Вновь встретившись взглядом с Павловым, на этот раз недоумевающим, Филатов грустно пояснил:

– Дивизии дислоцировались в Смоленске и Вязьме, при переброске под Минск тяжелую артиллерию буксировать было нечем, а сами дивизии эшелонами шли только до Минска, оттуда направлялись занимать рубежи обороны в пешем строю – какая уж тут артиллерия, и все остальное, что на себе не унесешь…

– Продолжайте, – угрюмо бросил Павлов, при этом многозначительно посмотрев на своего начштаба, генерал-майора Климовских, а потом и на начальника артиллерии фронта, генерал-лейтенанта Клича.

– То небольшое количество артиллерии, что дивизиям все-таки удалось захватить с собой при переброске под Минск – в основном полковые 76- и 45-миллиметровые противотанковые пушки, которые можно перемещать силами пехоты, а также артиллерия, размещенная на рубежах обороны Минского укрепрайона и в окрестностях города, – не может использоваться с достаточной эффективностью, поскольку имеет место острый недостаток снарядов, а подвоза их из тылов совершенно нет. Более того, собранные командиром 64-й стрелковой дивизии с миру по нитке и направленные в Минск за снарядами грузовики не только не привезли снаряды, но даже и сами не вернулись обратно, в результате чего транспорта в 64-й дивизии больше вообще нет…

Павлов жестом прервал доклад Филатова и снова нашел взглядом, не предвещавшим ничего хорошего, своего начальника артиллерии, генерал-лейтенанта Клича.

– Где снаряды?!

Потом повернулся к заместителю начальника штаба по тылу полковнику Виноградову:

– И где грузовики, посланные за снарядами с передовой?!! Вы что – под трибунал захотели, товарищи красные командиры?! Так это сейчас быстро можно организовать – у нас здесь как раз и начальник особого отдела, и представитель наркомата госбезопасности присутствуют…

Наливаясь яростью и взмахом руки отметая попытки обоих что-то сказать в свое оправдание, Павлов вскочил со своего места и прорычал:

– Разрешаю обоим покинуть совещание, и чтобы не позднее, чем через час, вы мне доложили о том, что грузовики нашлись и процесс погрузки снарядов для отправки на передовую уже идет! Причем не только в 64-ю дивизию! А начальник особого отдела вас проводит, поможет, чем сможет, и заодно сразу расследование начнет, кто это у нас тут такой хозяйственный, что транспорт из боевых частей забирает. Не иначе, на этих грузовиках тоже отступать собрался. Или это твое указание, полковник Виноградов?! Нет? Ну, тогда выполняйте, жду доклада.

И когда Клич в компании Виноградова, как ошпаренные, выскочили из кабинета, а за ними заторопился особист, Павлов снова повернулся к Филатову:

– Продолжайте, Петр Михайлович.

– Слушаюсь, товарищ генерал армии. Накануне немецкие войска нанесли мощный удар в стык 30-го и 118-го стрелковых полков 64-й дивизии. Бои продолжались несколько суток, некоторые населённые пункты – Заславль, Рогово, Ломшино, Ошнарово – по нескольку раз переходили из рук в руки. Наши войска, неся большие потери, смогли сдержать наступление превосходящих сил врага, при этом уничтожив значительное количество танков, бронетранспортёров и автомобилей наступавших немцев. Так и не сумев прорваться на этом участке, немцы двинулись в обход Минска на Острошицкий городок. Там их встретили 100-я и 161-я стрелковые дивизии, которые сейчас ведут тяжелые бои, отбивая многочисленные атаки и даже местами переходя в контратаки. К сожалению, и там тоже наблюдается острая нехватка артиллерии и противотанковых средств. Однако командир 100-й стрелковой дивизии, генерал-майор Руссиянов, нашел оригинальный и эффективный способ борьбы с немецкими танками в условиях недостатка артиллерии и ПТО. Опираясь на свой испанский боевой опыт, он раздобыл на Минском стеклозаводе бутылки – вывез чуть ли не десять грузовиков, потом отыскал где-то несколько тонн горючего и обеспечил своих бойцов бутылками с зажигательной смесью в большом количестве. В результате, вчера, в ходе проведения контратаки, без артиллерии и вообще без противотанковых средств, только бутылками с зажигательной смесью, бойцы его дивизии уничтожили более десяти танков противника! А всего за время оборонительных боев под Минском дивизия Руссиянова уничтожила около ста танков, до пятнадцати бронемашин, более шестидесяти мотоциклов и более двадцати противотанковых орудий противника – вот боевые донесения Руссиянова по результатам боев. – Филатов достал из планшета и передал Павлову несколько листов донесений с описанием хода боевых действий, а также точными данными по потерям советских и немецких войск.

Командующий фронтом, бегло просматривая боевые донесения, с трудом сдерживал довольную улыбку. Он-то все ломал голову над тем, как новые идеи по организации обороны и новые тактические приемы ведения боевых действий своему штабу и управлению фронта объяснить, в том числе идею массированного применения бутылок с зажигательной смесью. А тут на тебе, как по заказу – передовой опыт борьбы пехоты с немецкой бронетехникой, про который и выдумывать ничего не надо, отличные результаты применения, и даже письменные боевые донесения непосредственных исполнителей как основа для широкого внедрения в войска. С учетом рекомендаций от Хацкилевича по тактике применения и химическому составу зажигательной смеси, конечно. Теперь и про остальное объяснять никому ничего особо не надо: мол, сверху материалы с обобщением боевого опыта первых дней войны из разных источников поступили, а как и от кого – им знать не так уж и важно, важно как можно быстрее начать выполнять все эти новые рекомендации в рамках своих компетенций.

«Положительно, и день сегодня очень удачный, богатый на хорошие сюрпризы, и идея пригласить на штабное совещание боевого генерала, причем толкового и со свежей информацией об обстановке вокруг Минска, тоже очень удачной оказалась, – похвалил сам себя мысленно Павлов. – И карта, что Филатов привез, и донесения по результатам применения бутылок с зажигательной смесью – они как нельзя кстати. Вот с этого, пожалуй, „воспитание“ своих штабных и начну».

– Вот видите, товарищи, как оно получается… Пока вы тут ничего, кроме как все бросить и бежать, предложить не можете… пока свои обязанности штаба и управления фронта не выполняете… боевые командиры на передовой и без вас справляются, сами инициативу проявляют, да еще вон с какими замечательными результатами. Под огнем и бомбами противника они новые средства и приемы ведения боя придумывают, а потом их эффективно используют и добиваются победы даже в неравных схватках с превосходящими силами. Кстати, в этом деле не только генерал-майор Руссиянов отличился, и не только на нашем фронте – мне буквально вчера с оказией прислали сверху материалы с обобщением передового опыта первых дней войны в целом, по всем фронтам, для изучения и внедрения в войсках. А вы сидите тут, как… мыши под веником, только к отступлению и готовитесь… Генерал-майор Климовских! Вы что, не знали, что еще перед войной на вооружение Красной армии были приняты несколько загущенных горючих смесей различного химического состава?

– Знал, товарищ генерал армии…

– А вы знали, что во время советско-финской войны до четверти всех наших потерь в танках пришлись на сожженную такими вот бутылками с зажигательной смесью технику?