концепций и данных, а видений, чувств, эмоций. В информационном океане показалось, что этого вполне достаточно, и я “задом” вынырнул из “полыньи”. Точнее, из черных линз нуаров.

И вот я опять в темном подвале у входа в катакомбы, а спичка в пальцах не сгорела и наполовину.

“Кажется, я прихватил больше сведений из чип-эгрегора, чем собирался, — подумал я отстраненно. — Пока трудно все это переварить и осознать… И мне словно кто-то помогал — кто-то настолько сильный, что я, в сущности, обошелся бы и без спички…”

Гуж и Май зашевелились — столбняк от двойного воздействия эгрегора и меня прошел. Сначала тихо, на низких нотах, затем все выше и громче они начали вопить. Что, голубчики, не понравилось, когда вас трахают прямо в мозг?

— Молчать! — прорычал я.

Нуары, покоренные силой Знаков, замолкли, затряслись, как от холода. Я глянул на Витьку — живой-здоровый, не успел ничего понять, бедолага, — подошел к парочке нуаров и сдернул очки сначала с Гужа, потом с Мая. Волшба не просто приковала их к месту, но и не позволяла даже прикрыть веки. Спичка, которая горела уже, казалось, целый час — так много мне пришлось пережить за эти крохотные мгновения, — осветила выпученные глаза с совершенно нечеловеческими крестообразными радужками и зрачками. Наверное, свет спички причинял им нереальные страдания, однако нуары не могли ни пикнуть, ни моргнуть. Над воротниками на шее по мучнистой коже расползались коричневатые пигментные пятна, поросшие грубыми курчавыми волосками, похожими на звериную шерсть. Сразу у обоих.

Наверняка эти пятна есть у всех нуаров. Вкупе с другими отклонениями от норм человеческой анатомии, невидимыми пока что под одеждой.

Отклонения были и в психике, судя по тем впечатлениям, которые я получил при ближайшем знакомстве с эгрегором. Злосчастная вакцинация (если верить Честному Собранию) изменила нуаров очень сильно — это уже были не Хомо сапиенсы, а какие-то совсем другие разумные существа.

— Жесть! — воскликнул Витька. — Да они мутанты! Морлоки самые настоящие!

— И не говори, — произнес я не без ноток отвращения. Модная в Скучном мире толерантность научила меня с пониманием относиться к “не таким, как я”, а Поганое поле и вовсе приучило взирать даже на Уродов спокойно, без лишних страстей. Однако нуары в темноте представлялись обычными людьми, просто очень тихими и с развитым “радаром”. Получается, они постоянно нас обманывали — в том числе и тем, что казались обычными людьми без зрения, но с развитым чутьем. Свет же, как обычно, расставил все на свои места, продемонстрировав, что мутации подземных жителей зашли слишком далеко. Наверняка они с верхними жителями уже и скрещиваться не способны, как разные виды…

И эти существа перехватили управление квест-камерой!

— Ты прав, Витька, — проговорил я медленно. Заглянул прямо в крестообразные зрачки. Видит ли он меня? Вряд ли. Он видит одно сплошное сияние и — возможно — пятно вместо моего лица. — Гуж, а ты не так уж дюж! Что, хотели сломать мою волю, Честное Собрание? Кишка у вас тонка!

Я был возбужден, сердце стучало в бешеном темпе. Если б я проиграл, чип-эгрегор превратил бы мои мозги в фарш. Выживи я, стал бы в лучшем случае овощем… А Витька остался бы один на один с этими лживыми мутантами. Меня переполнял гнев и желание хотя бы на словах вытереть о Честное Собрание ноги. Чтобы впредь знали, с кем связываются…

Губы Гужа, посиневшие от напряжения и боли, дрогнули. Он выдавил:

— Ты нарушил наш договор… Теперь ты враг… Каждый нуар будет охотиться за тобой… за вами обоими!.. Без нашей помощи ты не отыщешь тетю никогда!

— Найду, не беспокойтесь, — с деланными равнодушием и уверенностью сказал я. Похлопал Гужа по толстой холодной щеке. — Покеда. И не советую ходить за нами. Вы уже убедились, что я сильнее всего вашего брехливого Собрания.

Я толкнул Гужа — он повалился на Мая. Оба, напряженные, как тетива лука, скрученные судорогой, бревнами покатились по ступеням вниз, во тьму.

Спичка, немало мне послужившая, наконец погасла. Я подхватил за локоть Витьку, и мы выскочили из подвала.

— Они все равно будут за нами охотиться, — сказал Витька. Без тревоги или страха. Скорее, с восторгом. — Что теперь будем делать?

— Будем искать тетю Веру самостоятельно. Зря мы связались с этими морлоками. Никакой им веры у меня больше нету. И спускаться в их подземные дыры нет желания.

— И у меня. А как мы ее найдем? За нами теперь будут охотится все сиберийцы — и наземные, и подземные.

— У нас есть помощник, — сказал я. Мы остановились в коридоре первого этажа. Сквозь окна помещений по обе стороны коридора просачивался слабый свет уличных фонарей. Он был мне не особо нужен. Третье око работало без перебоев и подсказывало, что погони нет. Гуж и Май сейчас еле живые, чтобы гоняться за нами.

— Какой еще помощник?

Вместо ответа я проговорил прямо в пустоту:

— Ива! Это ведь ты мне помогла справиться с чип-эгрегором, а вовсе не мои силы и спичка? Я тебя узнал по запаху… по ментальному запаху.

— Здравствуй, Олесь, — произнес знакомый пси-голос у меня в уме. — Давно не виделись. То есть виделись-то мы недавно, но сколько утекло воды!

***

Прекрасное лицо Ивы, орбитального умбота Республики Росс, проявилось на моем внутреннем интерфейсе. Она, естественно, не изменилась. С чего меняться искусственному интеллекту? Да и времени с момента нашего последнего диалога прошло совсем немного — по меркам Поганого поля. Вот для меня субъективно утекло много воды.

И все же я отметил незначительные изменения. Не во внешности Ивы — ее виртуальный облик был все так же ангелоподобным, эльфийским, точеным, с нежной кожей, длинными волосами и выглядывающими сквозь пряди острыми ушками. Изменилось качество картинки — она незначительно “кропнулась”. И изменился тон Ивы, если такое вообще возможно: стал тише, неуверенней… Или это взыграло мое воображение?

— Ты с кем разговариваешь? — поинтересовался Витька. Он Иву не слышал, само собой.

— Ты ведь записала всю нужную инфу, скачанную из эгрегора? — уточнил я с беспокойством.

— Да. Она очень хаотична и несистематизирована. Это вызвано тем, что человеческое мышление ассоциативно, а не категориально. То есть информация хранится не по категориям, а по ассоциациям. Что вносит значительную долю сумбура… И информация закодирована в тесной связи с эмоциями… В Росс давно отказались от такого хранения знаний. Но я разберусь, нужно совсем немного времени.

— Спасибо. Куда нам идти? За нами, как сказал Витька, сейчас гоняются и сверху, и снизу.

— К сожалению, вас преследуют не только сиберийцы, — сказала Ива.

— Не понял? Кто еще?