– Это ведь один из стражников, которого приставили тебя охранять, верно? – Зеленкин дернул отвлекшегося на своего телохранителя Шардона за рукав, – А ты не пробовал у него нормальную охрану попросить?

– От стрелы или яда никакая стража не убережет. А не справится атаман – так заказчик может и бессмертного нанять по мою голову.

– Слушай, а как у тебя вообще с этим делом? В смысле, ты драться-то умеешь? – Рубака-Парень заинтересованно осмотрел трактирщика, – Выглядишь ты крепким.

– Я никогда не дрался. Только с крысами.

– Так может проверим, насколько ты хорош? – Зеленкин задумался, – В принципе, мы можем собрать группу и устроить тренировочный поединок. Например… – Он осмотрел собравшихся игроков и ткнул пальцем в Шмыгу, – Вот с ним!

– Моя не будет убивать господина новая староста! – заверещал тот.

– Твоя будет его тренировать, а не убивать. Ну, что скажешь, Шардон?

В руках здоровяка появилась увесистая сковородка:

– Я готов проверить свои боевые навыки в тренировочном поединке.

Рубака-Парень заржал:

– Так может, тебе тоже нормальное оружие выдать?

Вместо ответа, староста линканул ему свойства своей грозной сковородки.

Будущий берсерк с уважением посмотрел на трактирщика:

– Ого! Урон маловат, но зато глушилка на ней знатная стоит. Где достал такое чудо?

– У кузнеца выпросил.

Тем временем Корвин занимался организацией поединка. Выбрал место поровнее и поудобнее, вычертил на земле кривоватый круг диаметром шагов двадцать и разъяснял всем правила:

– Бой длится десять минут или до явной победы одного из противников. Вышел за пределы круга – проиграл. Потерял девяносто процентов здоровья – проиграл. Не способен продолжать бой – проиграл…

Поединщики создали общую группу и вошли в круг, встав друг напротив друга в стойки, отдаленное похожие на боевые: гоблин с огромный мечом, а трактирщик со своей сковородкой. Шмыга бросил Шардону вызов на тренировочный бой, и схватка началась…

И тут же закончилась: первым ударом телохранитель подрубил ногу своего противника, «уронив» его на землю, а вторым ударил точно по шее, нанеся критический урон и вогнав полоску здоровья в красную зону.

– Бой окончен! – объявил Корвин.

– Мохнатая господина, твоя там не помер? – обеспокоенно лепетал гоблин, заглядывая Шардону в глаза, пока Зеленкин занимался его исцелением.

– Я жив и дееспособен.

– Раунд второй! – убедившись, что оба противника готовы к новому бою, скомандовал Корвин, – Правила все помнят?

– Да у них весь бой в пять раз меньше длится, чем ты правила объясняешь. Пусть дерутся уже.

На этот раз гоблин попытался повторить свой маневр, но Шардон был готов: он сделал пару шагов назад, выходя из зоны поражения, и первым выпадом гоблин не смог до него дотянуться.

Ответный удар трактирщика был страшен: чугунная сковородка взмыла в воздух и с грохотом обрушилась… на ни в чем не повинный камень, расколов его пополам.

Гоблин с легкостью увернулся, прыжком оказался за спиной противника и крест накрест рубанул мечом, при помощи какого-то умения нанося двойной урон.

Шардон развернулся и наотмашь ударил сковородкой, но противника там уже не было: Шмыга повторил свой маневр с прыжком за спину, и еще одним двойным ударом выиграл второй поединок.

– Два ноль в пользу Шмыги! Третий раунд!

И в третий раз гоблин присел, пытаясь подрубить ноги трактирщику. И снова здоровяк сделал два шага назад, разрывая дистанцию. Но когда промахнувшийся Шмыга попытался прыгнуть за спину своему противнику, Шардон сделал пару шагов уже вперед и, сразу же разворачиваясь на пятке, ударил сковородкой по озадаченному гоблину.

Грозное оружие разгневанных домохозяек буквально на волосок разминулось с головой «падавана», который тут же сделал неуклюжий выпад, вонзая меч в живот трактирщика.

Вторым ударом Шмыга рубанул его по руке, не только серьезно раня, но и вынуждая Шардона выронить свое оружие.

– Три ноль, – Корвин явно был разочарован.

– Ты заметил? Он учится, и каждый раз использует новые трюки, разгадывая тактику противника и пытаясь его переиграть.

– В том-то и дело, что пытаясь! Гоблин втрое младше по уровню, но все равно, ему не хватает ни статов ни умений, чтобы с ним справиться. В общем, разница между боевыми классами и ремесленниками слишком большая.

– Это да, – вздохнул Зеленкин, – В общем-то, тут все понятно, можем возвращаться…

Вернувшись в поселок, Шардон попрощался с бессмертными и отправился к Казармам. Корвин не стал возражать – раз атаман пообещал отсрочку, то и нужны охранять «непися» пока что нет.

– Господин капитан отдыхает, велел его не беспокоить, – стражник с алебардой наперевес преградил путь гоблину и трактирщику.

– Вольно, боец, – раздался позади него голос командира, – Это же сам господин староста со своей грозной охраной. Зачем пожаловали, уважаемый?

– Мне нужна твоя помощь, капитан.

– Кажется, мы уже обсуждали с вами этот вопрос.

– Я разговаривал с атаманом Кривым. И знаю, как, когда и почему на меня будет устроено следующее покушение.

– Ого, – капитан Геллар удивленно изогнул бровь, – Похоже, у вас действительно есть, что мне рассказать. Проходите в мой кабинет…

Шардон кратко пересказал события встречи с атаманом Кривым. Шмыга постоянно влезал в его рассказ, вставляя свои комментарии, но ему хватило грозного окрика капитана, после которого гоблин забился в угол и умолк.

Рассказал трактирщик и о причинах, которые побудили главаря шайки разбойников устроить охоту на его голову:

– Звучит мерзко, но правдоподобно, – нехотя признал Геллар, – И это все усложняет, потому что заказчиком может оказаться кто угодно. А значит, и отыскать его будет сложнее.

– Его и не нужно искать. Судя по опыту моих предшественников – если решить проблему с Кривым, то новых покушений не будет.

– Вы так уверены? Господин Заграб умирал от рук охотника за головами. Был отравлен собственной женой. Погиб под рухнувшей крышей…

Шардон не стал объяснять, что отравление и подосланные бессмертные – это его рук дело. Но мысль капитана была понятна: скорее всего, наниматель не успокоится даже если Кривой выйдет из дела.

– И что делать? – спросил он.

– Вы занимайтесь атаманом, раз уж вам удалось найти к нему подход. Ну а мы будем искать заказчика. В конце-концов, это моя работа, как дознавателя.