— Значит, он тебя направил?

— Да.

— Думаешь, ты меня удивил? Нисколько!

— А что мне оставалось делать? Я же знаю, как это бывает. Море глубокое, а гири тяжелые.

— Значит, отца он грохнул? — зло спросила Яна, продолжая вдавливать в обмоченную плоть ружейный ствол.

— Да нет!.. Но он боялся, что ты так подумаешь. Во всяком случае, он так говорил, а как на самом деле было, я не знаю.

— Так и было!

— А кто его самого завалил?.. Ты?

— Очумел? — от возмущения она хватанула ртом воздух.

— Вот то-то и оно! Может, Стас всего лишь подставил Дика. Он же преследовал киллера? Преследовал! И автомат мог найти. Он же знал, куда можно подбросить автомат, вот он и сделал. А потом сигнал подал в милицию.

— Зачем?

— Там проблемы какие-то были, между ним и Диком. Мешал ему Дик.

— Мешал.

Яна убрала ружье и села, положив его себе на колени. Пусть только Серж дернется, прикладом в ухо получит.

— Он его подставил, закрыл, а потом самоубийство устроил. А тебе тут втирал, что Дик ни в чем не виноват. Я же знаю…

— Что ты знаешь?

— Если я скажу, ты меня убьешь, — мотнул головой Серж.

— Я тебя и так убью!

Яна вскочила с места, чтобы направить на него ружье, но дробовик оказался вдруг у него в руках. Целиться в нее Серж не стал, но ему ничего не стоило это сделать. И прицелиться, и выстрелить, и даже убить ее.

Она вдруг остро почувствовала свою уязвимость перед всем миром. Если даже Серж смог справиться с ней, то любой сделает это.

— Не было никакой Вали! — сказал он.

— Что?! — возмущенно простонала она.

— Девка была, только Дик с ней не спал. Это все Стас придумал…

— Зачем?

— А чтобы ты от Дика отвернулась и со мной закрутила.

— Ну, ты и урод!

— Да я не хотел!

Яна бросилась к нему, вырвала у него ружье из рук, наставила на него ствол.

— Вот я не хочу тебя убивать!

— Ну, хватит! — И снова ружье вдруг оказалось у него в руках. — Это не шутка!

— А я не шучу!.. — Она осмотрелась в поисках чего-нибудь тяжелого.

Взгляд наткнулся на кочергу для камина.

— Это Стас не шутил! Он бы меня точно в расход!

— Мог бы и мне сказать, урод!

— Мог бы, но я слово дал. И не урод я.

— Значит, Дик не изменял мне?

— Точно не скажу, но, скорее всего, нет.

Яна села за стол, схватила бутылку и прямо из горлышка выпила все, что в ней оставалось. Ей нужно было переварить услышанное, собраться с мыслями.

Значит, все-таки Стас вел игру против нее. Убрал отца, подставил Дика, тихой сапой влез к ней в доверие. И денег на бизнес одолжил. С тем, чтобы не отдать. Потихоньку он бы и бизнес ее к рукам прибрал…

— Если Вали не было, зачем Стас алиби Дику придумал? — спросила она.

— Ну, Валя была, просто с Диком у нее ничего не было.

— И алиби было?

— Было… Она должна была отказать Дику в алиби. Но потом… Однако не отказала. Дика убрали, а она не отказала.

— Почему?

— Не знаю, Стас передо мной не отчитывался. Я думаю, он не хотел упрощать ситуацию. Это слишком просто, что Дик и отца твоего убил, и сам повесился. Кому надо, тот догадается, почему Дик повесился. Дело же закрыли? Закрыли. В связи с гибелью обвиняемого…

— Значит, и отца он убил?

— Он говорил, что нет. Но сказать все можно, что угодно.

— А кто его самого убил?

— Чего не знаю, того не знаю.

— Надо узнать.

— Ну, ты же поставила задачу.

— Кому поставила, тот и найдет. А ты убирайся!

— Э-э… Но я же сам тебе все рассказал! — в расстроенных чувствах промямлил Серж.

— Уходи! — чуть ли не умоляюще глянула на него Яна. — Если не уйдешь, тебя уйдут. И ты никогда не всплывешь. Хотя и дерьмо!

Серж убрался, а она рухнула на диван и обхватила голову руками. Ощущение такое, как будто самосвал подъехал и выгрузил на нее твердокаменную породу. Теперь она знала, кто убил отца.

Стас был бы идиотом, если бы признался Сержу в содеянном. Чем-чем, а кретинизмом он не страдал, и Серж вовсе не тот человек, которому можно было бы довериться целиком и полностью. Стас заказал отца. Он и наводку киллеру дал, и отступление с места убийства обеспечил. И чтобы Дик не ставил ему палки в колеса, вывел его из игры. А к Яне поставил соглядатая. Смешно не смешно, а Яна доверилась ему и на всех парах неслась в расставленные сети. И это так здорово, что Стаса больше нет.

Но кто убил его? Яна готова была возвести этого человека на пьедестал почета, но делать этого не станет. И приказ свой не отменит. Пусть ищут его, пусть отправят в расход. Возможно, этот человек угрожает ей самой. Возможно, он еще нанесет удар.

Поздняя осень за окном, вторая половина ноября, а за окном солнечно, тепло. Даже мухи проснулись, летают по кабинету, бешено жужжат. Полковник Скиба едва ли обращал на них внимания, но в руке у него мухобойка. Возможно, это не просто хлопушка, что, если это намек?

Он мог сам нанести Яне визит, однако вызвал ее к себе. Позвонил, вежливо, но с холодком сказал, что хочет видеть ее в своем кабинете, назвал время и положил трубку. Она, конечно, могла забить, но вряд ли это было бы умным решением.

— Яна Робертовна, я очень уважаю вашего отца и не хотел бы оказывать давление на его дочь, — начал он, стараясь не смотреть на девушку.

— А есть причины оказывать давление?

Скиба взял со стола лист бумаги, взвесил его на руке и небрежно сбросил на место.

— Вот заявление гражданина Борисова. Подъехали, избили, сломали ему нос, выбили зубы. Ну, куда это годится!

— Кто подъехал? Кто избил? — изобразила удивление Яна. — О чем это вы, Николай Анатольевич?

— Яна Робертовна, давайте не будем ломать комедию! — покривился полковник. — Ну мы же все прекрасно знаем… У вас был конфликт с Борисовым. Он подъехал к вам, предложил деньги за вашу долю в его бизнесе, вы наорали на него.

— Кто вам такое сказал? — Яна возмущенно закатила глазки.

Конфликт на самом деле имел место быть. Своей с Додиком сделкой она запустила цепную реакцию. Сначала из-под ее финансового влияния вышли соратники отца, а потом потянулись ходоки от подконтрольного бизнеса. А Яна не хотела отпускать поселковый бизнес в свободное плаванье, поэтому пресекала эти поползновения. И Борисову она указала на дверь, но этот недоумок посмел говорить с ней на повышенных тонах. Яна озадачила Бобрика, и тот принял меры. У Борисова действительно сломаны ребра, но ведь он сам во всем виноват. И непонятно, зачем он сунулся к ментам. Ясно же, что у Яны здесь все схвачено… Или нет? Или ей кажется, или Скиба повел свою игру? Неужели последнее? Только этого ей не хватало!