То что «Бугай» был наделён не дюжей силой, позволяло ему обходиться в жизни без применения различных приёмов. Пониженный порог болевой чувствительности помогал в таких ситуациях. В драках он одерживал верх, брал всё просто так, силой! Таким образом, разворошив в одном месте, парочке пришлось срочно переселиться в другое. Им следовало форсировать события, так как тянуть больше не следовало.

Валерик с Томкой пусть резвятся. Теперь у них появилась новая ниточка, следовало взять пацана «за жабры». Достаточно припугнуть его мать, тогда он всё выложит.

– Погано получилось, наводку дали, а «бабло» срубить не удалось! Последний раз тоже облом был, еле ноги унесли. А тут городок с ноготок, у всех на виду, прятаться приходится!

– Потерпи ещё немного, и рванём отсюда. Пусть только Валерик деньги найдёт, а там ищи нас как ветра в поле. Машину следует приготовить до отъезда.

* * *

Борька сходил в магазин, купил домой продуктов, он разменял деньги. Ему удалось купить суповой набор, состоящий из рубленых костей без всякого намёка на мякоть, немного ливерной колбасы, колбасный сыр, кислый творог для сырников. Другого творога в продаже не было. Взял он также себе банку абрикосового компота. Когда возвращался, то встретил Томку. Она его сразу окликнула.

– Что – то охладел ты ко мне? С чего это? Или другую себе нашёл? А? Вероятно, «Пигалица» проходу не даёт! Ну, понятно!

– Ты, что, Тома? Не все дома? Что тебе от меня нужно? Сама зажигаешь! Ну, зажигай дальше!

– А что там купил? Ливера с маслом захотелось? Может, винца сходим попьём, я угощаю!

– Ты знаешь, некогда сейчас!

– Вот мы какие стали! Кузьмича нет, так мы, что, в «терпилы» записались!

– Да что ты такое несёшь? Болтаешь вечно ерунду всякую!

Кустарникову не везло, по жизни не везло. Свою первую «ходку к хозяину» он так и воспринял:

«Не везёт!».

Молодой парень рано стал искать средства к безбедному существованию. Так, будучи неопытным вором, он взломал кассовый аппарат в промтоварном магазине в отделе гастрономии! Днём! В час обеденного перерыва! Представляете? Всё им было просчитано, магазин закрывается без пяти минут 13.00, потом все продавцы и грузчики удаляются в подсобное помещение. Он отсиживался в отделе готового платья, потом спокойно выходил, надевал халат грузчика, ломал замок на кассе, брал всё, что там было и выходил чёрным ходом с какой-нибудь пустой тарой в руках. Такой трюк он проделывал уже не раз!

Но тут ему не повезло и всё! В тот момент, когда деньги перекочевали в его карман, за спиной послышались шаги, оказывается, что настоящий грузчик вышел за бутылкой молока, увидел его в зале и незаметно подкрался. Тот мужик оказался крепкий, крупный, он сразу сбил парня с ног и скрутил его халатом. Подоспела подмога, а эти грузчики – мужики крутые, горячие, обиду скрывать не хотели. Они били его тяжелыми кирзовыми сапогами, подкованные подковами. Молотили от души, даже вошли в раж, и если бы не крик заведующей, то вместо наряда милиции пришлось бы вызывать бригаду «скорой помощи».

Наряд прибыл сразу, ещё не успела уборщица, тётя Клава, молясь про себя богу, вытереть пол от крови. Потом магазин открыли. В душной подсобке был составлен протокол, расставлены все соответственные подписи, в кассе на тот момент находилось всего двести рублей, это почти двухмесячный оклад простого инженера. Но уже тянуло на срок.

Кустарникова вывели к машине, служебный «Уазик», провели при всех собравшихся покупателях. Послевоенный народ, переживший восстановление хозяйства и стремящийся к светлой будущей жизни, уже всё знал и осуждающе молчал. Одна пенсионерка демонстративно плюнула в него, хотела схватить его за волосы, но бдительный наряд сразу увёл задержанного. Потом магазин продолжал работать, как ни в чём не бывало.

Следователь попался молодой, да, прыткий!

«Не повезло!»

Он сходу повесил на него два нераскрытых «дела». Для пущей убедительности пообещал двум бойцам за посильную помощь в следствии гонорар. Бойцы отлично знали свое дело, били по очереди, если не получалось, то применяли «мозговой штурм» ударом двери. Времени для сбора улик было крайне мало, но сказывался былой опыт. Они хорошо постарались, отрабатывая «домашнее задание», уже через несколько дней следователь проставлялся в своём отделе, «галочки» проставлены, дела закрыты.

«Куста» перевели в общую камеру, до решения суда о нём забыли. Хороший адвокат мог бы развалить такое обвинение, но именно его рядом в тот момент и не оказалось. Это был первый раз и его пожалели, дали совсем немного. Когда он «отматывал» свой первый срок, то вышел по «УДО», по досрочному освобождению.

Он уже решил, что «завязывает». Но тут же «загремел» во второй раз.

«Не везёт!»

А получилось всё следующим образом, сразу после освобождения его пригласил «кореш» отметить «это дело», конец срока. Свобода вскружила парню голову, они выпили, им показалось мало. А денег – то нет! Ну, взломали виноводочный ларёк возле дома, были раньше такие дневные заведения, когда народ подходил, пил рядом, а там и стойки, и скамейки, и мусорные баки прилагались! За тунеядство статью никто не отменял, у Кустарникова на руках справка об освобождении, ни прописки, ни работы. Прибывший наряд нашёл их уже «в доску пьяных». Те залезли в ларёк и поживились. Там же обнаружили остатки какой – то бурды, которую продавцы павильона сливали, забыли на ночь, потому что обычно добавляли клиентам. Смесь была настолько убойной, что градус и всеобщее недержание просто гарантировало.

«Наш клиент», – обрадовались милиционеры. На этот раз даже не били, просто договорились со следователем. Дали по полной, соучастие, второй срок – всё это только усугубило дело. Следователь даже принёс собой «передачку», чаю и сигарет. Так перечеркнулись в жизни ещё несколько её долгих лет.

* * *

Раскинув мозгами, приезжий следователь Николаев зашёл в ЖЭК, там он поинтересовался: откуда именно прибыл Кузьмич на ПМЖ (постоянное место жительства). Эту информацию для него нашли в отделе кадров. Затем он зашёл в бухгалтерию, где попросил поднять архив, его интересовало, были какие-нибудь записи по погибшему электрику, не делал ли Кузьмич переводы на алименты или другие выплаты. К великому удивлению пожилого бухгалтера такие переводы имели место: тот выплачивал алименты на сына до полного его совершеннолетия, но это было давно, поэтому все уже забыли такой факт его биографии.

Теперь у следователя лежали в папке две свежие справки, «старый след»! Дело в том, что система учёта в Советское время была столь скрупулезной, что учитывала буквально всё. Так, в личные дела заносились разного рода факты, ставились отметки в карточки, словно когда-нибудь могли потребоваться такие информационные данные! Словно уже тогда имелся один общий компьютер, которому требовались все эти факты, которые он мог один переработать и успешно усвоить! На него будто бы работали целые институты статистики и другие научные организации.