По выражению его лица я отчетливо видел, что он ничего хорошего не ожидал — возможно, он думал даже, что понесет наказание за свое вторжение. Он все смотрел на меня, и я, наклонившись, поднял его меч и вернул ему.

— Хороший клинок, командир. Используй его во благо.

— Царственный… он всегда будет служить только тебе. — Он попятился к окну и через мгновение исчез.

Я посмотрел на Мурри.

— Брат, надеюсь, я сказал ему правду, когда говорил, что девушка в безопасности? Мурри зевнул.

— После больших усилий с моей стороны, брат. Она сейчас с мудрой.

— С Равингой! — понял я.

Но Равинга собирается присоединиться к нам. Конечно, она не возьмет Берниен с собой. Из этого не получится ничего, кроме проблем.

Мурри снова прочел мои мысли.

— Та, из твоего собственного прайда, будет служить мудрой и следить за лавкой, когда мы уедем.

Моя сестра… Я удивился, что кукольница оставила Мелору вести ее хозяйство, хотя причины для удивления не было. Ведь они обе были мастерицами высшего уровня и имели много общего. Да, я был уверен, что вместе с Мелорой и в отсутствие главного врага у Берниен все будет хорошо.

Я знала, что мне необходимо продолжать носить амулет Равинги. И среди моих домочадцев уже распространились слухи, что мое положение внезапно изменилось. Те, кого я вызывала, чтобы обговорить какие-нибудь частности, обращались ко мне с той же церемонностью, что и к Юикале. Мое возвышение будет лишь временным — никогда ни одна спутница не сохраняла своего положения в течение всего царствования императора. А я продержусь меньше всех.

Я выбрала пять слуг себе в сопровождение. Двое стражей — достойных крайнего доверия — были опытными предводителями караванов, хорошо владевшими оружием и привычными к трудностям. Старейшую из моих служанок обязательно следовало взять с собой. Дополняли мою маленькую свиту два грума, чтобы ухаживать за животными и присматривать за нашими сундуками. Эти люди служили моей семье, и оба помнили меня еще ребенком.

Для Касски я сделала специальную переноску, изнутри обшитую мехом. Ее блюдца и прочие вещи были упакованы все вместе. Я могла нести переноску на плече или прикреплять к седлу, как обычно и путешествовали котти, так что мы сможем оставаться рядом друг с другом.

Я проследила за упаковкой вещей, осмотрела па-ориксенов, на которых, сменяя их время от времени, мне предстояло ехать. У главных ворот появилась Равинга во главе собственной свиты, Ее ориксен был таких же чистых кровей, как и те, что стояли в стойлах Дома Вуроп, а второй скакун и три грузовых животных оставались под присмотром Салканы, проводницы и стражницы, что всегда путешествовала с нами, когда мы ходили с караванами.

Взобравшись в седло, я присоединилась к Равинге. За мной последовали мои стражи и служанка на хорошо вышколенных ориксенах, и замыкали наш отряд грумы с грузовыми животными. Кукольница тоже имела при себе переноску для котти, из нее высовывалась черная голова Виу, а желтые глаза внимательно осматривали все вокруг.

Было объявлено, что место сбора находится далеко за пределами городских стен, и, выехав на улицы, мы встретили множество отдельных групп. Я не видела причин отделяться от Равинги.

Всем, кто знал мою историю, также было известно, что мы много лет вместе странствовали по караванным тропам. А как спутница я была более свободна в выборе своих товарищей. Теперь появится много тех, кто станет отталкивать друг друга, стремясь оказаться замеченным. Возможность оказаться ближе к императору часто следует за благосклонностью спутницы, хотя от меня ее, конечно, не получит ни один.

Хинккель-джи со свитой — охраной, Мурри, несколькими слугами и длинным обозом — уже прибыл. Он не был сейчас в императорском облачении, которое всегда как-то принижало его. Вместо этого на нем были высокие ботинки, узкие штаны и кожаная куртка со свободными рукавами поверх облегающей рубахи. На широком боевом поясе, украшенном золотыми пластинками с бледно-зеленоватыми камнями, висело оружие, которого я прежде никогда не видела и которым, как я подозревала, он не умел пользоваться. Штаны и куртка были зеленого цвета, куртка оторочена белым мехом.

Корону сменил шлем, как я предположила, предназначавшийся для того, чтобы скрыть потерю узла волос во время последнего испытания, приведшего его на трон. Его гвардейцы носили не изукрашенную дворцовую форму, а скорее ту, что подразумевалась полевой. Они сменили пышные парики на шлемы. Один из них нес личное знамя правителя, а рядом с ориксеном Хинккеля выступал Мурри. Голубые Леопарды охраняли императора только в пределах Вапалы.

Я не сделала ни движения, чтобы привлечь его внимание, но, должно быть, он уже давно заметил меня, поскольку направился прямо через толпу, сопровождаемый своей гвардией, туда, где стояли мы с Равингой. Подведя своего ориксена близко к моему, он наклонил голову. Я протянула руку. Он поймал ее и поцеловал на глазах у Касски и всех, кто стоял поблизости.

Длинную процессию окутала относительная прохлада ночи. Сначала знать и старшие придворные теснились впереди. Два барабанщика отбивали ритм на седельных барабанах, и по нему большинство путешественников отслеживало время. Когда Алмазная королева со свитой прибыла на поле сбора, вдали виднелся лишь хвост обоза. Всю ночь она подавляла все внешние признаки гнева. Никто из ее приближенных еще не пострадал от последствий такого сдерживания ее тлеющей ярости.

Однако в различные части города помчались тайные гонцы. Из тех, кто сейчас ехал впереди, некоторые скрытно явились к ней, чтобы выслушать ее приказы. Где-то в других местах ее люди собирали оружие и тайно встречались друг с другом.

То, что она так и не сумела отыскать Берниен, оставалось меньшим из ее разочарований. Поиски, ею организованные, рано или поздно обнаружат глупую девицу. Она выбросила эту мысль из головы и занялась прядением нитей, из которых собиралась сплести новую сеть.

Шанк-джи не в меньшей степени, чем она сама, был изощрен в интригах. У них найдутся общие интересы. Один человек из ее собственной свиты был его сторонником, и он отстанет от процессии прежде, чем она прибудет в Кахулаве. Когда он предстанет перед своим вождем, он сможет доложить о новостях, которые заинтересуют Шанк-джи.

Сейчас, перебирая в уме все, что привела в действие за последние несколько часов, она чувствовала себя более бодрой и уверенной в себе, чем когда-либо за многие годы. Интриги, так забавлявшие ее в прошлом, в сравнение не шли с тем хитросплетением, при помощи которого она намеревалась победить сейчас.

Дважды Шанк-джи выводил свой разведывательный отряд по ночам. Каждый раз он поворачивал к Безысходной пустоши, хотя никогда не пытался зайти слишком далеко. Крысолюдь больше не показывался, но на третий раз тишину ночи разорвал далекий рокот барабана. Это не было предупреждением о буре — скорее, какой-то караван призывал на помощь. Шанк-джи инстинктивно повел своих людей туда.