— Вот баран, каждый раз ведется как малой, — устало вытер лоб Дибс и, набрав побольше воздуха в грудь, что было мочи заорал: — А ну, все по местам, дармоеды! Обратно на площадку! Живо! И за магом чтоб сгоняли! Бегом! Не то четвертую!

Права казнить у него, конечно, не было — на то лишь у герцога есть высочайшее разрешение, но дурного Мартиного мужика, как и взбешенного быка, можно было остановить только двумя способами — ошарашить его либо смачно заехать оглоблей в лоб. Оглобли под рукой у Дибса, к сожалению, не нашлось, так что пришлось срывать голос.

— Что тут у вас? — требовательно просипел он, свирепо глянув на здоровенного мужичину с раскрасневшимся от гнева лицом и злобно сверкающими глазами. — Кто орал?

— Дык… это… упырь, господин старшина. Раньше они все девками прикидывались, пока стрелами не забросали, а сегодня вдруг один в виде мальца объявился, понимаешь, и давай блажить под стеной.

— Господин начальник караула! — словно почувствовал присутствие начальства, мгновенно поменял тон нетерпеливо подпрыгивающий внизу мальчишка. — Господин начальник караула! К вашей совести и сердцу взываю! Не нежить мы! Люди! Помогите!

Старшина Дибс вздохнул и, свесившись между каменных зубцов крепостной стены, посмотрел вниз. Темень там дикая, ничего толком не видать, а жечь факелы окромя как на дозорной площадке не позволяли. Мало ли где искра проскочит? Или ветром пламя кинет на деревянные створки? Потому старшина разглядел лишь бледное пятно рубахи, маячащее возле самой стены, да что-то крупное, смутно похожее на человеческое тело, неподвижно лежащее рядом.

— Чего тебе, горлопан? — неохотно спросил старшина, тщетно пытаясь различить хоть что-то. — Кто таков? Откуда?

— Хаська я, — громко шмыгнули носом в темноте. — Хаська Рыжий. В дальнем селе живу. Мамки нет, батька в том месяце от лихоманки помер, вот я и подался к дядьке. А он милорду герцогу служит. Крохобором кличут. Может, слышали? Он тут у вас жратву на барский стол доставляет.

— Не жратву, а кушанья благородным господам, — хмуро поправил старшина.

— Дак я ж то и говорю — жратаньку и выпивку он вам, значит, регулярно привозит!

— Есть такое дело, — вполголоса буркнул кто-то из стражников. — Вино для хозяина из города доставляет. Свояк он управляющему нашему, вот и пускают его в замок. Я эту сволочь хорошо знаю: здоровенный бугай, косой и вечно пьяный. Да еще жадный, зараза, без меры — за жалкий стаканчик из своей бочки удавится. За то и кликуху ему дали.

— Разговорчики! — прикрикнул на своих Дибс. — А ты малец, дальше говори.

— Я и говорю, господин начальник, — послушно затараторил мальчишка. — Местные мы. И дядька мой, Крохобор который, на службе тут состоит. Вот и сегодня с рассветом поехал в город да опять на обратном пути налакался, потому и заблудился в трех соснах. Я его ждал-ждал, а там искать пошел. Знаю, что если этот упырь к крынке присосется, так вовек не оторвать! А крынку он завсегда с собой возит, потому как бочки у него в телеге большие, и если оттуда чарочку-другую слить, то его светлость никогда и не заметит…

— Ты по делу давай, — перебил ночного гостя Дибс, кинув грозный взгляд на ухмыльнувшихся подчиненных. Ясен пень, что с той чарки почти все они регулярно «налог» снимали. Да что греха таить — самому завсегда перепадало. Но то лишь промеж собой обсуждалось — не дай небо, герцог пронюхает. А сопляк орет на весь двор как резаный. — Чего вас сюда на ночь глядя-то занесло?

