Она взяла с подзеркальника пару желтых лайковых перчаток.

– Ничего лучшего я для себя придумать не могу, – обратилась она к Хелене. – Но давайте позавтракаем, я до смерти голодна.

Хелена вздохнула, но придержала язык. Леди не должна говорить, что она проголодалась, однако компаньонке не хотелось делать замечание Дейзи по столь незначительному поводу.

Дейзи все же заметила выражение ее лица.

– Я хочу сказать, – заговорила она, кокетливо сморщив носик и приложив ладонь ко лбу, – что, право же, страдаю от голода.

– Нет, – рассмеявшись, возразила Хелена. – Вы совершенно правильно высказались в первый раз, потому что говорили в манере, свойственной только вам.

– Ох, никогда я не стану светской леди, – призналась Дейзи, когда они обе направились к двери.

– Зато вас будут считать обаятельной, чистосердечной и живой, а это гораздо лучше.

Дейзи вдруг остановилась и, сдвинув брови, посмотрела на Хелену.

– Вы на самом деле полагаете, что они примут меня?

Хелене было незачем спрашивать, кто такие «они».

– Если граф примет, то они и подавно, – дипломатично ответила она.

– Хорошо, – произнесла Дейзи с явным облегчением. – Я могу измениться, но не слишком сильно. Скажем, настолько, чтобы это доставило радость мужчине.

На этот раз уже Хелена слегка нахмурилась, когда они обе спускались по лестнице. Но Дейзи этого не заметила, она думала только о том, чтобы поскорее спуститься в столовую, поесть и навестить Лиланда... и Джеффа, напомнила она себе.

– Идите прямо наверх, – предложил Джефф, когда приехали Дейзи и Хелена. – У меня посетитель, мой юрист, но дело у нас недолгое. Лиланд еще в спальне, но лишь потому, что он пока не в состоянии спуститься самостоятельно, а нести себя не позволяет.

– Я иду, – сказала Дейзи и вдруг увидела, что Хелена покраснела. Неужели у нее возникли новые возражения против того, чтобы они посетили больного джентльмена у него в спальне?

Но Хелена повернулась к графу.

– Прошу прощения, мне нужно на минутку удалиться, – сказала она, смутившись донельзя. – У вас есть туалетная комната?

Дейзи с трудом подавила смех. Да, что ни говори, а хорошее воспитание осложняет жизнь. Немногие из обитателей Порт-Джексона поняли бы, о чем толкует Хелена, они выражали просьбу о потребности в ночном горшке в самых простых словах. Но Дейзи заметила, как много чаю выпила за завтраком Хелена, а граф привык к вежливому обращению.

– Она вон там, дальше, – сказал он, указывая направление.

Хелена кивнула.

– Я скоро присоединюсь к вам, – сказала она Дейзи с самым несчастным выражением лица: ей явно не хотелось, чтобы хозяйка поднималась в спальню одна, и в то же время она понимала, что дожидаться внизу та не станет.

На этот раз дверь в комнату Лиланда была отворена, а сам он сидел в кресле у кровати. Поверх рубашки и брюк накинут халат. Лицо уже не такое бледное, как накануне. Глаза ясные в своей яркой голубизне, но Дейзи почудилось в них выражение боли.

– Вы только посмотрите на него! – заговорила она. – Уже встал с постели. Замечательно!

– Совершенно верно, – ответил Лиланд и, откинувшись на спинку кресла, прерывисто вздохнул, словно ему трудно было говорить. Он улыбнулся. – На кого стоит посмотреть, так это на вас! Надели сегодня одно из платьев от мадам Бертран. Очень мило, этот цвет вам идет. Садитесь, прошу вас. Если вы будете стоять, придется встать и мне.

Дейзи огляделась. Одно кресло стояло у окна, далеко отсюда. Второе – совсем рядом с его креслом. Слишком близко, подумалось ей, это как-то неловко. Но усесться по другую сторону кровати просто глупо! Придется не говорить, а кричать. Дейзи осторожно опустилась в кресло возле того, на котором расположился виконт. Он заметил ее колебания, а Дейзи поняла, что его это позабавило. Но Лиланд произнес самые обычные слова:

– Расскажите, что происходит там, в мире.

– Вы провели здесь всего несколько дней, – сказала Дейзи не без иронии. – И вы, я вижу, читаете газету. Вряд ли я знаю больше вашего о том, что творится в мире.

– Ах, вот вы о чем! Что ж, видимо, так оно и есть. И все же вам известно многое, о чем я хотел бы узнать. Например, что вы думаете обо мне теперь?

Дейзи прищурилась, но ничего не ответила, а Лиланд продолжал:

– Когда мы познакомились, вы сочли меня фатом и щеголем или даже кем-то похуже. Не отрицайте. – Он предупреждающе поднял ладонь и продолжал: – Но теперь, как вы относитесь ко мне теперь? Я спрашиваю потому, что вы держитесь очень настороженно. Но ведь вы понимаете, что я не причиню вам зла?

– Господи, конечно, я в этом не сомневаюсь! – воскликнула Дейзи. – Вы получили удар ножом в грудь, защищая меня.

Лиланд склонил голову набок.

– Любой джентльмен сделал бы то же самое. Скажите, что во мне отпугивает вас, Дейзи?

Надо же, какой откровенный разговор, с некоторым страхом подумала Дейзи. Откашлялась, чтобы чуть-чуть потянуть время, потом решилась ответить напрямую:

– Вы говорите со мной так игриво, милорд, словно флиртуете, а я в этом совершенно неопытна.

– Это вовсе не флирт, Дейзи, – мягко сказал он. – Я говорю то, что на самом деле думаю. Вы очень красивы, я вас хочу и думаю, что мог бы сделать вас счастливой. Но не бойтесь, ведь я джентльмен и никогда не совершу ничего против вашей воли. Это мое искреннее обещание, вполне серьезное.

– Что же вы собираетесь делать? – не подумав, спросила она, завороженная его мягким голосом и неподдельной нежностью. Потом зажмурилась и замотала головой. – Нет, нет, это глупый вопрос! – Дейзи вскочила с кресла. – Я догадалась, чего вы хотите!

– Прекрасно. Я надеялся на это, – усмехнулся Лиланд.

Дейзи не знала, то ли смеяться, то ли наброситься на виконта с бранью, но так и не успела принять решение.

– Какого дьявола вы встали с постели? – возмущенно проговорил граф, входя в комнату вместе с Хеленой. – Чем это вы занимаетесь?

– Выздоравливаю, – хмуро отвечал Лиланд. – Терроризирую Дейзи и пугаю вас. Проверяю, могу ли я двигаться. Черт побери, да я болен оттого, что лежу в постели. Это так и не иначе.

– Доктор предписал постельный режим, – напомнил граф.

– Доктор к тому же хотел вдосталь напоить пиявок моей кровью, устроить им пирушку за мой счет. И это после того, как он пустил мне кровь! Но я решил сохранить некоторое ее количество для собственных нужд. Поймите же, есть вещи, которыми я вправе распоряжаться сам. Вы знаете, что я в отличном состоянии и готов к любому озорству, – заключил он свою филиппику и улыбнулся Дейзи.

Она не могла не расцвести улыбкой в ответ. Темное, эротическое настроение исчезло. Перед ней снова был Лиланд Грант, легкомысленный аристократ.