– Вот именно, что вбухали. По крайней мере все деньги этого года. Следующая выплата лотерейного выигрыша только в августе следующего. Так что или мы каким-то волшебным образом умудряемся продать этот дом, что, принимая во внимание его историю, маловероятно, или продолжаем жить в нем.

Джулия заморгала и уставилась на него.

– Ты знал, – произнесла она. – Ты все это знал.

– Мне рассказали Пол и Одд. Я посчитал, что лучше будет, если ты ничего об этом не узнаешь. Не хотел тебя тревожить.

– А кто дал тебе право принимать за меня решения? Кто ты такой, чтобы фильтровать для меня информацию, как будто я несмышленый ребенок?

– Почему бы тебе не говорить потише? – предупредил ее Грегори.

– Это мой дом, и если я захочу, то вообще буду кричать!

– А дети где?

– В школе, – ответила Джулия и невольно взглянула на часы. Три десять. Дети появятся через двадцать минут.

– Послушай, я согласен, что это не самые успокаивающие мысли в мире, но мы здесь завязли – по крайней мере на какое-то время, – и надо постараться выжать из этого максимум. Предлагаю ничего не говорить детям…

– Конечно, детям мы ничего не скажем, – огрызнулась Джулия. – Но так как наша семья, кажется, единственная в этом городе, которая ничего про это не знает, то я уверена, что кто-нибудь когда-нибудь все им расскажет.

– И когда они станут нас спрашивать, то мы объясним им, что бояться абсолютно нечего.

– Да неужели?

– Ты что, действительно серьезно веришь в то, что призрак Билла Мегана попытается убить нас во сне?

– Я уже не знаю, во что верить.

Грегори стер пот со лба.

– Боже! – вздохнул он.

– И что должен означать этот стон?

– Ничего.

– Уж не держишь ли ты меня за глупенькую молоканскую девочку, а? Так вот, позвольте вам напомнить, мистер, что я из Лос-Анджелеса, а вы родились в этом богом забытом заскорузлом городке. Так что не впаривайте мне вашу «я-умнее-тебя-во-много-раз» ерунду.

– Прошу тебя, заткнись, – попросил Грегори.

– Что? – взвилась Джулия.

– Вернемся к этому разговору, когда ты немного придешь в себя, – отвернулся от нее муж.

– Мы будем говорить здесь и сейчас!

– Нет, – хладнокровно ответил он. – Не будем.

– Пошел в задницу!

– И тебя туда же.

– Иди ты ко всем чертям! – выкрикнула Джулия, но он уже шел через холл к ванной.

Она повернулась к нему спиной и влетела в кухню. Ее всю трясло от ярости, отчаяния и еще от чего-то, чему она не могла подобрать названия. Джулия налила себе воды и присела у кухонного стола. Она старалась дышать глубоко и размеренно и пить воду мелкими глотками, не думая о Грегори и об убийствах в доме, а стараясь успокоиться до того, как дети вернутся из школы.

Саша стояла на углу Малахит-авеню, докуривая сигарету, прежде чем повернуть на свою улицу. Может быть, она уже и взрослая, но все равно не хочется, чтобы родители видели ее с сигаретой. Папаша лопнет от ужаса, если поймает ее курящей. Хотя она совсем не боялась родителей, ей не хотелось тратить время на разборки с ними. Лучше всего избегать конфликтов в семье и притворяться, что все идет так же, как и раньше.

Саша затянулась в последний раз, бросила окурок и затоптала его носком своей туфли. Затем, засунув в рот пару мятных таблеток, зашагала в сторону дома.

Адам набросился на нее, не успела она переступить порог:

– Что такое основание степени шесть от двенадцати?

– Что?

– Мы проходим логарифмы. Что такое основание шесть?

– Откуда я знаю, – ответила Саша, протискиваясь мимо него.

– Кажется, я уже просил тебя повнимательнее относиться к своему брату, – встретил Сашу в гостиной отец и, отложив газету, холодно посмотрел на нее.

– Я и отношусь. Просто не знаю ответа.

– Ты говорила с ним слишком коротко, бесцеремонно и грубо. Я уже говорил тебе, что тебе, может быть, почти восемнадцать, но, пока ты живешь в этом доме, я ожидаю, что ты будешь подчиняться его правилам. И я жду, что с членами своей семьи ты будешь обращаться с должным уважением. Адам тоже к ним относится. А теперь я хочу, чтобы ты помогла брату с домашним заданием.

– А почему бы тебе самому этим не заняться, папочка? Или не знаешь как?

– Я не позволю говорить со мной в таком тоне в моем собственном доме! – Грегори встал, и его уже покрасневшее лицо стало багровым.

На секунду Саша подумала, что он ударит ее, и отступила на шаг, внезапно испугавшись. Раньше родители никогда их не били. Хлопки по мягким местам, которые она получала, будучи помоложе, не считаются. Этот новый угрожающий авторитаризм отца застал ее врасплох.

– Ты… поможешь… Адаму… приготовить… домашнее… задание, – раздельно повторил ее отец.

Саша взглянула на брата, и ей показалось, что он испуган не меньше ее. Только эта маленькая дрянь Тео засмеялась, но девушка взглядом заставила ее замолчать.

– Ты меня поняла? – спросил ее отец.

– Ага, – ответила Саша, но не стала ждать продолжения разговора. Она с топотом стала подниматься к себе в комнату, ожидая, что вот сейчас услышит шаги отца, идущего за нею. Но никто не шел, и она, войдя в комнату, демонстративно громко захлопнула за собою дверь и бросила учебники на кровать. Нынче все ведут себя как-то по-дурацки. Отец все время чем-то недоволен, мать молчит как рыба, а Бабуня ведет себя так, как будто готовится к смерти… Все точно посходили с ума.

Не надо было сюда переезжать.

Сама Саша чувствовала, что тоже ведет себя странно – точно совсем не походит на ту девушку, которой была в Калифорнии, – но, хотя она с этим и соглашалась, ее это не очень волновало. Ей нравилась новая Саша, нравилось то, что происходило с нею, и коль уж ей суждено жить в этой богом забытой крысиной дыре, то делать это она будет на своих условиях.

Девушка услышала робкий стук в дверь и голос Адама:

– Саша…

– Убирайся! – сказала она.

– Но ты должна мне помочь…

– Отвали немедленно! – завизжала девушка.

– Ну, теперь ты точно влипла. – Было слышно, как брат прошел по лестничной площадке и начал спускаться вниз.

Саша подошла к двери, заперла ее и села на кровать.

Ждать отца.

Буря началась через час после того, как Грегори выехал из Тусона.

Там он забрал на складе магазина электроники новые реле для звукового пульта в кафе и загрузил их в фургон. После этого направился в сторону Макгуэйна, надеясь обогнать начинающуюся непогоду, но буря нагнала его как раз в тот момент, когда он добрался до поворота в сторону Кочице Стронгхолд. Сначала пошел сильный дождь, а когда он съехал с федеральной трассы на двухполосное шоссе, ведущее в Макгуэйн, послышались раскаты грома и появились проблески молний.