Примечательно слово, сказанное Николаем, митрополитом Крутицким и Коломенским при передаче танковой колонны частям Красной Армии и ответ красноармейцев. Митрополит обратился так:

«Гоните ненавистного врага из нашей Великой Руси. Пусть славное имя Дмитрия Донского ведет вас на битву за священную Русскую землю! Вперед к победе братья-воины!». В ответ командование 516 танкового полка через месяц написало следующее: «Выполняя Ваш наказ, рядовые, сержанты и офицеры нашей части на врученных Вами танках, полные любви к своей матери-Родине, громят заклятого врага, изгоняя его с нашей земли».

Славна и трагична судьба и 38, и 516 танковых полков. 38-ой полк участвовал в Уманско-Ботошанской операции, уничтожил 1400 фашистов, подбил 38 танков, 17 бронетранспортеров, уничтожил 40 орудий, но за 2 месяца из 20 танков осталось лишь 2516 полк держался дольше: 6 месяцев, затем он получил новую технику. К 9 мая 1945 года танкисты 516-го Лодзинского танкового полка уничтожили 3800 фашистов, 48 танков, 130 орудий. При этом следует отметить, что колонна «Дмитрий Донской» и эскадрилья «Александр Невский» лишь капля в море церковных пожертвований. В общей сложности они составили не менее четырехсот миллионов рублей, не считая вещей, ценностей и в ряде случаев целенаправленно направлялись на создание того или иного танкового или авиационного подразделения. Так православные верующие Новосибирска пожертвовали более 110 000 рублей на сибирскую эскадрилью «За Родину».

Как и весь русский народ, Русская Православная Церковь тяжело пострадала во время Великой Отечественной войны. По далеко неполным и неточным оценкам комиссии по расследованию немецко-фашистских злодеяний немцами было уничтожено или разрушено 1670 церквей и 69 часовен. В нем не учитывались все скромные деревенские церкви, сожженные вместе с народом карателями в Белоруссии и на Украине. Зачастую немецкие зондеркоманды собирали в белорусских деревнях весь народ в церковь, отфильтровывали молодых и крепких и угоняли на работу в Германию, а оставшихся запирали в церкви и сжигали. Такая трагедия произошла, например, 15 февраля 1943 года в селе Хворостово (Сторобинский район, Минская область), когда во время Сретенского богослужения, немцы загнали всех жителей в храм, якобы на молитву. Предчувствуя недоброе, настоятель церкви о. Иоанн Лойко призвал прихожан всех усердно молиться и причаститься Святых Христовых Таин. Во время пения «Верую» стали силой выводить из церкви молодых женщин и девушек для отправки в Германию. О. Иоанн попросил офицера не прерывать богослужения. В ответ фашист сбил его с ног. А затем двери храма были забиты и к нему подъехало несколько саней с соломой… Позднее полицаи показывали на суде, что из горящей церкви раздавалось всенародное пение «Тело Христово приимите, источника безсмертнаго вскусите». И это лишь один из многих сотен подобных случаев. Число убитых священнослужителей в войну не поддается подсчету, тем более, что трудно отделить погибших в войну от репрессированных, и по большому счету до последнего пятнадцатилетия никто подобными исследованиями не занимался. Лишь изредка в литературе о Великой Отечественной Войне мелькали сведения о погибших священнослужителях, чаще всего – одной-двумя строчками, например:

«Расстрелян священник Александр Новик с женой и детьми… Сожжен священник Назоревский с дочерью… Убит 72-летний протоиерей Павел Сосновский с 11-летним мальчиком… После мучительных пыток расстрелян 47-летний священник о. Павел Щерба».

К сожалению, в обширных трудах по истории Великой Отечественной войне вклад Церкви в победу целенаправленно замалчивался. Только после 1988 года стали появляться публикации, правдиво и объективно освещающие роль Русской Православной Церкви в войне. Наш долг продолжать эти исследования и осветить тот значительный вклад, который внесла в победу Русская Православная Церковь.

Патриотическому служению Русской Православной Церкви в годы Великой Отечественной войны и битвы за Ленинград в частности посвящен ряд исследований. Это работы М. В. Шкаровского[21], О. Ю. Васильевой[22], Якунина В. Н.[23]. Специально духовенству блокадного Ленинграда посвящена диссертация Рашитовой О. А.[24]

И тем не менее, еще многие вопросы бытия блокадных священников и православных верующих ждут своего изучения.

В первый же день войны, за 11 дней до сталинской речи, без всякого нажима властей, сугубо по своей инициативе, патриарший местоблюститель митрополит Сергий написал свое знаменитое «Послание Пастырям и пасомым христианской православной Церкви».

«Фашиствующие разбойники напали на нашу Родину. Попирая всякие договоры и обещания, они внезапно обрушились на нас, и вот кровь мирных граждан уже орошает родную землю. Повторяются времена Батыя, немецких рыцарей, Карала шведского, Наполеона. Жалкие потомки врагов православного христианства хотят еще раз попытаться поставить народ наш на колени пред неправдой, голым насилием принудить его пожертвовать благом и целостью родины, кровными заветами любви к своему отечеству… Наши предки не падали духом и при худшем положении, потому что помнили не о личных опасностях и выгодах, а о священном своем долге пред Родиной и верой и выходили победителями. Не посрамим же их славного имени и мы – православные, родные им по плоти и вере. Отечество защищается оружием и общим народным подвигом… Вспомним святых вождей русского народа, например Александра Невского, Димитрия Донского, полагавших души свои за народ и родину… Церковь Христова благословляет всех православных на защиту священных границ нашей родины.»

В послании изъяснялся духовный смысл не только воинского подвига, но и мирного труда в тылу. Нам нужно помнить заповедь Христову:

«Больше сея любви никто же имать, да кто душу свою положит за други своя».

Душу свою полагает не только тот, кто будет убит на поле сражения за свой народ и его благо, но и всякий, кто жертвует собой, свои здоровьем или выгодой ради родины».

Митрополит Сергий определял и задачи духовенства:

«Нам пастырям Церкви, в такое время, когда Отечество призывает всех на подвиг, недостойно будет лишь молчаливо посматривать на то, что кругом делается, малодушного не ободрить, огорченного не утешить, колеблющемуся не напомнить о долге и о воле Божией»[25].