— Не надо…

— Смеешь мне отказать? Да я кучу денег вывалил твоей маме за то, чтобы ты стала моей! Она обещала, что ты будешь покорной и покладистой. Плакалась, что из-за того, что ты больше не девственница тебя никто замуж не возьмёт. А я взял. Я сделал исключение, ставя на кон свою репутацию. Так что ласкай себя. Немедленно! Скидывай трусы!

Эдуард широко раскидывает ноги в стороны, внимательно за мной наблюдает, но у него не стоит. Чиркает молния, он стаскивает штаны, оставаясь в белых трусах, но там по-прежнему лежит вялый, отсохший с годами огрызок.

— Хочу, чтобы ты меня возбудила! Может получится… У меня никогда не было такой красивой девушки. Возможно, дело в этом?

Внезапно раздаётся грохот. Дверь гостиной комнаты с силой распахивается и в комнату влетает незнакомый мужчина.

Я быстро подхватываю со спинки кресла халат и накрываю им обнаженное тело. Всматриваюсь в злое лицо незнакомца, замечаю в нем схожие черты лица, которые есть и у Эдуарда тоже. Догадываюсь, что это тот самый внебрачный сын мужа — Давид. Эдуард мне рассказывал немного о нем, но они ведь не ладят. Он приглашал сына на свадьбу, но приглашение, видимо, не дошло. Вероятно, Давид поменял номер телефона, а сам он жил за границей.

Я шокировано бледнею, глядя на столь наглое и внезапное вторжение незваного гостя, но Эдуард шокирован не меньше меня.

Вот это сюрприз!

Хотя, я наверно благодарна этому вторжению, ведь мои муки прервали.

— Давид?

— Что, не ждал, папочка? — зло усмехается он, потом резко бросает холодный взгляд на меня, полный отвращения и злобы. — Какого черта? Значит это правда, ты женился?! Я узнаю это спустя неделю?!

— Не ори! Ты как вообще сюда вломился?

— Сюрприз хотел сделать. Чем вы тут занимаетесь?!

Эдуард испытывает явное раздражение. Его трясет, лихорадит. Сначала лицо мужчины белеет, потом синеет. Всё-таки он пил эти капсулки неспроста.

— Не твоё дело, сопляк! Пошёл вон!

— Женился на шлюхе!

Его грязная фраза бьёт меня наотмашь.

Ноги подгибаются… Я едва стою и дышу.

За спинку кресла отчаянно хватаюсь пальцами, боясь упасть.

— Променял мою мать на эту блядь?! Ты свинья!

— Выбирай выражения, малец! Твоя мать давно нежива, — рычит Эдуард, надевая штаны обратно, чиркая молнией. — И она не была мне женой, но тебя я признал, как родного сына. А ты меня нарочно избегаешь и ненавидишь, ведь так?

— Ты мать мою предал, использовал как подстилку! Поэтому я и не желал с тобой всячески контачить.

— А чего сейчас прибежал? За наследство испугался, бобер недоделанный? — брызжет слюной Эдуард.

Молчание.

Давид матерится сквозь стиснутые зубы и опять злобно смотрит на меня. Неприятный тип. И лицо у него неприятное, некрасивое, морщинистое. Сам он низкого роста, с толстым брюхом и кривыми ногами.

— Она же шлюха и аферистка! Ты ведь слышал, что она вытворяла у Айдарова в резиденции? Облапошит тебя и глазом не моргнешь. За ее семейкой ходит дурная слава!

— Ты бред несешь.

— Может всё состояние на нее перепишешь?

— Надо — перепишу.

— Козел старый.

— Сосунок неблагодарный! Рот свой поганый закрой или я тебя точно без копейки оставлю!

Вместо очередного ругательства, Давид бросается в мою сторону, за локоть больно хватает и вышвыривает вон, хлопая дверью. Споткнувшись, я падаю на пол, ударяясь коленями. Сильная боль резонансом проходит по всему телу, убивая во мне остатки надежды на светлое будущее.

Я плачу, сидя на полу.

Униженная. Втоптанная в грязь. Оскорбленная.

Пока отец и сын из-за меня ругаются за дверью.

Боже, скажи, за что мне все это?

Я слышу, как его сынок наговаривает на меня кучу гадостей и убеждает Эдуарда подать на развод. Обзывает меня ведьмой и шлюхой, жаждущей легких денег, но Эдуард не принимает его слова и рычит ругательства в ответ.

Кое-как я поднимаюсь на ноги, шатаясь иду в свою комнату. Собираюсь просто лечь в кровать, но меня снова тошнит. Да что ж такое! Теперь уже тошнит из-за грязной ругани и тех грязных слов, которыми, словно помоями, поливал меня Давид.

Не нравятся мне мои симптомы. Я ведь… Не могла забеременеть! Айдаров кончал в меня много и часто, но я пила таблетки. Так что мы не могли зачать малыша. Но, с другой стороны, подсчитав дни, я поняла, что у меня уже полторы недели задержка.

На задержке я не акцентировала внимание, потому что думала, что сбой может быть из-за того, что я начала вести половую жизнь, а также, потому, что я слишком много стресса испытала за последний месяц.

Но почему вдруг моя грудь стала больше и чувствительней?

Мама рассказывала мне о первых признаках беременности, когда готовила нас к замужеству, о всем этом я знаю. Так что нужно принять меры и убедиться точно. Нужно срочно раздобыть где-нибудь тест на беременность. В этом вопросе я решила попросить помощи у служанки Елены. Как женщина женщину она должна меня понять.

Когда Лена заглянула ко мне в комнату, чтобы обновить графин с водой, я решила действовать немедля. Подозвала служанку к себе и шепнула на ушко:

— Лен, мне нужен тест на беременность, сможешь достать?

— Да, конечно, я могу выйти за территорию и отлучится в аптеку, — удивленно таращит она на меня глаза.

— Пожалуйста, только купи его так, чтобы никто не узнал. Я тебе заплачу.

— Хорошо. Не волнуйтесь, никто не узнает.

Я щедро протягиваю Лене премию и отправляю в магазин. Она возвращается через два часа и из кармана передника вытаскивает небольшую коробочку. Протягивает мне.

— Спасибо. Все хорошо? Никто не спрашивал ничего?

— Порядок, — бодро кивает она и покидает комнату.

Тест решаю сделать утром, согласно инструкции, а пока заставляю себя уснуть. Силы почти полностью покинули вымученное тело. Кажется в доме воцарилась тишина.

Чем там закончился семейный конфликт мне неясно. Но из-за этого я не нахожу себе места. Хочется бросить всё и сбежать. Спрятаться где-нибудь и начать новую жизнь. Такую, какую захочу я, а не тот, кто мною командует. Но это слишком сложно… Не успею добежать до вокзала, как меня поймают и вернут обратно. Как вещь законному владельцу.

В конце концов я засыпаю. Ночью сплю плохо, мне снятся кошмары. Утро начинается с привычной уже тошноты. Даже зубы не могу почистить — чувствую очередной спазм в пищеводе. Бросаю щетку в раковину, злясь, хватаюсь за коробочку с тестом и выполняю все, согласно инструкции.

Жду минуту.

Смотрю на тонкую палочку, которая трясется в моей руке, и медленно умираю душой…