Он вскочил на бруствер укрепления и посмотрел на море через узкий вход в пролив, но приближающиеся корабли еще были скрыты утесами.

Внезапно из-за западного края скалы показался корабль, идущий на всех парусах. Он находился всего в двух милях от берега и на глазах у оцепеневших от ужаса моряков изменил курс, убрал часть парусов и направился прямо в пролив.

— Их пушечные порты открыты, значит, они настроены драться, — мрачно сказал сэр Фрэнсис, спрыгивая с бруствера. — И мы дадим им бой, парни.

— Нет, отец! — воскликнул Хэл. — Я знаю этот корабль.

— Кто…

Сэр Фрэнсис не успел задать вопрос. На грот-мачте корабля развернулся длинный вымпел. Алый и снежно-белый, он извивался и хлопал на ветру.

— Крест Ордена, — сказал Хэл. — «Морейская чайка». Это лорд Камбре, отец.

— Клянусь Господом, это так. Как рыжебородый мясник узнал, что мы здесь?

За кормой «Морейской чайки» появился и второй корабль. Он тоже убрал часть парусов и изменил курс, следуя за Канюком, который уже входил в пролив.

— Я знаю и этот корабль, — крикнул Хэл; его голос относил ветер. — Смотрите! Я даже узнаю фигуру у него на бушприте. Это «Богиня». Не знаю в этом океане другого корабля с обнаженной Венерой на бушприте.

— Да, это капитан Ричард Лестер, — согласился сэр Фрэнсис. — Теперь я испытываю облегчение. Он хороший человек, хотя, видит Бог, я никому из них не стал бы доверять.

Проплывая мимо утесов, на которых стояли орудия, Канюк, должно быть, заметил яркий плащ сэра Фрэнсиса на фоне замшелых скал, потому что приветственно приспустил флаг.

Сэр Фрэнсис в ответ приподнял шляпу, но сквозь зубы сказал:

— Я бы с радостью приветствовал тебя залпом шрапнели, шотландский ублюдок. Почуял запах добычи? Пришел просить или красть? Но как ты узнал?

— Отец! — снова крикнул Хэл. — Посмотри возле снасти у шпангоута. Я узнал этого улыбающегося мерзавца. Вот откуда они узнали. Он привел их.

Сэр Фрэнсис повернул трубу.

— Сэм Боуэлз. Кажется, даже акулы не способны переварить такую падаль. Зря мы не позволили экипажу расправиться с ним, пока была такая возможность.

«Чайка» прошла мимо них, постепенно убирая паруса по мере углубления в лагуну. «Богиня» следовала за ней на благоразумном удалении. На ее мачте тоже был крест Ордена вместе с крестом Святого Георгия и британским флагом. Ричард Лестер тоже рыцарь Ордена. Они видели его маленькую фигурку на полуюте; он подошел к поручню и что-то крикнул, но голос заглушил ветер.

— У тебя странное общество, Ричард.

Хотя валлиец не мог его услышать, сэр Фрэнсис в ответ помахал шляпой. Лестер был с ним, когда они захватили «Хеерлике Нахт», и они по-дружески разделили добычу. Сэр Фрэнсис считал капитана Лестера своим другом. Все эти месяцы скучной блокады мыса Игольный он должен был быть с ними, с сэром Фрэнсисом и Канюком. Однако он не явился к месту встречи, в Порт-Луис на острове Маврикий. Подождав с месяц его прибытия, сэр Фрэнсис вынужден был уступить требованиям Канюка, и они отплыли вдвоем.

— Что ж, придется состроить приятную мину лица и встречать незваных гостей, — сказал сэр Фрэнсис Хэлу и пошел вниз, туда, где уже ждала шлюпка, приведенная Дэниелом с противоположного берега пролива.

Когда они вернулись в лагуну, два новых корабля уже стояли на якоре, «Морейская чайка» всего в полукабельтове за кормой «Решительного». Сэр Фрэнсис приказал Дэниелу грести прямо к «Богине». Когда они с Хэлом поднялись на борт, у трапа их встретил Ричард Лестер.

— Клянусь адским пламенем, Фрэнки! Я слышал, что ты взял у голландцев большой приз. И теперь сам вижу его на якоре. — Ричард пожал ему руку. Он не так высок и широк в плечах, как сэр Фрэнсис, но пожатие у него крепкое. Он принюхался большим красным носом и продолжал с певучим кельтским акцентом: — Это пахнет пряностями, верно? Проклинаю себя за то, что не нашел вас в Порт-Луисе.

— Но где ты был, Ричард? Я тридцать два дня ждал твоего прихода.

— Как ни печально, попал в ураган южнее Мартиники. У меня снесло мачты, а корабль отогнало к побережью острова Святого Лаврентия.

— Это, должно быть, тот же шторм, что повредил голландца. — Сэр Фрэнсис показал на галеон. — Когда мы его захватили, он шел с временной мачтой. А как ты встретился с Канюком?

— Как только «Богиня» была готова к плаванию, я решил поискать тебя у мыса Игольный на случай, если ты еще там. И встретил его. А он привел меня сюда.

— Что ж, рад видеть тебя, старый друг. Но скажи, нет ли вестей из дома?

Это всегда первый вопрос, который задают, встречаясь здесь, за Линией. Они могут ходить к далеким берегам не нанесенных на карты морей, но сердце их всегда стремится домой. Уже почти год сэр Фрэнсис не получал никаких известий из Англии.

На лице Ричарда Лестера появилось серьезное выражение.

— Через пять дней после выхода из Порт-Луиса я встретился с «Песней ветра», одним из фрегатов ее величества. Он шестьдесят дней назад вышел из Плимута и направлялся к Коромандельскому берегу.

— Так каковы же новости? — нетерпеливо переспросил сэр Фрэнсис.

— Бог свидетель, хороших нет. Говорят, всю Англию поразила чума; мужчины, женщины и дети умирали тысячами и десятками тысяч, так что их не успевали хоронить, и разлагающиеся трупы лежали на улицах городов.

— Чума! — Сэр Фрэнсис в ужасе перекрестился. — Кара Господня.

— Потом, пока чума еще свирепствовала в городах и деревнях, Лондон был уничтожен большим пожаром. Говорят, не уцелел ни один дом.

Сэр Фрэнсис в отчаянии смотрел на него.

— Лондон сгорел? Не может быть! А король? Он в безопасности? Может, голландцы подожгли Лондон? Расскажи еще!

— Да, Черный Парень невредим. И в пожаре на этот раз виноваты не голландцы. Пожар начался в пекарне на Пэддинг-лейн и продолжался без перерывов три дня. Дотла сгорел собор Святого Павла, и ратуша, и Королевская биржа, сто церквей и бог весть сколько еще домов. Говорят, ущерб больше десяти миллионов фунтов.

— Десять миллионов! — Сэр Фрэнсис смотрел на него в ужасе. — Богатейший монарх мира не может собрать столько. Да весь годовой доход Короны, Ричард, меньше одного миллиона! Король и нация могут стать нищими.

Ричард Лестер мрачно покачал головой.

— Есть и другие дурные новости. Голландцы сильно побили нас. Этот дьявол де Рюйтер прошел прямо в Медуэй и Темзу. Мы потеряли шестнадцать кораблей, и он захватил «Короля Карла» на якоре в Гринвиче и увел в Амстердам.

— Флагманский корабль, гордость нашего флота! Разве может Англия пережить такое поражение сразу за чумой и пожаром?

Лестер снова покачал головой.

— Говорят, король просит мира у голландцев. Может быть, в эту минуту война уже кончена. Она могла кончиться несколько месяцев назад.