– Ну и я не дам, конечно. Значит, ты все-таки предпочла бы меня?

– Я имела в виду, что ты будешь делать, пока я буду торчать в звездолете?

– Займусь делом.

Алана сокрушенно покачала головой, живо напомнив мне одну из моих опекунш. Помнится, миссис Акропулос так же качала головой каждый раз, когда забирала меня из полицейского участка. Не кричала, не ругалась, а просто горестно так качала седой головой и вздыхала. А мне становилось жутко стыдно: этот молчаливый укор всегда действовал на меня сильнее, чем все лекции инспекторов по работе с несовершеннолетними преступниками, вместе взятые. С тех самых пор моя совесть говорит голосом миссис Акропулос. Правда, что-то она редко заявляет о себе в последнее время. Надеюсь, это потому, что я наконец-то стал вести себя гораздо лучше.

– Это же слишком опасно! К чему тебе все это?

– А какой смысл снова отправляться куда глаза глядят без гроша в кармане? Шансы, подобные этому, выпадают нечасто. И я собираюсь использовать эту возможность.

– У тебя появился какой-то план?

– Ну, вроде того.

Пару минут она с каким-то странным выражением лица разглядывала меня, все так же покачивая головой.

– Нет, я тебя не отпущу… – наконец тихо проговорила она.

– Меня, конечно, трогает твоя забота, но я уже большой мальчик. К тому же мы вроде бы договорились, кто из нас главный.

– Да уж. Главный виновник всех несчастий…

Я вздохнул. Снова возникла неловкая пауза. Алана смотрела куда-то в сторону, в задумчивости покусывая ноготь на большом пальце. Я затих, наблюдая за ней. За эти несколько дней ее лицо успело стать для меня чуть ли не родным. Частенько так происходит – бывает, знаешь человека несколько лет и можешь не заметить его, даже если столкнешься мимоходом на улице. А с другим проведешь несколько часов – а кажется, что вы с ним были неразлучны с самого детства.

Я накрыл своей ладонью ее ладонь, тихо спросил:

– Ты что, действительно за меня волнуешься?

Она встрепенулась, будто очнувшись ото сна, и, насмешливо взглянув на меня, фыркнула:

– Вот еще!

Я поспешно убрал руку. Ну да, раскатал губу!

– Тогда почему тебя не устраивает этот вариант? Тебе ведь и делать-то ничего не придется. Просто подождешь меня в звездолете.

– Знаешь, что-то я сомневаюсь, что дождусь тебя. И своей доли выкупа. Хочешь избавиться от меня и заграбастать все сам? Думаешь, я такая глупая? Нет уж, если ты все-таки решил действовать, то тебе придется взять меня с собой!

Я уже говорил, что от этих девиц одни проблемы? Ну ничего, повторюсь. Так вот – от девиц одни проблемы!

– Алана… Ты не обижайся, конечно, но ты будешь только под ногами путаться. К тому же, сама понимаешь, дело опасное, и я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось…

– Ах-ах, какие мы благородные! Пару часов назад ты был готов отдать меня на съедение, лишь бы шкуру свою спасти!

– Я же тебе объяснял…

– Да, конечно… Ладно, не будем спорить. Я иду с тобой, и точка! Уж постараюсь не путаться у тебя под ногами. Думаю, наоборот, даже смогу оказаться полезной.

– А я вот не думаю! Я вообще привык работать в одиночку.

– Вот-вот! Стало быть, и делиться не привык?

– Ну, вообще-то да. Но в этот раз можешь не беспокоиться, получишь ты свои десять процентов.

– Десять?! Мы, кажется, договаривались о семидесяти!

– Правда? Что-то не припомню…

Она шумно втянула ноздрями воздух, явно собираясь использовать его на то, чтобы очень длинно и витиевато высказать свое мнение обо мне. Но вместо этого замерла, а ее глаза начали медленно округляться, уставившись куда-то мне за спину.

Та-ак… Я тоже замер. Но не обернулся – и так чувствовал, что позади стоят двое. Откуда они взялись?! Я, как обычно, сидел так, чтобы видеть выход из кафе, и, насколько помню, мы были последними, кто сюда вошел.

– Фримен Хантер, если не ошибаюсь?

Голос спокойный, вежливый. Пожалуй, даже слишком вежливый. Смахивает на издевку. Эти двое, похоже, чувствуют себя хозяевами ситуации.

Алана что-то скисла. На меня не смотрит и вообще старается сделать вид, что она здесь ни при чем. Тоже мне, напарница!

– Ну, допустим, – негромко отвечаю я, делая вид, что снова заинтересовался салатом.

Оба незнакомца делают два шага вперед, становятся один слева, второй – справа от столика. Я с невозмутимым видом скользнул взглядом по одному, по второму. Впрочем, разницы между ними почти никакой. Оба – жгучие брюнеты, короткая стрижка, лица очертаниями напоминают кирпич. Ребята крепкие, ростом под два метра, одеты в строгие черные костюмы, глаза скрыты за темными стеклами солнцезащитных очков. Хотя, насколько я знаю, с солнцезащитными очками эти штуки имеют мало общего. Это и бинокль, и оптический прицел, и прибор ночного видения, и черт знает что еще. В общем, все, что может пригодиться ганфайтеру в его нелегкой профессии. Мне Грэг рассказывал про эти очки. Сам он, правда, их не использует, говорит, это для новичков.

– Мы вас давно ищем, – продолжил тот, что слева.

– Зачем?

– Думаю, вы и так знаете зачем. Пройдемте с нами. Вас ждут.

Я усмехнулся и, даже не поморщившись, отправил в рот здоровенный кусок мгаанэ.

«Миранда?»

«Их трое. Третий ждет в гравилёте за углом».

«Кто такие?»

«Не знаю. Но это не полиция».

И не люди Джагга, те-то не разговаривали бы так вежливо. Итак, третья сторона. Похожи на службу безопасности какого-нибудь важного чинуши. Не знаю, кого именно, да и, честно сказать, мне это совсем не интересно.

– Мама запрещает мне куда-либо ходить с незнакомыми дядями.

Тот, что справа, криво ухмыльнулся, но промолчал. Второй, качнувшись с пяток на носки, негромко произнес:

– У нас мало времени, фримен Хантер. В случае сопротивления нам поручено доставить вас силой.

Алана поежилась и втянула голову в плечи, искоса наблюдая за верзилами. Впрочем, она не видит того, что вижу я. А именно – двух полицейских, сидящих за столиком прямо у нее за спиной, метрах в трех. Зато их прекрасно видят оба молодчика в черном. Может, поэтому они так вежливы. Не хотят поднимать лишнего шума.

– Ну что ж, ваша взяла, – покорно вздыхаю я, отодвигая от себя тарелку. – Насколько я понял, вам нужен только я? Девица может оставаться?

– Фриледи Стоун тоже отправится с нами. Фриледи? – Оба повернулись к Алане, учтиво склонив головы. Глядите-ка, как натасканы на хорошие манеры! Явно личные телохранители какого-нибудь шишки, постоянно таскающиеся с ним по всяким светским тусовкам.