С большим трудом мы поменяли с доплатой авиабилеты на тот же вечер. Москва встретила холодным ветром, дождем и сумрачным свинцовым небом. Весь полет Алексей молчал, а после посадки, прохождения пограничного контроля и получения багажа, сказал мне, тяжело вздохнув:

— Сначала заедем в инфекционную, потом в поселок.

Мы с таксистом ждали Соколова минут двадцать, он пришел с каменным лицом, занял место рядом со мной на заднем сиденье и медленно произнес:

— Отец в реанимации, мама в палате с кислородной маской. У обоих двустороннее воспаление легких, поражено до шестидесяти процентов, сатурация ниже девяноста трех. Здесь прекрасные врачи, они делают все, что можно, но с госпитализацией затянули… Господи, ну почему меня не было в эти часы рядом с ними, я бы убедил, уговорил, заставил экстренно лечь в больницу!

* * *

Михаил Александрович скончался на следующий вечер, Ирина Львовна — через сутки после этого. Во время похорон на Ваганьковском кладбище Алексей едва не набросился с кулаками на Вадима, его вовремя оттащил Самохин. Младший брат боялся даже смотреть на старшего, чувствуя свою вину. На поминках в ресторане Вадим пробыл совсем недолго и буквально сбежал, опасаясь дальнейшего выяснения отношений.

Тем не менее, несмотря на то, что по завещанию умерших их имущество должно было быть поделено поровну между братьями, Алексей отказался от своей половины. Трехкомнатная квартира в доме на проспекте Вернадского, автомобиль «Инфинити» и несколько банковских счетов общей суммой почти в три миллиона рублей перешли Вадиму. Общение между ними практически прекратилось, Алексей лишь сказал мне, что оно, возможно, и возобновится со временем, но сейчас он просто не может видеть и слышать брата.

Получилось так, что после похорон я превратилась в единственного по-настоящему близкого Соколову человека. Он понял это очень хорошо и в конце ноября сказал мне как-то утром:

— Сегодня я не поеду в клинику, да и ты можешь задержаться немного, Самохина я предупредил. Пойдем в гостиную, Ника, нам нужно серьезно поговорить.

То, что я услышала через несколько минут, было совершенно неожиданно, необычно, немыслимо. Во-первых, Алексей сделал мне официальное предложение стать его законной женой, немедленно получил согласие и сообщил, что регистрация брака и свадьба состоятся в январе, после Рождества. Во-вторых, он решил передать мне пост генерального директора клиники, оставив за собой оперативное управление салонами красоты и возглавив проект по открытию филиалов «Афродиты» в регионах.

По поводу столь ответственной должности я попыталась возразить, робко заметив, что эта ноша не по моим плечам. Но Соколов ответил:

— Ничего страшного, пройдешь у меня стажировку до Нового года, главный бухгалтер и Самохин будут тебя опекать первое время. Откровенно говоря, я хотел назначить генеральным Гену, но он категорически не желает заниматься административной работой. Так что, дорогая моя, придется все же нагрузить твои хрупкие плечи, кроме вас двоих я в клинике полностью никому не доверяю.

После этих слов мне оставалось только снова согласиться. Энергия Алексея, его упорство, его убежденность в своей правоте просто зашкаливали, это выглядело как ураган, торнадо, цунами, сопротивление казалось бесполезным. Да и нужно ли мне было сопротивляться, «назвался груздем — полезай в кузов», ведь так…

Первого декабря приказом по клинике я была назначена исполняющей обязанности генерального директора. Как воспринял эту новость коллектив, можно было только догадываться, но Полянская, тепло поздравившая меня за чашечкой кофе в буфете, сообщила доверительно, что в целом нормально.

— Многие догадывались, что к тому идет, — заявила она, — кое-кто недоволен, ну да ничего, переживут!

И началось интенсивное обучение руководящей работе в формате стажировки с куратором в лице будущего мужа. Алексей, втянувший меня в эту авантюру, часами объяснял теперь хитрости менеджмента и представлял на экране компьютера структуру документооборота в клинике, рассказывал «под запись» о базовых требованиях налогообложения, основных принципах продвижения медицинских услуг на рынке, подборе и расстановке кадров. В этом ему помогали главный бухгалтер Зоя Борисовна Лебединская и главный врач Геннадий Иванович Самохин, которых Соколов охарактеризовал как своих надежных и проверенных соратников, участвовавших с самых первых дней в создании и развитии «Афродиты».

Незадолго до Нового года мы с Алексеем посетили квартиру его родителей. Негодование старшего брата поведением младшего прошло, точнее, они оба сделали вид, что всё в прошлом и нужно как-то сосуществовать дальше. Вадим встретил нас очень дружелюбно, даже подобострастно, как покорный вассал могущественного сюзерена. Но и когда мы сидели за столом на кухне, и когда он провожал нас до дверей лифта, я пару раз ловила на себе взгляд будущего родственника, и ничего хорошего для себя в его глазах не увидела. Вадим, вне всякого сомнения, тихо меня ненавидел.

В то же время он спокойно выслушал сообщение о нашей скорой свадьбе и поздравил с ней. Тем удивительнее выглядел для меня тот факт, что Алексей на нее младшего брата не пригласил. Когда я спросила об этом, он сказал:

— Нечего ему там делать, я передал Вадику все права на родительское наследство, теперь мы в расчете, но в дальнейшем хочу свести общение с ним до минимума. На регистрации с моей стороны будет школьный друг, программист Гоша Девятин, там ты с ним и познакомишься. Мы не виделись лет двенадцать, он постоянно живет и работает в Австралии, прилетает с женой в январе в столицу на несколько дней. А кого пригласишь ты, Ника?

Я ответила без колебаний:

— Моей свидетельницей будет одноклассница и подруга Лида Смирнова.

— Очень хорошо, — кивнул Алексей, — а вот в ресторан вечером я хочу пригласить кроме них Самохина с женой, Лебединскую и нашего семейного нотариуса Аркадия Семеновича Лодкина. Надеюсь, ты не против, что так немного?

— Конечно нет, Алеша, я не любительница многолюдных и шумных застолий, как ты знаешь, — успокоила я своего жениха.

В последние дни уходящего года пришлось потратить немало времени на процедурные вопросы — заказ небольшого банкетного ВИП-зала в ресторане «Музыкальная студия» в районе метро «Менделеевская», выбор и покупку готового свадебного платья в дорогом салоне и, конечно же, оформление и подписание брачного контракта.

Последним занимался пожилой и респектабельно выглядевший нотариус Лодкин, который вел дела семьи Соколовых на протяжении последних двадцати лет. Алексей познакомил нас в его конторе, расположенной в Сокольниках. Аркадий Семенович представил текст договора, подготовленный им на основе пожеланий моего будущего мужа. Самым главным при заключении этой сделки можно было считать пункт, согласно которому при разводе по инициативе любой из сторон я становилась владелицей половины всего недвижимого имущества, которым владел Алексей на момент подписания документа.