Я опускаю голову, не выдержав давления его взгляда, и молча киваю.

— По крайней мере, это было бы нечестно по отношению к Кириллу… — отвечаю я и прохожу мимо Антона.

Он стоит на месте. Я не слышу его шагов и ощущаю на себе прожигающий взгляд. Он смотрит мне в спину, но я не оборачиваюсь. Тяжело на душе. Слишком тяжело… И я впервые за это время не знаю, как поступить дальше.

Наши отношения с Кириллом спокойные, без эмоциональных горок и пагубной страсти… А наше прошлое с Антоном — дебри, через которые не пробраться без повреждений. Будет больно пытаться переступить через все обиды и недопонимание…

Я добираюсь до своего номера, открываю дверь и застываю, когда вижу, как Лена сидит на кровати, напротив Кирилла, сложив ноги по-турецки, а он держит её за руки и с нежностью смотрит в глаза. На секунду внутри появляется неприятное ощущение, но оно быстро исчезает. Если ревность и есть, то она слишком слаба, и я не имею на неё совершенно никакого права.

Кирилл моментально отпускает руки Лены, словно я поймала его за чем-то плохим и подскакивает на ноги.

— Полина, я думал, что ты ушла в столовую… Ева ещё спит! — принимается оправдываться он.

— Вы поз-зовите, когда она прос-снётся! Я пока пойду, — заикается Лена и спешно уходит.

А я чувствую себя виноватой. Потому что он не должен оправдываться передо мной. Я, и только я, неправа в том, что согласилась выйти за него замуж и отняла надежду у той, которая любит его на самом деле.

— Кирилл, нам с тобой нужно поговорить… — я набираюсь решимости сказать всё как есть.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Я понимаю, что у тебя сейчас непростое время из-за твоего бывшего. Но ты ведь уже решила всё? Ты же сказала ему, что выходишь замуж за меня. Правильно, Поля?

В его голосе звучит отчаянная мольба, но я не могу смотреть в глаза мужчины, испытывающего ко мне трепетные чувства, и нагло врать.

— Нет… Я теперь уже ни в чём не уверена. Наши с тобой отношения дали трещину в тот момент, когда я решила раскрыть Антону правды. Не говори ничего пока, ладно? Теперь он постоянно будет мельтешить в нашей жизни, и от этого не избавиться. Ева имеет полное право знать своего настоящего отца, как и он её. И их общение не будет ограничиваться встречами в выходные.

— И ты сама всё ещё любишь его и готова, как дурочка, взять и простить измену, да?

Кирилл в мгновение ока мрачнеет, понимая, что сболтнул лишнее. Он замолкает и пытается найти слова оправдания, но уже не вернуть время назад. Я знаю, что он на самом деле думает обо мне сейчас. И в чём-то он прав: я веду себя как самая настоящая дурочка.

— Я хочу вернуться домой, Кирилл… И всё хорошенько взвесить… Я не имею права обнадёживать тебя и говорить, что смогу дать именно ту любовь, которую ты заслуживаешь. Просто дай мне немного времени.

— Ладно, — на удивление быстро соглашается Кирилл. — Хорошо… Я дам тебе время, Полина… Столько, сколько потребуется, но не руби сгоряча и не спеши снимать кольцо, которое я надел на твой палец… И, пожалуйста… Отметь этот Новый год со мной, как мы и планировали это сделать. Это немногое, о чём я смею тебя просить.

Я киваю. Кирилл прав. Это самая малость того, что я могу сделать для него, пусть и не хочу идти на праздник… Я совсем не горю желанием оставлять дочь с нянькой, когда моя малышка будет спать… Но я обязана Кириллу за его поддержку, и сопровождать его на празднике — меньшее, что я могу сделать.



Карточный домик, выстроенный из нелепых фантазий, начинает рушиться, когда Полина вываливает на меня всё, что чувствует на самом деле. Я возвёл в своих мечтах замки из песка, планируя наше счастливое будущее, и теперь вынужден признать, что потерпел поражение. Мой корабль разбился о рифы суровой реальности, так и не успев добраться до берега.

Я подхожу к Полине, но чувствую, как напрягается всё её тело, и даже не прикасаюсь к ней. Ещё вчера я парил на седьмом небе от счастья, потому что она согласилась выйти за меня, а сегодня разбиваюсь об острые края правды, и не знаю, как жить дальше. Мне не нужен никто, кроме неё, а я не нужен ей. Вот она вся истина… И другой тут просто не может быть.

— Ты бы отдохнула немного перед праздником… Я могу посидеть с Евой, когда она проснётся.

— Спасибо, но не стоит. Я сама хочу провести время с дочерью, — отвечает Полина и приближается к их с девочкой спальне.

Теперь уже их, потому что Поля не ляжет со мной сегодня… И завтра не ляжет… Если Полина и окажется снова в моей постели, то это будет нескоро, когда она сможет выбраться из тупика под названием «бывший». И я ничем не могу помочь ей. Или попросту больше не хочу навязываться.

Киваю, достаю ноутбук из рюкзака и сажусь на кровать. Полина скрывается в комнате, а я открываю рабочий проект и пытаюсь сделать хоть что-то полезное.

Не о таком Новом годе я мечтал, когда ехал сюда…

Время летит быстро. Полина и Ева ужинают, а я отказываюсь, потому что кусок в горло не полезет. Из комнаты доносятся радостные визги девочки, и я на секунду допускаю себе мысль, что, если бы её не было, у нас с Полей всё сложилось иначе. Её ничего не связывало бы с бывшим, и тогда мои шансы…

Перевожу внимание на открытый документ, в котором пытался набросать намётки нового проекта, но так ничего и не сделал.

Отпускаю внутренние переживания и пытаюсь подготовиться к празднику. Уже через несколько часов начинаю одеваться. Полина тоже собирается, но на её лице нет ни капли радости. Она ведёт себя как пленница, и сердце ёкает. Я хочу сказать, что она может остаться, если ей так неприятна компания моих друзей, но не делаю этого. Я всегда шёл на уступки Полине, и теперь её очередь поступить так же. Я не прошу её ложиться со мной в одну кровать или доказывать перед друзьями, что мы искрящаяся счастьем любовная пара, но и объясняться перед ними, почему невеста не пришла, нет желания. Устал от этого.

Мы быстро собираемся, а в номер стучится няня, которая уложит Еву спать и проследит, чтобы девочке было комфортно. Я беру Полину за руку, отмечая, что в этом облегающем серебристом платье в пол она выглядит соблазнительно. Если бы только между нами не было столько преград, я бы непременно остался с ней в номере, избавил от этого платья и… Но этого не будет, поэтому я усмиряю разыгравшееся воображение, которое отдаётся пульсацией в паху, и выхожу вместе с ней в коридор.