не прижать подушку к груди. Лира носила вещи куда откровеннее этой.

– Но… но я ведь правильно рассуждаю?

Лира даже заикаться начала, а вот мужчина на столе развеселился. Его взгляд стал таким. Мышиный колдун, кажется, понял ее осознание.

– Маги ведь привыкли колдовать и не отказывать себе ни в чем. Почему не наступил тотальный… конец?

– Магов не так много, и вы делаете неправильные выводы о нашей зависимости от волшебства. Делать все с помощью чар – это означает напрасно растрачивать силы. Нам всем так или иначе требуется восстановление. Вдобавок ко всему, процент магов от общего населения не велик.

– Сколько?

– Сейчас процентов десять, раньше двадцать плюс минус.

– И все-таки? Почему этого не произошло?

– Это происходит не по всему миру. Центр и близкое расположение к экватору… Вы знаете, что это такое?

Это вопрос позабавил ее больше, чем его слова, что Лира желает скомпрометировать его.

– Нет.

Ей достался острый и испытывающий взгляд, которому она мысленно показала оттопыренный палец.

– Вы сейчас вредничаете или говорите правду?

– Да.

На несколько долгих секунд воцарилось молчание. Он пытался понять, что конкретно «да». Лира злорадно ухмылялась. Она выходит в курсе что такое прогресс, проценты, чертов сухожильный рефлекс, а при слове «экватор», говорю: «э?» Что не так с женщинами этого мира?

– В конце концов мы сделали выводы, – наконец произнес граф, нарушив молчание. – Пока солдаты разили нечисть, маги разбирались что к чему и придумали выход из положения.

Ей понравился его последний кивок. Он принял то, что она издевается над ним в ответ на его очередное хамство.