Мысль о сестре разметала хрупкое ощущение благополучия. Как ее сестра провела эту ночь?

Мария содрогнулась при мысли, что Мелиссе пришлось подчиниться мужчине, который обошелся с ней без нежности, внимания и вежливости, присущей Джоко Уолтону.

Джоко лежал на спине, заложив руку за голову. Пока она смотрела на него, его рот открылся. Джоко слегка всхрапнул и плотно закрыл его. Его нос сморщился.

Мария улыбнулась. Его не застанешь с разинутым ртом. Джоко Уолтон был подлинным франтом.

– Нет, не будем!

– Незачем кричать, – Герцогиня положила руку на плечо Бет. – Мы все тебя слушаем. Можешь говорить обычным голосом.

Бет слегка притихла. Ее нижняя губа все еще была выпячена.

– Не будет ничего, кроме беды, если кого-нибудь из нас заметят.

– Нас все время замечают, – ворчливо возразила Алиса. – Мы им больше не нужны. Мы для них слишком ловкие, они хотят зеленых дурочек.

– Джоко хочет, чтобы мы это сделали. Джоко сказал…

– Нас могут побить, – вмешалась Бет.

– Трусиха ты, – обвинила ее Пан. – Сиди здесь и прячься. Герцогиня, я буду помогать…

– Панси, мы все должны решить, помогать или не помогать. Это касается всех нас, потому что мы рискуем своим убежищем, – Герцогиня оглядела серьезные личики.

– Я не трусиха, – отказалась Бет. – Джоко я бы стала помогать, но этой женщине… она презирает нас.

– У меня была сестра, – хмуро отозвалась другая девочка. – Она приехала с фермы вместе со мной, но нас разлучили. Я не знаю, что с ней сделали. Хотелось бы мне разыскать ее.

Ее тихие слова заставили всех замолчать. Девочки стали переглядываться. Панси сурово взглянула на Бет, которая наконец сдалась.

– Может быть, мы сумеем найти их обеих, – высказала предположение Алиса.

Герцогиня оглядела кружок:

– Значит, вы все согласны заняться этим? Взлохмаченные головы закивали одна за другой.

Мария высвободилась из объятий Джоко и осторожно, чтобы не задеть ушибленную ногу, выбралась из-под одеяла. Колено было жестким и опухшим, но ходить было можно.

Дрожа от утреннего холода, она опустилась на колени перед камином, чтобы развести огонь, и повесила над ним котелок. Затем она зажгла керосинку, чтобы вскипятить воду для чая. Когда вода в котелке согрелась, Мария отмерила нужное количество и поставила ее кипятить. Из котелка она взяла воды, чтобы почистить одежду, умыться и причесаться. Свои волосы она оставила распущенными, потому что они понравились Джоко. Закончив приводить себя в порядок, она села на единственный стул рядом с кроватью.

Грудь и плечи Джоко были обнажены, кожа на них была белой со слабыми голубыми прожилками вен. Внешняя сторона его рук была покрыта курчавыми светло-золотистыми волосами.

Новый приступ желания скрутил Марию. Она на минуту закрыла глаза, восстанавливая самообладание, затем положила руку на плечо Джоко.

Его глаза мгновенно открылись. Он резко повернулся на бок, выставив руку вперед словно для защиты.

– Доброе утро. Я приготовила тебе чай.

– Ох, – Джоко замигал и как ребенок стал протирать глаза руками, затем усмехнулся. – Доброе утро и тебе тоже, – он сел на постели, почти полностью оказавшись голым. При свете его нагота сильнее бросалась в глаза, и Мария залилась румянцем, неловко застыв на стуле.

Джоко взял у нее чашку с блюдцем и отхлебнул чай.

– Ах, как раз такой, какой я люблю. И доброго, доброго утра тебе, Рия Торн. Вот это жизнь – горячий сладкий чай, который мне принесла настоящая леди.

Смущенно улыбаясь, Мария вспомнила данное себе обещание.

– Я принесла его настоящему джентльмену.

Она увидела, что уши Джоко запылали, а жизнерадостная усмешка пропала. Его светло-голубые глаза устремились на ее лицо, затем опустились вниз, на колени. Он поспешно натянул на себя одеяло.

– Прошу прощения, мэм. Сейчас я оденусь. Мария быстро встала и повернулась к нему спиной.

– Тебе незачем вставать, ведь я уже принесла тебе чай. Оставайся там и спокойно пей его.

Ее увещевания изумили Джоко. Никто еще на его памяти не приглашал его остаться в постели. Пока была жива его мать, она всегда до света выгоняла его из койки. Более того, он никогда еще не проводил целую ночь ни с одной из тех женщин, которым платил.

Джоко обхватил ладонью теплую чайную чашку. Что бы подумала Мария Торн, если бы узнала, что она – первая женщина, с которой он провел целую ночь? Он никогда не скажет ей этого – прошлое пусть останется прошлым. Ему не хотелось ворошить его. Пусть это драгоценное удовольствие будет первым среди новых воспоминаний.

Чай Марии почти закипел, когда она услышала шуршание одежды у себя за спиной. Минуту спустя Джоко оделся и встал. Она спросила его через плечо:

– Как мы будем искать Мелиссу?

Джоко ничего не ответил. Скорее всего, они не смогут найти ее сестру. Он не рассказывал ей о том, как много суденышек отчаливает из доков за Тауэром. Белый груз, вывозившийся как в парижские бордели, так и в арабские гаремы, был среди всех остальных самым обычным, хотя его существование не признавалось официально.

Чашка в руках Марии задребезжала на блюдце. Мария поставила ее на стол, потому что из-за внезапного спазма в горле она не смогла сделать ни глотка.

– Ты ведь даже и не думаешь, что мы найдем мою сестру? – спросила она.

Джоко одним шагом преодолел расстояние между ними и обнял ее:

– Если она еще в Лондоне, мы найдем ее.

– А если нет… Он не ответил.

– Я надеюсь, что она еще в Лондоне, – тяжело вздохнула Мария.

– Я тоже. Она слишком стара для иностранной торговли.

Ее ответ удивил его:

– Будь они все прокляты!

Джоко обнял ее и прижался губами к ее виску.

– Не падай духом, Рия, мы найдем ее.

– Ты прав, мы найдем ее, – Мария подняла чашку, ее рука больше не дрожала. – А утро я начну с того, что пойду в Скотленд-Ярд и выскажу инспектору все, что о нем думаю.

Инспектор Клайв Ревилл в изумлении уставился на странную пару, которую констебль Уилки ввел в его кабинет. Джоко Уолтон повел бровями и усмехнулся ему из-за плеча Марии Торн. Челюсти инспектора сжались, щеки порозовели от раздражения – ведь Уолтону было приказано присматривать за Марией Торн ненавязчиво.

– Мисс Торн, – встал навстречу ей Ревилл.

– Благодарю, сэр, что запомнили меня, – она не подала ему руки. Вместо этого она отступила вбок, чтобы было видно ее спутника. – Инспектор Ревилл, позвольте представить вам Джоко Уолтона.