class="v">О мир! Как ты бесстыден и зол!

Ты кормишь, растишь и убьешь, обделив.

_____

Лишь тот, кто божью милость обрел,

И вскормлен и вспоен, богат и жив.

_____

Но в чем же богатство? Коль солнца мы ищем,

Так солнце и нищим дарует отраду.

И вы, богачи, подавляйте досаду:

На счастье дана независимость нищим!

_____

Джелал-Эддин Руми говорит

Остановись – и мир летит, как сон.

Скачи – твой путь судьбой определен.

Жара ли, холод – кто их заарканит?

Расцвел цветок? Скорей сорви, он вянет.

_____

Зулейка говорит

Я в зеркале – красавица, а ты

Пугаешь: старость, мол, не за горой.

Но в Боге вечны сущего черты,

Так в юной – Бога ты во мне открой.

Книга недовольства. Рендш-наме

«Где ты набрал все это?..»

«Где ты набрал все это?

Увидел? Слышал где-то?

Как сделал, всем на диво,

Из мелких дрязг огниво

И от житейских бредней

Раздул огонь последний?»

Нет, не об хлам дворовый

Огонь я высек новый.

Мой путь лежал сквозь дали,

Где звезды полыхали,

И я не заблудился,

Я только вновь родился.

В степи, где гурт овечий

Седой, широкоплечий

Старик-пастух обходит

И важно обиходит, —

Мне ум и сердце грело

Его простое дело.

В дороге беспокойной

Средь гор, в ночи разбойной,

Погонщики с красивой

Осанкою спесивой,

Истошный рев верблюжий —

Все ум вбирал досужий.

Так шло, как всюду в мире,

Все выше, дальше, шире,

В надежде утоленья,

Как наши все стремленья, —

К полоске моря синей,

К миражу над пустыней.

«Где рифмач, не возомнивший…»

Где рифмач, не возомнивший,

Что второго нет такого,

Где скрипач, который мог бы

Предпочесть себе другого?

И ведь правы люди эти:

Славь других – себя уронишь,

Дашь другому жить на свете,

Так себя со света сгонишь.

И немало мне встречалось

Разных лиц, высоких чином,

Коим спутывать случалось

Кардамон с дерьмом мышиным.

Прежний для спасенья чести

Новую метлу порочит.

Новая метла из мести

Старой честь воздать не хочет.

И народы ссорит злоба

И взаимное презренье,

А того не видят оба,

Что одно у них стремленье.

«Кто весел и добр и чей виден полет…»

Кто весел и добр и чей виден полет,

Того соседи чураются.

Их мучает: трудится, дескать, живет!

Побить камнями стараются.

Но только умри, еще гроб не закрыт,

Объявят подписку, и вскоре

Красивый памятник стоит —

Награда за все твое горе;

Тщеславье черни – ощутить,

Что власть ее – навеки.

А лучше было бы им забыть

О добром человеке.

«Власть – вы чувствуете сами…»

Власть – вы чувствуете сами —

Вечна в этом мире странном.

Я люблю и с мудрецами

Растабары – и с тираном.

В человечьей общей груде

Кто глупей – себя и славят.

Недоумки, полулюди

Нас везде и жмут и давят.

Стал я глупых слушать реже,

Стал от умников скрываться.

Эти – нуль вниманья, те же

Стали вон из кожи рваться.

«Мы в любви, да и в насилье,

Мол, сроднились бы с тобою…»

Солнце чуть не загасили,

Приравняли холод к зною.

И Гафиз и Гуттен знали:

Враг заклятый ходит в рясе!

А мои враги – едва ли

И найдешь их в общей массе.

«Опиши врагов!» – Так с виду

Это те же христиане,

Но уже не раз обиду

Я терпел от этой дряни.

«Тем, кто нас к добру зовет…»

Тем, кто нас к добру зовет, —

Наше доброхотство;

В тех, кто нам добро несет,

Славим благородство.

Ну, а ты свой дом и хлам

Окружил забором.

Мне и легче, я и сам

Не задурен вздором.

Всем хорош двуногий род,

Но – беда на свете:

Если что-то сделал тот,

Тут же следом – эти!

Помни Слово, кто в пути,

Это слово чести:

Если к общему идти,

То идемте вместе!

Всё узнаем в свой черед:

Зависть, лицемерье.

Кто, спеша к любви, берет

В помощь подмастерье?

Деньги, честь ли – этим всяк

Сам распорядится.

Лишь вино такой добряк,

Что начнешь двоиться.

Обо всем об этом пел

И Гафиз немало.

У него от глупых дел

Голова трещала.

Но бежать из мира прочь —

Верьте, что уж хуже?

Если впрямь тебе невмочь —

Выругайся, друже!

«Разве именем хранимо…»

Разве именем хранимо

То, что зреет молчаливо?

Мной прекрасное любимо,

В Боге созданное диво.

Надо ж нам любить кого-то!

Ненавидеть? Правый боже!

Если нужно – что за счеты! —

Ненавидеть рад я тоже.

Чтоб узнать им цену лично,

Взвесь – что лживо, что правдиво.

Что в глазах людей отлично,

То обычно дурно, лживо.

Чтобы правдой жить на свете,

Соки брать из почвы надо.

Вертихвостом на паркете

Жизнь прошаркать – вот досада!

Критикан ли, злопыхатель —

Черт один при