Страх потерять девчонку был абсолютно невменяемым. Он не поддавался контролю. Хотелось вцепиться в нее, прижать к груди и не отпускать. Чтобы вросла в него, стала его неотъемлемой частью, чтобы навсегда вместе. Аж жутко стало от осознания, как сильно он в ней нуждается. Подобные эмоции были Арею незнакомы.

Но девушка, как он и предполагал, выстояла и быстро пошла на поправку. Как только стало ясно, что ее здоровью ничего не угрожает, он покинул ее спальню и больше не возвращался. Побыть вдали от нее – вот, что ему нужно. Быть может, тогда голова прочистится, и эти неуместные чувства пройдут сами собой. Одно дело развлекаться с игрушкой, совсем другое испытывать к ней что-то. Второе недопустимо. Надо скорее взять от нее все и выставить за дверь. Вот только роль насильника Арею претила.

Как понять, что женщина тебя действительно не хочет, а не играет? Смешно сказать, но у Арея нет такого опыта. Его хотели. Все и всегда. Любая, в какую не ткни пальцем, готова отдаться немедля. Лишь позови, и она раздвинет ноги.

Хорошо, возможно, дело не в нем. Или не только в нем. Эйфория тоже имеет значение. Ради нее женщины идут на многое. Но Раде и она не нужна. Девушка упорно твердит «нет», повторяет его как заведенная: нет, нет, нет. Он устал от этого «нет». Оно высосало из него все соки. Арей не знал, что с ним делать. Он не умел обходить "нет", ведь ему всегда говорили "да". А тут как на стену напоролся.

Наверное, им просто нужно лучше узнать друг друга. Идея вывести Раду на прогулку показалась удачной. Это стоило сделать хотя бы ради того, чтобы увидеть ее в платье. Он едва тут же не набросился на нее. Никогда еще так сильно не хотелось послать благоразумие к тхэнку.

Но он справился с собой. И ради чего? Чтобы она весь вечер сидела мрачнее тучи, а потом вовсе пошла танцевать с другим. Арей, когда увидела ее на танцполе в обнимку с каким-то пижоном, чуть стену не проломил. Какого тхэнка она делает? Сказала же, что не хочет танцевать. Или отказ распространяется только на него? А с любым другим она мила и услужлива.

Руки другого мужчины у Рады на талии вызвали у Арея настоящий припадок ярости. Он направился к танцующим, не сворачивая с дороги из-за препятствий. Официант? Оттолкнуть. Стол? Перевернуть.

Персонал жался к стене, гости ресторана вскакивали с мест и отбегали при его приближении. Никто не осмеливался перейти дорогу разъяренному командору. И только паршивка с шоколадными волосами танцевала так, будто не видит его. Тонкие пальцы перебирали волосы на затылке теламона. Арей представил, как переломает эти пальцы один за другим. Пусть она будет вовсе без них, чем коснется кого-то другого.

Подойдя, он опустил руку на плечо сородича, стоящего к нему спиной. Еще не видя, кто это, теламон немного присел. Прикосновение командора ни с чем не спутаешь.

Рада смотрела на него поверх плеча партнера по танцам. Поняла ли, что дергать тигра за усы глупо и опасно? Нет, в глазах не страх, а вызов. Нарочно его дразнит. Это и злит, и заводит. Ее непокорность возбуждает даже сильнее, чем сексуальное тело.

Сдавив плечо теламона, он отстранил его от девушки. Мужчина не делал попытки вырваться, хотя пальцы Арея впились так глубоко, что, наверное, проткнули кожу и достали до мяса. Кажется, даже кость хрустнула. Теламон молча терпел, только побледнел. Хороший воин, жаль у них разногласия.

Мужчина оказался не из робкого десятка. Он имел наглость произнести:

— Она имеет право выбрать, — пусть голос и дрогнул от боли.

Это правда. У обычной девушки есть такое право, но не у его Радости. Арей поставил на ней метку, а это знак принадлежности. Но не рассказывать же первому встречному, что нарушил закон.

— Она уже выбрала. Не так ли, Рада? — Арей повернулся к девушке.

Она на миг задумалась, но потом кивнула:

— Да. Вас, командор.

Ей хватило ума не усугублять конфликт. Молодец. Возможно, он оставит ей пальцы.

— Уверена? — теламон обернулся к девушке.

Что за наглец! Арей, потеряв терпение, свободной рукой схватил Раду и дернул к себе. От резкого движения бретелька спала с плеча, и метка сверкнула синим в полумраке танцпола. Хорошо, девушка стояла так, что видели метку лишь они.

Рада быстро поправила бретельку. В ее эмоциях промелькнул триумф. Похоже, она каким-то образом узнала, что, дав ей метку, Арей нарушил закон, и теперь надеялась, что это ему аукнется. Решила играть по-крупному, маленькая дрянь. Что ж, он не против, если ставки вырастут.

— Я не знал, что она ваша, — пробормотал потрясенный теламон.

Арей мысленно выругался. Теперь шило в мешке не утаишь.

Тут же на танцполе буквально из ниоткуда материализовался Феб.

— Ваш аэролет подан, командор, — заявил он, хотя Арей об этом не просил.

Заместитель решил, что самое время покинуть вечеринку, пока не стало слишком жарко. Он как всегда сохранял разум холодным. За это Арей его и ценил.

— Еще раз увижу, убью, — процедил командор, прежде чем потянуть Раду прочь из зала.

— Переезжай в другой город, — посоветовал Феб любителю танцев. — А еще лучше пошли запрос на перевод в другое полушарие. И держи язык за зубами, не то я лично его отрежу.

Арей не прислушивался, что ответил злосчастный танцор. Если у него есть мозги, он последует совету. Если нет… Что ж, в его штабе, так или иначе, станет на одного теламона меньше.

В аэролете он грубо толкнул девчонку в кресло. Сам сел напротив. Буравил куклу взглядом. Другая бы на ее месте отвернулась, она же не отводила глаз. Как же он ненавидел суку за то, что она делает с ним. Она заставляет его чувствовать! Дрянные эмоции!

В голове царил хаос. Мысли метались, сталкивались, распадались на части. Сплошной сумбур. Потерявший контроль теламон – жалкое зрелище. Таких выбраковывают. Похоже, у их истории будет кровавый конец. Но если он полетит в бездну, то не один. Обязательно захватит с собой ведьму с изумрудными глазами. Вдвоем и разбиться не страшно.

— Почему ты ведешь себя как последняя дрянь? — Арей не удержался от вопроса. Он хотел услышать ее оправдания, понять за что она так с ним. — Что бы я для тебя ни делал, ты всем недовольна.

— Потому что ты делаешь это для себя. Мне нужно другое.

Ее слова больно кольнули куда-то в область сердца. Ярость и та поутихла. Пока он сходит по девчонке с ума, она только и делает, что мечтает вырваться из клетки, в которую он ее посадил. Что будет, если ей это удастся? Арей похолодел. Нет, этому не бывать. Потому что без нее он – живой мертвец. Без тех эмоций, за которые так ее ненавидит, уже не сможет. Она подсадила его на них, как он подсаживает женщин на эйфорию.

— В том единственном, о чем я тебя просила, ты мне отказал, — добавила она.

— Ты опять о сестре? — поморщился он. — Семья сплошное разочарование. Однажды ты поблагодаришь меня за то, что я тебя от него избавил.