Когда до ближайших городских построек осталось уже совсем немного, Тунгус осмотрел все вокруг, но ничего подозрительного не заметил. Причем издалека было ясно, что в Парамарибо все население стоит на ушах – не каждый день сюда заходит Железный Корабль из другого мира. И разговоры сейчас только о нем. Сделали привал на границе лесных зарослей, и трое из группы – Чингачгук и двое бойцов – стали переодеваться в местную «гражданку». Дальше они пойдут сами. Из оружия оставили только пистолеты, которые легко спрятать под камзолом, да ножи на поясе. Вскоре трое «местных обывателей» предстали перед Тунгусом и он придирчиво их осмотрел.

– Пожалуй, ночью сойдет. Самое главное – не влипнете в какую-нибудь историю. В случае чего – сразу уходите. Чингачгук, ты уверен, что сойдешь за голландца?

– За полтора года на Тобаго хорошую языковую практику получил и в местных реалиях разобрался. Конечно, за жителя Амстердама не сойду, но за местного купца – запросто.

– Ну, с богом, мужики. Ждем вас здесь… Главный административный центр Суринама труд но было назвать городом в полном смысле этого слова. Небольшое торговое поселение, окруженное со всех сторон тропическими джунглями и расположенное на берегу реки Суринам. Основали его французы в 1640 году, но в 1667 здесь обосновались голландцы и с тех пор от сюда уже не ушли. Во всяком случае, один раз так уже было в истории. Как будет на этот раз – будущее по кажет, но причин для очередной «смены флага» вроде бы нет. Чингачгук и двое бойцов из разведгруппы совершенно беспрепятственно проникли на улицы города и теперь с интересом наблюдали за тем, что творилось вокруг. А вокруг было настоящее вавилонское столпотворение. Все жители наперебой обсуждали последнюю новость. Высказывались разные версии случившегося, но разведчикам удалось выяснить главное – немцы пришли незадолго до вечера и на берег не сходили. На «Карлсруэ» отправился губернатор со своей свитой. Все прочее было из разряда слухов и сплетен, которые появлялись и распространялись с удивительной скоростью. Посидев в кабачке, а потом побродив по улицам и послушав разговоры обывателей, Чингачгук понял, что дальше ждать бесполезно. Немцы не собираются высаживаться на берег как минимум до утра, поэтому взять «языка» не представляется возможным. Да и не факт, что вообще высадятся. Не станет Келлер рисковать застрять в этой дыре, если на берегу с его людьми что-то случится. А ловить какого-нибудь голландца, побывавшего в составе делегации на борту крейсера, бессмысленно. Он такие сказки расскажет – Шехерезада из «Тысячи и одной ночи» отдыхает. Да и неизвестно, когда эта делегация вернется. Поэтому, потолкавшись в толпе еще какое-то время, трое разведчиков исчезли так же тихо и незаметно, как и появились.

После возвращения к месту встречи вышли на связь с «Беркутом» и доложили результаты выхода. Честно говоря, все рассчитывали на большее, поэтому Тунгус решил посоветоваться с Янычаром по поводу дальнейших действий на суше, поскольку действия на море пока откладывались.

– Давай мы тут до утра подождем? Думаю, к утру губернатор вернется на берег. По крайней мере отправит кого-то из своих с информацией о встрече, а максимум через пару часов это будет самая обсуждаемая тема во всех кабаках.

– Ладно, давай подождем. Немцы все равно пока стоят и не рыпаются. Но если только снимутся с якоря – сразу бегом назад.

– Понял, следим за клиентом…

Ночь прошла спокойно. «Карлсруэ» стоял на якоре, залитый огнями, а «Беркут» наоборот прятался в темноте в прибрежных зарослях, укрытый маскировочной сетью. Место для стоянки выбрали дикое и безлюдное, так что опасность случайной встречи была минимальной. На рейде тоже было тихо, но утром голландцы зашевелились. Между «Карлсруэ» и берегом начали сновать шлюпки. Видя, что немцы уходить пока не собираются, разведчики вышли на связь, предложив снова наведаться в гости к голландцам. Получив разрешение, трое «местных обывателей» вскоре снова оказались на улицах города.