— Дык этот ирод, чтоб ему пусто было, на козлах заснул! — всплеснул руками мальчишка. — Жара была днем, вот его, пьянь подзаборную, и сморило! Я уж по темноте его нашел, растолкал с трудом, сам за вожжи взялся, да только смотрю — повалился он с козел-то! И башкой прямо в обочину ткнулся! Только хрюкнуть и успел напоследок! Я его на телегу давай затягивать, а он сползает! Раза три пытался, все никак удержать его не мог — тяжелый дядька-то. А тут мерин наш от сивушных паров вдруг ка-а-ак взбрыкнет! Да ка-а-ак рванет! Вот постромки и лопнули! А дядька мой… того… снова навернулся с телеги, да на этот раз как упрямый баран — наперед! А потом как мордой-то приложился со всей дури об оглоблю… С тех пор даже не мычит! Только икает иногда и дышит через раз! Перепугался я от ентого чуть не до мокрых штанов: вдруг помер мой кормилец?! А кудыть его девать было? Ближе замка только погост, но ему туда вроде… того… рановато как-то.

У Дибса высоко взлетели брови от изумления.

— Погодь, малой, так ты дядьку своего несколько раз подряд темечком об землю приложил?!

— Агась, — огорченно вздохнули снизу. — Перевязал ему лоб-то кое-как, но все одно боязно.

— Во дает! — тихонько хрюкнули караульные. — Тогда Крохобору и правда крышка.

— Что тут у вас стряслось? — вдруг недовольно буркнули на лестнице, и на площадке под жалобный скрип деревянных ступенек показалась лысая макушка дежурного мага.

Караульные тут же подтянулись.

— Чужак, ваше магичество! — доложился по форме старшина. — Проверить бы надо мальца на энту… как ее… ну, черноту.

— Да какая там чернота? — презрительно скривился выбравшийся наверх пузан, едва подойдя к стене и кинув вниз быстрый взгляд. — Сопляк какой-то перепуганный, а с ним… Хех, вот не повезло бедолаге. Но неужто вы только ради этого выдернули меня из постели?!

— Прощения просим, ваше магичество! — тут же вытянулся во фрунт старшина, позабыв про больную спину и подобострастно выпучив глаза. — Больше не повторится! Извольте почивать дальше! Мы тут сами разберемся!

— Да уж конечно, — буркнул понапрасну разбуженный маг и, широко зевнув, с ворчанием отправился восвояси.

— Открывай ворота, — вполголоса, чтобы не услышал маг, распорядился старшина. — Раз не упыри пожаловали, то неча мальцу за стенами ночь куковать. Вдруг и правда нежить заявится? Мальчишку накормить, напоить, Крохобора перевязать, коли еще жив, а утром целителю показать. Да и узнать надобно, где он телегу с вином потерял.

Доблестные стражи переглянулись с одинаково хитрым выражением лица и, бодро отдав честь, дружно потопали вниз. Им-то что — ответ перед герцогом не держать. За все господин маг теперича отвечает. А вот бочечку из недоставленного груза можно будет прибрать к рукам. Кто там станет разбираться, сколько их доехало до места назначения? Небось одна-то осталась цела да еще одна на воротах случайно затеряется… Простому солдату ведь немного для счастья надо: кружку хорошего винца, сухие портянки да теплую бабу под боком. Тогда и упыри никакие не страшны.

Я стоял и смотрел на хозяина замка с отстраненным равнодушием.

Его светлость оказался довольно молод, непомерно толст и, судя по отсутствию в постели женщины, не особенно здоров. Впрочем, храп у него был очень даже богатырским — от него стекла в окнах дрожали, то и дело навевая мысли о землетрясении.

Войти в герцогский замок оказалось на удивление легко — одно небольшое усилие, крохотная порция ментальной магии, и все воспоминания глуповатого караульного охотно перешли в мое распоряжение. Охрана здесь аховая, толковых вояк нет, защиту от магии им почему-то никто не поставил, так что выпотрошить их примитивные мозги мне было несложно.