Тузик и Кузя отметались, как излишне простые, не отражающие благородного происхождения терьера. На защитника Мухтара крошка йорк тоже не тянул. Звать йоркширского терьера Йорком?... Ну, Лена была лучшего мнения о своей фантазии. Неужели ей совсем не по силам дать псу запоминающуюся, точную и главное красивую кличку?

Интересно, впервые подумала Лена, а после шоу, когда бы оно для нее не кончилось, что будет с псом? Это ее пес или Валерия по окончанию шоу вернет пса настоящим хозяевам? Вдруг ей дали животное только в аренду? Это жестоко, но с Валерии станется, что все это именно так.

В третий вечер Лена поняла, что практически не опасалась изгнания. И не потому что Тема (Да чтоб его!)… Артемий обещал ей индивидуальное свидание и даже просил ее разрешения сходить с ней куда-то, вовсе и не поэтому. Просто жизнь реалити-шоу вошла в свою колею. И теперь вечерние шоу роз стали такой же обыденной частью программы и режима участниц, как смузи по утрам, йога под предводительством гутаперчивого Луи с челками всеми цветов радуги.

Просто каждый второй вечер кого-то будут выгонять.

На этот раз цветы разложили на столе, отказавшись от всяких емкостей, в которых могло затаиться, что угодно.

На сегодняшний вечер стилисты выбрали для участниц строгие брючные костюмы, и за все время шоу на Лене еще никогда не было столько одежды, так что это тоже прибавляло спокойствия.

Серьезно, шансы, что она и сегодня снова останется голой, да еще и посреди сада стремились к нулю. На ней был пиджак с рукавами на три четверти, белая шифоновая блуза, пусть и полупрозрачная, но пиджак благополучно скрывал кружева бюстгальтера. Узкие штаны со стрелками и убийственные каблуки. Это да, это был, пожалуй, единственный минус этого вечера. Но, увы, никаких лодочек с такими брюками.

А еще сегодня вечером шел дождь, и вечернюю церемонию стремительно перенесли в холл особняка.

В первый день Лена толком не рассмотрела дом, да и в последующие дни гулять по дому-музею не разрешали. Так что теперь, пока в уме она перебирала всевозможные собачьи клички, взгляд скользил по тяжелым гардинам, картинам в широких рамах, коврам и гобеленам.

Дом был действительно красив и было жалко ту дверь, которую из-за Лены снесли с петель в первый же день, а после уничтожили во дворе, так называемые, «термиты».

— Пора — послышался шепот ассистентов. — Спускаемся по одной вниз.

Спускаться участницы должны были медленно, эффектно и с чувством собственного достоинства. Лена ломала голову только над тем, как спуститься по лестнице, будучи обутой в ходули?

Пожалуй, лестница страшила ее даже больше, чем предстоящее изгнание.

Как оказалось, очень зря.

— Ты уверен, Володя? — процедил Артемий.

— Обижаешь, — хмыкнул в трубке друг. — Могу даже фотку выслать как доказательство.

— Не можешь. У меня доисторическая «Нокия».

— А, ну да. Совсем забыл, что эта мегера Валерия отобрала у тебя твой «Блэкберри». Тогда тебе остается только поверить мне на слово, что эта девушка не так проста, как тебе кажется. Чекиниться в дорогих ресторанах простой ассистентке, как ты говорил, вряд ли по карману. А зачем она туда ходила каждый вечер, если только ее не приглашал кто-то очень состоятельный? — продолжал Володя.

Валерия уже махала ему руками, но он пресек ее попытки одним резким взмахом руки. Это был серьезный разговор. Его мир переворачивался с головы до ног. Эфир мог и подождать.

Стоя в тени коридора Артемий видел, как участницы одна за другой спускались по лестнице. Лена шла последней. Нервничала, закусывала губу. Белый брючный костюм очень ей шел, словно подчеркивал ее невинный вид, который, как показало изучение Володей ее странички в «Инстаграме», был всего лишь маской.

Страничка Лены в «Инстаграмме» была сплошь забита фотографиями из ресторанов. Коктейльные карты, самое дорогое шампанское, красивые бокалы в приглушенном свете.

— Но никаких личных фоток? — спросил Тема.

— Нет, ее фоток нет, даже селфи нет, но я не удивлен этому. Такие люди, которым есть что скрывать, так и ведут страницы. Только намеками и полуфразами. Но не сама же она ходила по всем этим ресторанам? Ты ее в чем-то подозреваешь, так ведь?

До сего дня не подозревал. Был уверен, что россказни Валерии про то, что Лена — любовница продюсера ложь чистой воды. Но кто тогда водил вчерашнюю студентку по дорогим заведениям и угощал алкоголем?

— А остальные странички на ее имя в других соцсетях проверил?

— Остальные скрыты от посторонних. Я отправил запрос, но, если у нее сейчас нет доступа к интернету, то мне никто не ответит. Могу попробовать взломать, но не уверен, что найду там больше. Судя по «Инстаграмму», она очень тщательно и грамотно дозирует информацию, которую можно публиковать и которую лучше скрыть.

— Я понял.

— Мне жаль, друг, что она оказалась не такой простой, как кажется, — протянул Володька. — Копать еще?

— Не надо.

— Ну как знаешь. Выбери блондинку, бро. Может тебе повезет с блондинкой больше, чем с брюнеткой?

— Артемий! Нам пора.

— А все, слышу, тебя зовут, — сказал Володя в трубке, к которой Артемий просто-таки прирос и был не в силах прервать разговор. — Ну давай, звони еще.

Он отключился первым.

— Что такое, Артемий? Вам нехорошо? Чувствуете какой-то запах? — елейным тоном осведомилась Валерия.

— Пора? — только и спросил Артемий.

— Давно пора. А вы готовы?

Артемий готов не был. Но с этим уже ничего не попишешь.

— Справитесь с тем, чтобы рассказать участницам о новом правиле?

Тема кивнул и пошел вперед, в круг света, к разожженному камину, возле которого стояли двенадцать участниц и маленькая собачонка.

— Таким образом, любая из вас в каждую четную церемонию роз, как сегодняшняя, сможет покинуть шоу самостоятельно, — сказал Артемий.

Лена не могла отвести от него глаз. Казалось, он прирожденный шоумен. Говорил, ни капли не стесняясь камер, четко, ровно, понятно. Не заикался и не частил. Ему очень шел белый смокинг и черная бабочка.

Лена подавила вздох. Неужели именно этой бабочки, по мнению Вани, она должна была остерегаться? Но как?

— До того, как я начну вручать цветы, я должен спросить, хочет ли одна из вас сегодня покинуть шоу? — спросил Артемий.

И при этом он посмотрел на Лену.

Взгляд опять изменился. В нем ничего не осталось от того мягкого, теплого, как летнее небо, взгляда. Теперь это были арктические льды, жестокие, холодные и безжалостные к человеку.

Он хочет, чтобы она ушла? Но почему? С чего вдруг такая перемена?