Сказать, что вокруг был ажиотаж, это не сказать ничего. Повсюду кипели страсти и обсуждались различные новости, одна сногсшибательнее другой. Чингачгук, неторопливо прогуливающийся по улицам в сопровождении своих бойцов, только диву давался. Действительно, Шехерезада отдыхает! Уж какие только бредовые слухи не обсуждались. На «Карлсруэ» постарались пустить пыль в глаза, и похоже, весьма успешно. Но в этом невообразимом ворохе слухов и сплетен удалось выяснить главное – немцы вообще не собираются сходить здесь на берег и скоро уйдут. Вели они себя при встрече независимо, даже слишком, ясно дав понять, что плясать ни под чью дудку не намерены. Сейчас на «Карлсруэ» доставляют провизию. И там очень заинтересовались, когда узнали о железном корабле «Тезей», появившемся на Тринидаде около двух лет назад. Постарались выяснить максимум информации о нем и заверили губернатора, что на Тринидаде очень обрадуются, когда узнают о появлении соотечественников. В принципе, можно было возвращаться на «Беркут», так как узнать еще что-либо существенное вряд ли удастся. Но Чингачгук хотел получше рассмотреть крейсер, а это было возможно только из района порта, куда и направилась разведгруппа.

По пути никто внимания на них не обратил, и вскоре все трое оказались на причале, где в шлюпки грузились какие-то бочки, тюки, корзины с фруктами и всякая всячина. Как оказалось, все это доставлялось на корабль пришельцев, стоящий неподалеку на якоре и резко выделяющийся своим внешним видом на фоне парусников XVII века. Расстояние до него было меньше мили, и многие зеваки, столпившиеся на причале, с огромным интересом рассматривали корабль пришельцев из другого мира. В основном невооруженным глазом, но у состоятельных горожан были подзорные трубы, и они не отрывались от них, стараясь получше рассмотреть невиданную доселе диковинку. Чингачгук, одетый как купец среднего пошиба, тоже достал свою оптику. К сожалению, в этот выход нельзя было взять с собой нормальный бинокль из XXI века, он бы сразу бросился в глаза. Вот и приходилось выкручиваться, взяв с собой изделие местной «промышленности». Но расстояние небольшое, сейчас уже светлый день, а не ночь, поэтому и такая оптика сойдет.

Повезло, что «Карлсруэ» был развернут к берегу правым бортом. Сразу же удалось обнаружить две пробоины в надводной части корпуса, заделанные деревянными щитами. Значит, артиллеристам «Тезея» не показалось, два снаряда в крейсер они все же всадили. Одно орудие разрушено полностью, это было ясно с первого взгляда, а вот в броневых щитах трех других зияли многочисленные дыры, что с большой долей вероятности говорило о небоеспособности этих пушек. Два орудия на правом борту – баковое и первое на шкафуте – выглядели целыми. Мостик тоже не имел явных повреждений. В целом, «Карлсруэ» отделался более-менее благополучно и мог продолжать бой с «Тезеем», даже несмотря на возможную потерю двух оставшихся орудий правого борта. Крейсер вполне мог выйти из зоны поражения пушек БМП и задействовать артиллерию левого борта, которая в бою не пострадала. А обладая более чем двукратным превосходством в скорости, легко выдерживать выгодную для себя дистанцию. И если бы бой продлился еще минут десять, то не было бы сейчас ни Форт-Росса, ни Якобштадта, ничего. «Тезей» отправился бы на дно Карибского моря в 1914 году, а они, в самом лучшем случае, ушли бы на «Беркуте» сюда – в Парамарибо, в голландский Суринам. Не к англичанам же на Тринидад, в Порт-оф-Спейн идти. А в худшем… Никуда бы не ушли…