Пространство растворялось вокруг, царапая напоследок кончики пальцев об острые свои грани. Проступала кровь, набухая каплями, падая на траву тяжёлой барабанной дробью. В этот миг даже незримому провожатому в изнаночный, хрустальный мир Пентарры приходилось потесниться, поступаясь правами первого пришедшего. Теперь его мир стал немножко чужим. И в то же время куда более своим, чем можно было представить.

Знакомься, дитя. Знакомься с этим миром, попробуй его на вкус, пока ещё можешь себе позволить себе эту маленькую шалость.

Эстра в тот вечер решила заснуть пораньше.

Ей было нехорошо, сказывались треклятые месячные, вечно не вовремя наступающие, кроме того, погода явно решила её доконать своим непостоянством, то шёл беспрестанно дождь, то — сплошь солнце. Голова побаливала, да и общее состояние оставляло желать лучшего. Поворочавшись для виду в постели ещё час, Эстра встала с кровати часов в пять, окончательно решив, что спать ей сегодня не придётся.

Отчего-то в тот миг ей в голову пришло решение прогуляться в этот ранний час по саду, отчего-то оно показалось единственно верным.

Кто знает.

Она видела всё.

Конечно же, она спряталась, конечно же, она постаралась остаться незамеченной, конечно же, она никогда и никому об этом не говорила, даже самому Рэдди. Но то, что она успела увидеть в нечаянно приоткрывшую ей дверцу в инобытие, навсегда запечатлелось в её памяти.

Рэдди, стоявший на коленях в окружении неясного марева чудовищных видений. Деревья, колыхавшиеся в такт его дыханию. Космическая властность, исходившая из самого его существа.

И тот лик, что вдруг возник в глубине до мельчайших деталей знакомого настороженного взгляда её младшего брата. Лик могучего, древнего и вместе с тем чрезвычайно ранимого, новорожденного создания.

Лик Вечного.

Так уж случилось, что она была единственным человеческим существом на этой планете, кроме Майора Суэто, кто действительно знал, кем на самом деле был Рэдэрик Иоликс Маохар Ковальский иль Пентарра.

Во всяком случае, кем ему было суждено стать.

Утро задалось.

Рэдди самозабвенно вёл глайдер, то и дело горделиво посматривая в сторону занимавшей соседнее кресло Оли. Ему хотелось хоть разок блеснуть перед ней тем может быть единственным, что он умел в этой жизни. Зато умел хорошо, говорила его поза — нарочито расслабленные плечи, откинутая назад голова, небрежно брошенные поверх контрольной панели ладони. Оля на всё это реагировала по-своему.

Её добродушная усмешка не сползала с лица ни на секунду, то и дело её начинало подмывать потрепать Рэдди по затылку или, в конце концов, открутить ему левое ухо, как будто нарочно выпяченное в её сторону.

Однако делать этого на лету, наверное, всё же не стоило, поскольку хоть рефлексы Рэдди и были хороши, от резкого броска в сторону их глайдер застрахован отнюдь не был. Рисковать угодить в настоящую воздушную аварию ради призрачного удовольствия Оля всё-таки не хотела. Поэтому она лишь высказала все свои посулы вслух, и в результате, в свою очередь, вызвала любимую, невероятно широкую и почти столь же глупую рэддину улыбку.

Да что там, тот просто заходился от смеха:

—Да ну, вот так, вдруг, захотелось?!!

—Ме-е…— в ответ только и оставалось, что показать язык.

Рэдди прыснул со смеху, ещё некоторое время покривлялся, потом снова изобразил на своём лице серьёзность.

—Оль, нам пора уходить от преследования! Помнишь уговор, что я увезу тебя от всех этих остолопов в тихое и уютное местечко?

—Угу, помню, ты вечно треплешься…

—Ну так ты готова?

—Погоди, ты что, это серьёзно?!— кажется, она ещё не поняла.

—Конечно.

Оля некоторое время в онемении смотрела, как Рэдди тщательно проверяет бортовые системы, потом зачем-то усиливает стремительно мутнеющий внешний силовой каркас глайдера, и только тут сообразила. Если все эти «остолопы» хоть на секунду не хвастали впустую, а говорили правду, то выходило, что в небольшой стройной стайке гражданских скорлупок, бесшумно скользивших над поверхностью земли, засела у штурвалов группа неплохо подготовленных пилотов ПКО Пентарры.

И, должно быть, Рэдди собирался сию же секунду учинять нечто, что позволило бы им с достоинством обойти всех остальных и скрыться в неизвестном направлении.

Она спохватилась и также тщательно закрепилась в пассажирском кресле, после чего на всякий случай проверила надёжность крепления замков багажного отделения, и, также «на всякий случай», зажмурилась.

—Ну, понеслась…

Древний как сама Галактика каламбур потонул в яростном рёве взбесившегося двигателя.

Оля приходила в себя с трудом, ей до сих пор казалось, что её рвут на части внезапные рывки ускорения, а голова кружилась от тонизирующих струек чего-то прохладного, истекавших на неё сверху. Вроде бы, это был охлаждённый воздух из климатизатора.

О чудо, глаза сумели открыться самостоятельно.

Оля лежала на замечательной серой гальке, под неё было подстелено полотенце, сверху заботливым зонтиком склонился походный климатизатор из стандартного флотского планетарного комплекта. Ласковые лучи не успевшего ещё подняться слишком высоко Керна щекотали кожу. Жизнь продолжалась несмотря на клятвенные уверения сторон в обратном.

—Рэдди?

Он был тут как тут, с бокалом какого-то подозрительного напитка в одной руке и соломинкой в другой.

—Я тут. Будешь? Специально для тебя намешал…

Оля приподнялась на локте, кивком поблагодарила, глотнула. Контрабандный иторо. Да, именно то, что надо.

—Ты мне вот скажи, чего это было?

—Это? Да так, пара старых, но зато проверенных временем трюков в плоскости глиссады. Одно плохо — движок у нашей колымаги подкачал, поэтому так долго мотало, обычно всё происходит гораздо быстрее и эффектнее.

—То есть ты хочешь сказать, что это ещё была так, разминка?

—Ага, и ты бы знала…

—Погоди, не нужно ничего объяснять. Давай просто кое о чём договоримся.

Рэдди насторожился.

—О чём же?

—Если я ещё хоть раз выскажу что-то нелестное в адрес твоей профессии или попытаюсь тебя подначивать, ты не вступай со мной в дискуссии, а просто пни меня разок, хорошо?

Рэдди улыбался.

—Ага, будь уверена, пну с удовольствием!

—И ещё. Никогда больше такого со мной не выделывай, даже если я от тебя этого потребую!

Рассмеявшись, они поскидывали с себя вещи и ринулись в воду. Воздух огласился олиными визгами и рэддиными воплями. Озеро было отменное, под водой там и сям били ледяные струи источников, а в остальном вода была бархатистая, слегка прохладная, вкуснющая на вкус и восхитительная на запах. Они плескались в ней в прямом смысле до посинения, потом выползали, обессиленные, на бережок, грелись некоторое время под дружелюбными лучами Керна, наспех перекусывали, потом снова сигали в воду.