– И что именно? – воззрилась Аннелиза, с любопытством.

– Пока не знаю… – призналась Катарина, досадливо махнув рукой. – Но, определённо, оставить всё так нельзя!

– Как только надумаешь, сразу скажи! – попросила женщина, уже выходя из парка и направляясь к машине. – Потому что мне ничего в голову не приходит..

– Обещаю, дорогая! Это в наших с тобой интересах… А теперь поедем домой, я проголодалась на свежем воздухе!..

Берлин.

2 мая 1940 года.

Адольф Гитлер.

Фюрер сидел в своём любимом кресле и смотрел на человека стоявшего перед ним по стойке "смирно". Стальной взгляд, крепкая фигура и мужественное лицо, которое портил длинный шрам на левой щеке. На данный момент ему был 31 год. Австриец с польскими корнями, получил "украшение" на лице участвуя во множестве дуэлей в 20-х годах. Проявил свои лидерские качества ещё в 1934 году когда, будучи в составе 89-го штандарта СС, участвовал в Венском путче. Через 4 года, во время аншлюса, арестовал президента Микласа и канцлера Шушнига. В том же, 1938 году, не растерялся и хорошо поправил своё материальное положение в ходе "Хрустальной ночи", приобретя роскошную виллу. Прежний хозяин, богатый еврей, бесследно исчез.

Как только началась война он попытался поступить в "Люфтваффе" но не смог из-за возраста. Впрочем, это его не огорчило и человек со шрамом примерил на себя чёрную форму СС. Недолго побыл в запасном батальоне "Лейбштандарта", потом был переведён в "Дивизию усиления СС" которую, в скором времени, планировали слить с некоторыми частями "Мёртвой головы" и развернуть в дивизию СС "Рейх".

На этого человека Шольке просил обратить особое внимание, указав что его авантюризм и склонность к нестандартным действиям в специальных операциях может принести большую пользу Германии. По словам оберштурмфюрера в той реальности на его счету множество операций, удачных и не очень.

– Отто Скорцени… – задумчиво произнёс Гитлер, отодвинув от себя личное дело офицера СС. – Хладнокровен, честолюбив, склонен к риску, давний соратник нашей партии… Это всё про вас?

– Так точно, мой фюрер! – лязгнул эсэсовец, глядя над головой Гитлера. И замолчал, даже не моргнул. Словно статуя у которой двигаются только губы. Полное самообладание и отсутствие страха. Такой далеко пойдёт если его правильно направлять. И если тот оправдает надежды фюрера то его ждёт блестящая карьера.

– Мне нужен человек для особых тайных операций, который будет подчиняться мне напрямую. Или же тому кого я лично укажу… – начал он вводить Скорцени в курс дела. – Человек, что сможет найти и выкрасть Сталина, Черчилля или Рейно, если понадобится. Или убить их.

– Это я, мой фюрер! – снова загрохотал эсэсовец. Теперь он опустил взгляд и смотрел прямо на Гитлера, как верный пёс на своего хозяина.

– Меня не интересуют способы с помощью которых вы выполните то что я хочу. Если для этого потребуется сжечь дотла деревню или повесить обитателей монастыря вас должно волновать только сколько нужно канистр бензина или какую верёвку использовать чтобы она выдержала. Вам понятно? – требовательно спросил фюрер, сузив глаза.

– Так и будет, мой фюрер! – согласился великан, не отрывая от него взгляда.

– Я планирую сделать из вас самого лучшего диверсанта Рейха, Скорцени. Того, для которого нет слова "невозможно". Вся Германия станет славить вас, если вы сделаете всё как надо. Мальчишки из "Гитлерюгенда" будут мечтать служить под вашим началом. Но для этого вы должны будете забыть про стыд, мораль, совесть и сострадание! – продолжал Гитлер.

Он хотел встать из-за стола и подойти к нему но передумал. Этот Отто, как и все его личные охранники, имел рост почти два метра и задирать голову, чтобы смотреть ему в лицо, фюрер не хотел. Та же проблема была и с этим Шольке, тот тоже возвышался над Гитлером и тому приходилось быть на некотором расстоянии чтобы нормально разговаривать с ним.

– Я не знаю этих слов, мой фюрер! – опять лязгнули танковые траки в голосе Скорцени.

– Что вы сделаете, получив от меня приказ убить сотню детей? – внезапно спросил Гитлер.

– Я спрошу где и каким способом это сделать, мой фюрер! – тут же ответил эсэсовец.

Отличный экземпляр, восхитился Гитлер. Никаких эмоций или сомнений, получит приказ и сделает всё чтобы его выполнить, невзирая ни на какие жертвы. Вот у кого бы стоило поучиться некоторым генералам, которые предпочитают воевать в белых перчатках! Война – грязное дело! Уж ему ли это не знать, участнику Великой войны? И те кто хочет остаться чистенькими долго не живут.

– Хорошо, Скорцени! Я дам вам шанс отличиться и показать себя. Возможно, уже совсем скоро. Но это будет только один шанс, запомните! И если вы его не оправдаете то винить сможете только себя! – предостерёг его Гитлер.

– Я его оправдаю, мой фюрер! – твёрдо заверил его Отто.

– Надеюсь на это… – кивнул он, удовлетворённо подумав что этот человек явно ему подходит по взглядам и убеждениям. – Вы направляетесь на новое место службы – в учебный полк особого назначения "Бранденбург-800" под командование гауптмана Теодора фон Хиппеля. Он расположен в городе Бранденбург, недалеко от Берлина. Там вы пройдёте специальную подготовку под руководством опытных инструкторов. Обучитесь всему что нужно настоящему диверсанту. И как только овладеете всеми премудростями я вас заберу для особых акций. Есть какие-нибудь вопросы, Скорцени? – спросил Гитлер, любуясь своим безжалостным личным псом.

Сначала он досадливо поморщился, зная что инициатором создания "Бранденбурга" был абвер и его бывший начальник, адмирал Канарис, но потом его лицо снова разгладилось, когда Гитлер вспомнил какой смертью подох этот проклятый предатель. По личному приказу фюрера тот был повешен на рояльной струне. Гитлеру очень понравился способ казни заговорщиков из той реальности, про которую рассказал Шольке ещё в самую первую их встречу. С тех пор он решил что все изменники, которые будут пытаться злоумышлять против него, станут подвергаться именно этой процедуре. Обычный расстрел для таких грязных скотов был слишком быстрой и безболезненной смертью.

– Никаких, мой фюрер! Мне всё ясно! – громыхнул эсэсовец, вытягиваясь ещё сильнее.

– Что ж, буду ждать ваших успехов, Отто! – встал Гитлер с кресла чтобы пожать ему руку. Ладонь Скорцени была широкой и сильной, как раз