И, о, да, у моего бойфренда есть моя книга уже 24 часа, и он не читал ее и не захотел пойти со мной в Эплби'c .

Кто-нибудь может разрезать меня на кусочки?

У девственниц жизнь нелегкая, вы знаете. Мы вымершая порода.

1 Мая, понедельник, домашняя комната.

Так, я только что вышла из офиса Атома. Я всё ещё немного дрожу.

Там никого не было, только вдруг вошла Лили. Я натяжно улыбнулась (я всегда так делаю, когда вижу мою бывшую лучшую подружку) и сказала:

— Привет, Лили. Вот история о твоём брате, — и протянула ей статью. (Я была занята вплоть до часа ночи, сочиняя это. Как вы можете написать 400 слов о вашем бывшем бойфренде и оставаться при этом беспристрастным журналистом? Ответ: вы не можете. Я чуть не получила приступ эмболии, делая это. Но я не думаю, что вы можете сказать, читая это, что я пролила на него горячий шоколад, а потом нюхала его). Лили посмотрела поверх компьютера, на котором она работала (Не могу не вспомнить, что этап, который она прошла, когда имела обыкновение помещать названия всяких божеств и грязных слов в Googlе, чтобы только посмотреть, какие сайты она придумала. О Господи, что это были за дни. Не скучаю по ним) и сказала:

— А, привет, Миа. Спасибо.

Затем с нерешительным видом она добавила: — С Днём Рождения!

!!!!!Она вспомнила!!!!!

Ну ладно, думаю, тот факт, что бабушка прислала ей приглашение на мою вечеринку, стал небольшим напоминанием.

Я удивлённо протянула: — Мм... спасибо.

Я подумала, что это было всё, но когда я была на полпути к двери, Лили меня остановила и сказала:

— Слушай, я надеюсь, ты не возражаешь, если мы с Кенни придём сегодня вечером. Я имею в виду, на твою вечеринку.

— Нет, нисколько, — ответила я. Полная Ложь Мии Термополис номер семь. — Я буду рада, если вы оба придёте.

Зато это только является примером того, что уроки принцессы не прошли даром. О Господи, правда, конечно, у меня в голове. Она придёт??? Зачем? Она может прийти только потому, что она замышляет какую-то месть мне. Может, они с Кенни собираются угнать яхту, как только на ней установят паруса, загонят её в международные воды и взорвут её во имя свободной любви, пока мы будем загружаться в спасательные лодки. Или придумают ещё что-нибудь. Хорошо, что Виго заставил бабушку усилить охрану, в случае, если Дженнифер Энистон покажется там же, где и Брэд Питт.

Лили сказала:

— Спасибо. Я хочу подарить тебя на День Рождения кое-что, но я могу это сделать только если приду на вечеринку.

Что-то, что она может подарить мне только на День Рождения, но может сделать это только на Королевской яхте Дженовии? Замечательно! Моя теория угона подтверждается.

Я, запинаясь, сказала:

— Вообще-то, ты не должна мне ничего дарить, Лили.

Я не должна была этого говорить, потому что Лили нахмурилась и сказала:

— Вообще, я знаю, что у тебя есть всё, но есть одна вещь, которую никто не сможет тебе дать.

Я очень сильно занервничала (не то, что было до этого) и сказала:

— Я не имела в виду то, как это, может быть прозвучало. То, что я подразумевала...

Лили, казалось, сожалела о своей мгновенной вспышке гнева и сказала:

— Я этого не подразумевала. Слушай, я больше не хочу бороться.

Это был первый раз за 2 года, когда Лили сослалась на тот факт, что мы были друзьями и что мы боролись. Я была настолько удивлена, что даже не знала сначала, что сказать. Я имею в виду, что мне никогда не приходило в голову, что борьба это не вариант. Я полагала, что единственный вариант—это то, что мы делаем... а именно, игнорируем друг друга.

— Я больше не хочу враждовать, — сказала я.

Но если она больше не хочет враждовать, чего же ОНА хочет? Точно уж не быть моим другом. Я недостаточно крутая для неё. У меня нет пирсинга, я принцесса, я хожу на шопинг с Ланой Уайнбергер, я иногда надеваю розовые бальные платья, у меня есть костюм от Прада, я девственница и, а, конечно, — она думает, что я увела её бойфренда.

— В любом случае, — сказала Лили, когда нашла свой рюкзак, весь усеянный Корейскими кнопками (она планирует продвигать в Корее своё шоу), — мой брат сказал передать тебе это.

И она вытащила конверт и передала его мне. Это был белый конверт с голубым фирменным бланком с предполагаемым адресом отправления. Фирменный бланк гласил "Хирургия Павлова" с небольшой иллюстрацией собаки Майкла, Павлова. Конверт был шероховатым, как будто там было что-то ещё кроме письма.

— О, — только и смогла я сказать. Я чувствовала, что краснею, что случается со мной всякий раз, когда я слышу имя Майкла. Замечательно. — Спасибо.

— Нет проблем, — сказала Лили.

Слава Богу, в это время раздался звонок, поэтому я сказала: "Увидимся позже".

А потом я развернулась и убежала.

Просто это было так... СТРАННО. Почему Лили была со мной такой милой? Она, должно быть, что-то запланировала на сегодняшний вечер. Она и Кенни. Очевидно, они собираются что-то сделать, чтобы испортить мою вечеринку. Хотя, может быть, и нет, ведь Майкл и его родители тоже собираются там появиться. Зачем бы она собиралась причинить мне боль, если это может смутить её родителей и брата? Я могу сказать, насколько сильно она их любит, ну и конечно, я знаю её всю мою жизнь, несмотря на то, что мы не разговаривали последние два года.

Я оглянулась в поисках Тины или Ланы или Шамики или кого-нибудь ещё, чтобы обсудить то, что только что случилось с Лили, но я никого не смогла найти. Что было довольно странным, я думала, что они придут к моему шкафчику, чтобы поздравить меня с Днём Рождения или что-нибудь ещё. Но никого не было.

Я не могла избавиться от мысли — наверное, это была паранойя — что они избегают меня, потому что Тина рассказала им о моей книге. Я знаю, что она сказала, что это довольно мило, но это лишь то, что Тина сказала мне в лицо. Может за моей спиной она думала, что это ужасно, и отправила мою книгу всем, и теперь они все думаю, что это ужасно, наверное, это и есть причина, по которой они не поздравили меня с Днём Рождения, потому что они боятся, что они будут не в состоянии остановиться смеяться мне в лицо.

Или они действительно что-то запланировали.

Это не исключено.

Моё дыхание участилось, потому что, когда я добралась до спальни, я была уверена, что никто сюда не заглядывал. Я открыла конверт, который дала мне Лили, и вот, что я там увидела. Письмо, написанное рукой Майкла, в котором говорилось:

Дорогая Миа,

что я могу сказать? Я не знаток любовных романов, но ты, наверное, Стивен Кинг этого жанра. Спасибо за то, что ты позволила мне его прочитать. Тот, кто не хочет публиковать этот роман, полный дурак.