Шрифт:
Интервал:
Закладка:
После того как участники разведывательного рейда были официально представлены друг другу согласно Инструкции, Малевич зачитал предписание, определяющее цели их экспедиции. Отряд вертолетом доставляется к Новосибирскому ЦСГР и высаживается в безопасном месте на территории аэропорта. Снаряжение рейда выгружается, и вертолет уходит обратно, ибо Центр не может себе позволить рисковать новым вертолетом, доставшимся дорогой ценой. Отряд разбивает лагерь, проводит биологическую разведку местности в районе аэропорта, после чего одна группа остается для очистки взлетно-посадочной полосы, если это необходимо, другая выдвигается непосредственно к Новосибирскому ЦСГР. На весь комплекс мероприятий планом операции отводятся сутки, вполне достаточно, чтобы дойти до погибшего Центра, проникнуть внутрь, сделать замеры и выяснить состояние хранилища НЗ, биологических ферм и теплиц гидропоники. В назначенное время за отрядом приходит вертолет, и разведывательная команда возвращается домой. Все выглядело довольно логично и понятно, вопросов не возникло, и их отпустили по домам, готовиться к утреннему вылету.
В десять часов утра вертолет оторвался от аэродрома, и полет начался. Правда, для Виолетты он начался слишком эмоционально, но теперь, когда животный ужас от нахождения на огромной высоте сменился сначала страхом, а после и вовсе смесью любопытства и восхищения, она с удовольствием разглядывала плывущую внизу землю и слушала разговор Ершова с пилотом. Глинистые пустоши сменялись песчаными, затем снова глинистыми, потом тень винтокрылой машины долго скользила по уныло однообразной гнилой мешанине кривого дистрофичного леса… Иногда внизу показывались руины довольно больших городов, и пилот на всякий случай поднимал машину выше. Потом снова были пустоши, песок, гнилая мутафлора, развалины, и еще пустоши, пустоши, пустоши… Генетическая катастрофа сожрала планету, и то, что Виолетта видела сейчас на ее поверхности, было не более чем последние очаги изуродованной мутациями жизни, медленно умирающей в гнойных мучениях.
Оставшаяся часть полета прошла незаметно, и предупреждение пилота о приближении к цели прозвучало для Виолетты неожиданно. Внизу потянулось бесконечное море развалин, из которого торчали скелеты полуразрушившихся высоток, остовы зданий и огромные груды обломков, оставшиеся от рухнувших под действием ветров и пожаров сооружений, определить назначение которых было давно уже невозможно. Вертолет пошел над широкой изогнутой лентой ржаво-коричневой реки, и пилот попросил Малевича подойти к нему.
– Вон Центр! На юге! – кивнул он на большой квадрат Периметра ЦСГР, Военизированный Пояс которого прилепился к левому берегу Оби напротив плотины ГЭС. – Издалека вроде целый! А аэропорт там! – пилот указал рукой на запад прямо по курсу. – Пройдем над Центром или сразу туда? Мы сейчас загерметизированы, нам ничто не грозит, даже если вирус есть и на этой высоте. Мне все равно люки открывать, когда вас высаживать буду, так что по возвращении карантин обеспечен и так, и эдак! Как раз вся ночь на него и уйдет! Потом обратно, за вами! Так что, делать круг над Центром?
И тут Малевич изрядно удивил Виолетту, да и не только ее. Он посмотрел на Ершова и сказал:
– Господин лейтенант, я прошу вашего совета! – В его голосе не было ни иронии, ни обычного высокомерия. – Опыта у меня нет, не хочу повторения трагедии и жертв, к которым привела моя некомпетентность в Подгорном. Я хотел попасть в этот рейд в должности младшего командира, чтобы принести пользу нашему Центру и получить ценный опыт, в командующие я не просился. Отец постарался, я так думаю. Но я отдаю себе отчет в собственных возможностях. Поэтому я возлагаю командование на вас, господин лейтенант, так как в вашей компетентности мы все имели возможность убедиться. Со своей стороны гарантирую всяческое содействие и поддержку. Очень хотелось бы обойтись без жертв! Командуйте дальше вы, хорошо?
– Уверен? – Ершов с прищуром сомнения разглядывал Малевича через лицевой щиток гермошлема. – Ленчик, если это ты так остришь, то лучше заканчивай. От двоевластия в боевой обстановке не случается ничего хорошего.
– Абсолютно уверен, – подтвердил Малевич. – Поверьте, у меня было слишком много времени для размышлений и анализа случившегося. Командуйте, господин лейтенант, а я буду учиться. Считаю такой подход наиболее разумным. И риски сведены к минимуму, и я получу ценный опыт.
– Как скажешь, – пожал плечами инвазивный здоровяк. – Давай на облет Центра! – велел он пилоту. – Чем больше у нас будет информации, тем больше шансов выжить. Соблюдать скрытность все равно без толку, все, кто мог, нас уже увидели.
Винтокрылая машина изменила курс и заскользила над ржавой рекой к мутно-желтой громаде Периметра, по бескрайней стеклопластиковой крыше которого ветер гонял облака песка и пыли. Виолетта уткнулась гермошлемом в иллюминатор, не сводя глаз с мертвого города. Местами в далеких руинах мелькали крохотные точки, торопливо скрываясь в остовах зданий.
– Там кто-то есть! – взволнованно сообщила она. – В развалинах! Я видела движение!
– В развалинах всегда кто-нибудь есть. – Ершов внимательно смотрел в стеклянное окно под ногами пилотов. – Мутафауна, лиги, легкий мусор, который несет ветром. Большие города не стоят без движения. Вопрос в том, кто именно двигается… – он замолчал, вглядываясь в приближающийся Новосибирский ЦСГР.
Пилот замедлил ход и снизился, направляя машину вдоль Периметра над Военизированным Поясом. Его словоохотливость улетучилась, он не сводил глаз с ползущих внизу укреплений, готовый в любую секунду экстренно набрать высоту, уходя от обстрела.
– Ерш, Военизированный Пояс вроде целый! – сообщил кто-то из штурмовиков. – Вон минометная батарея! Отсюда не видно никаких повреждений, разве только землей занесло сильно!
– Укрепрайон ГЭС тоже целый, – присоединился другой. – Все ворота закрыты, на улице никого, вышки пустые, огневые точки с виду целы. Непохоже, что сюда добрались лиги. Они бы пулеметы поснимали, и ворота были бы нараспашку…
– И Периметр без повреждений, входные шлюзы задраены наглухо, – задумчиво произнес Ершов и подытожил: – Давай к аэропорту, посмотрим, что там.
Вертолет поднялся выше и прибавил скорости, меняя направление движения. Минут пять винтокрылая машина шла над Центром, и Виолетта пыталась смотреть сквозь мутные исцарапанные секции Периметра в надежде разглядеть, что творится сейчас внутри погибшего Новосибирского. Но увидеть что-либо конкретное так и не удалось, поверхность Периметра давно не очищалась, вдоль соединительных балок прозрачных секций образовались едва ли не барханы
