Вызывались духи очень просто: знаком спирали. Можно – нарисованным, можно – начертанным в воздухе кончиком палочки. И призывом: «Ехонды!» Тоже можно графическим, а можно – произнесенным вслух. Изгонялись также спиралью и знакомым заклинанием «Вэк!».

– Есть желающие попробовать? – спросила преподавательница, закончив диктовать, и положила на стол возле распятия кусочек сахара.

Руку поднял мускулистый Родриго Батиас.

– Прошу, – улыбнулась Эления Клеотоу, а когда парень подошел ближе, достаточно громко, чтобы все услышали, шепнула ему в ухо: – Чем шире взмахи, чем энергичнее движение, тем громче призыв и больше духов на него явится.

Батиас напрягся, сделал глубокий вдох через нос и совершил осторожный, диаметром с ладонь, крученый взмах:

– Ехонды!

Все уставились на стол… Но на нем ничего не происходило.

– Я сейчас! – вскинул было палочку юноша, но внезапно сахар подпрыгнул и исчез. Батиас тут же взмахнул палочкой снова, закручивая движение к центру: – Вэк!

И облегченно перевел дух.

– Три балла, мсье Батиас. Садитесь, вы прекрасно усвоили материал. Кто-нибудь еще?

– Можно мне! – вскочил Цивик.

– Хотите улучшить оценку? Пожалуйста, – не стала спорить Эления Клеотоу и положила вместо сахара кусочек сыра.

Паренек нервно почесал в затылке и вскинул палочку, сосредотачиваясь. Снова торопливо почесал.

– Кажется, я знаю, почему он всегда такой лохматый, – наклонившись к Битали, прошептал недоморф.

– Е-ехо-о… – начал было движение Цивик.

Тут внезапно из стены появилась сухотелая и остроносая мадам Лартиг и громко кашлянула:

– Вы позволите, профессор?

– Да, конечно, – сделала приглашающий жест Эления Клеотоу.

– Внимание, ученики! – обратилась к классу замковая ключница. – По причинам, о которых вы догадываетесь, обычного обеда, равно и ужина, сегодня не будет, во двор прошу не выходить. Необходимый набор продуктов низшие духи разнесут по комнатам, сегодня вам разрешается кушать у себя. Простите, что отвлекла, профессор.

– Ничего страшного, мадам.

Ключница кивнула, направляясь к стене, покосилась на Цивика, поморщилась.

– Фу, как не стыдно! – И взмахнула палочкой, растворяясь в кладке.

Между тем на юноше уже не было штанов и трусов, стремительно уменьшалась рубашка, упала на пол пряжка ремня.

– А-а-а! – резко опустил руки Цивик, приплясывая возле стола, на котором благополучно желтел кубик сыра. – Что это?

– У него что, нет палочки? – удивился Битали.

– Так она деревянная. Органика, – ответил недоморф.

– Но почему меня?! – под хохот класса попятился к стене паренек.

Эления Клеотоу, усевшись на край стола, с интересом наблюдала за происходящим.

Битали вспомнил, как при штурме островного замка сквозь нее пролетали пули и стрелы, и понял, что профессорша голодных духов не боится. В ней никакой органики отродясь не бывало. И помогать попавшему в беду ученику преподавательница явно не собиралась. Кро вскочил, вскинул палочку, крутанул, захватывая в спираль половину класса, и резко выдохнул:

– Вэк!

Профессор чуть дернулась и поднялась:

– Мсье Кро, плюс один бал. Мсье Цивик, ваша оценка пропала. То, что ваш взмах оказался слишком резким и широким, это полбеды. Но вы даже не заметили нападения духов!

– Меня отвлекла мадам Лартиг… – попытался оправдаться Цивик. – Рука дрогнула.

– Подумайте над тем, юноша, как сильно помогло бы вам ваше оправдание, если бы вызванные духи ели не одежду, а живую плоть. – Эления Клеотоу взяла уцелевший кусочек сыра и кинула себе в рот. Повернулась к классу: – Урок закончен, до встречи послезавтра.

Ученики зашевелились, складывая вещи и продолжая посмеиваться над обнаженным Цивиком. Битали и Надодух сгребли тетради и торопливо направились к нему.

– А ты счастливчик, – показал большой палец недоморф. – Представляешь, если бы на курсе осталось столько же девчонок, как прежде?

Цивик представил и поежился.

– Моим носовым платком не побрезгуешь? – поинтересовался Кро и, не дожидаясь ответа, подбросил его, вскинув палочку: – Трунио!

Вниз упало полотнище уже размером с простыню.

– Спасибо! – быстро завернулся паренек и с тоской вздохнул: – А мою палочку сожрали…

– Ничего, новую вырежем! – пообещал недоморф.

– Ага! До обряда корсовинга еще четыре месяца. Как я ее силой напитаю? Это будет просто палка, и все!

– Какая есть, той и напитаешь, – похлопал его по плечу Битали. – Пошли в башню. Тебе есть во что переодеться?

– Есть. А палочки нет. Как я теперь к себе попаду?

– Будет. Мы проведем.

Возле сфинкса Надодух обнял рыжего бедолагу, ткнул палочкой сфинксу в нос:

– Средний боевой ярус!

Они исчезли. Битали вслед за ними не пошел, отправился сразу к себе.

Комнату наполнял аромат свежего хлеба, тянущийся сразу от двух корзинок, стоящих на подоконнике. Юноша не утерпел, сдернул полотенце с ближней, достал булочку, оказавшуюся совсем маленькой, всего на три укуса.

Тут же появился недоморф:

– Они просто звери!

Надодух схватил булочку из другой корзинки:

– Я чуть не умер от запаха, пока добирался. Так, чего тут еще… Сок, сыр, котлеты. Чего-то они скромно. Это скорее для завтрака годится, чем для обеда.

– Наверно, просто не успели ничего больше сделать, – заступился за школу Битали. – Всего четыре часа назад все разнесло. На ужин будут откармливать.

– Обидно. – Недоморф уселся на подоконнике, стремительно уплетая снедь. – Наш первый день после каникул. Дубус и Ларак опять предложат пирушку устроить, корзинки с угощением прямо на дом доставят, а пойти некуда. На моей поляне помойка – хоть голодных духов вызывай!

– Чего-нибудь придумаем. – Кро, забрав свою корзинку, уселся напротив, начал обед с котлет. – Может, здесь, в замке? Вон посмотри на небо. Затягивает. Как бы дождем не кончилось.

– Здесь, что ли? Да тут втроем уже не развернуться!

В шкафу послышался мелкий дробный перестук. Битали метнулся к шкафу, открыл почтовую тетрадь. На первой странице появилась запись:

«Все в порядке, сынок, скоро увидимся. Извини, что так вышло».

Кро с облегчением перевел дух и весело предложил:

– Может, в зале гендерных искусств?

– Ага! И сэра Ричарда Уоллеса в компанию пригласим.

Раздалось потрескивание, и прямо напротив Надодуха возникли Анита и Лилиан в скучной парусиновой форме колледжа. От неожиданности недоморф поперхнулся, вскочил: