Счастье еще, что в комнате отдыха никого, кроме меня, не было. Я задремал и увидел самый причудливый сон в моей жизни. Вот уж не ожидал, что такое произойдет со мной на работе! Я сел и поморгал, пытаясь прийти в себя.

Самое интересное, что сон ни капельки не потускнел с пробуждением. Мне снилось, что мы с Бриджит находимся в кладовке, в нашей больнице. Все было окрашено в черно-белые тона: наша кожа, одежда, медицинские принадлежности. Все, кроме ее губ. Эти чертовы губки сияли кроваво-красным. И они крепко сжимали мой пенис.

Когда я проснулся, он все еще находился в тисках… моей собственной ладони. Хорошо еще, никто не заглянул в этот момент в комнату, а то бы я сгорел со стыда.

До смены оставалось полчаса, и я решил принять душ – такой, чтоб похолоднее. Ледяная вода сделала свое дело: теперь я мог разгуливать по коридорам, не опасаясь косых взглядов в сторону моих брюк.

После душа пришла пора выбраться на улицу выпить чашечку кофе. Я уже возвращался назад, когда внимание мое привлек постер в витрине магазина. На нем была изображена женщина с алыми губами. В следующую минуту я уже стоял у прилавка, пробуя на руке восемь оттенков красной помады.

– Вам нужен какой-то конкретный цвет? – приветливо улыбнулась продавщица.

– Да, тот, что я заметил в витрине. Брюнетка с красными губами. Но здесь я его не нахожу.

Девушка пробежала пальцем по образцам. В пластмассовом контейнере их было штук сто, не меньше! Наконец она вытащила один тюбик.

– Вот он. Помада из новой партии, и мы пока не выставили ее на продажу. Если хотите, я открою вам этот тюбик.

– Да, пожалуйста.

Она окинула меня внимательным взглядом.

– Этот оттенок составит превосходный контраст вашей светлой коже и голубым глазам.

Что?!

– Э-э… я беру не для себя.

Она наградила меня взглядом, в котором ясно читалось: «Да ладно».

– Это не так уж и важно. Всем нам время от времени требуется что-то, что позволит почувствовать себя чуточку красивее.

Во что превратилась моя жизнь? В другое время я бы посмеялся. Но сейчас, честно говоря, мне было все равно, кто и что обо мне подумает. Главное, я нашел нужный оттенок. Продавщица открыла тюбик, и я увидел наикраснейший из красных цветов. Он влажно поблескивал, напоминая помаду из моего сна. К несчастью, мое тело тоже вспомнило его. Вот черт.

– Я беру это, спасибо, – выхватив тюбик, я поспешил к кассе, чтобы продавщица ничего не заметила.

– Подождите! – крикнула она мне вслед. – Может, дать вам запечатанный?

– Нет-нет, все в порядке.

Пациенты поступали в отделение скорой помощи один за другим, поэтому сон мой пришлось задвинуть в дальний уголок сознания. Так было, пока я не увидел Бриджит. Прошло немало времени, прежде чем она оказалась неподалеку: я как раз накладывал шов на колено женщине, неудачно упавшей этим утром.

– Сестра Валентайн! – окликнул я ее, завязывая и обрезая узел.

– Да, сэр?

– Не могли бы вы сделать повязку мисс Аксельрод? Мне нужно переговорить с доктором Вонгом, прежде чем он отправится на обход.

– Конечно.

– Не волнуйтесь, вы в хороших руках, – сказал я пациентке. – Я прыгал бы от счастья, если бы сестра Валентайн могла позаботиться обо мне.

Бриджит с трудом скрыла усмешку.

– Ах да, – я сделал вид, будто вспомнил кое о чем, – когда закончите, потрудитесь заглянуть на склад. У нас почти не осталось пластыря и бинтов.

– В самом деле? – нахмурилась Бриджит. – Я пополняла запасы всего пару дней назад.

– Слишком много пациентов с порезами и ушибами, – пожал я плечами.

– Ладно, я все сделаю.

Оставив Бриджит перевязывать рану, я поспешил на склад, чтобы избавиться от всего, что нагреб по ящикам в процедурной. Потом я устроился в ближайшей палате и принялся ждать, когда появится Бриджит.

* * *

– Что ты делаешь, Саймон?

Бриджит пыталась дотянуться до верхней полки, где лежали бинты, когда я вошел в комнату и закрыл за собой дверь.

– Как тебе спалось этой ночью? – поинтересовался я.

– Хорошо.

Я провел пальцем по ее обнаженной руке и услышал, как она еле заметно охнула.

– Что ты делаешь, Саймон? Мы же на работе.

– Не хочешь спросить, как мне спалось?

Теперь я стоял к ней практически вплотную.

– Почему бы тебе не отойти назад, чтобы я могла повернуться?

Я послушно отступил на шаг.

– А спал я хуже некуда. Спасибо, что спросила.

Разумеется, она и не думала спрашивать.

– Мне очень жаль, что ты не выспался.

– Я вздремнул утром, и то с часик.

– Рада слышать.

– Но ты умудрилась и это испортить.

Она изумленно уставилась на меня.

– Я испортила тебе сон?

Я торжественно кивнул.

– И как же, позволь узнать?

– Мало того, что ты мне приснилась. На тебе еще было кое-что особенное.

– Особенное?

Похоже, Бриджит совсем растерялась.

Я порылся в карманах и достал помаду.

– Взгляни.

– Чья это помада?

– Я купил ее сегодня утром, сразу после сна. Пришлось открыть ее, чтобы убедиться, что это нужный мне оттенок.

– Ты купил помаду, которую увидел на мне в своем сне?

– Тебе когда-нибудь снились черно-белые сны? – поинтересовался я.

– Нет, – покачала она головой.

– В моем сне все было в черно-белых тонах. За исключением… – я коснулся пальцем ее губ, – вот этого.

Я взял ее ладошку и вложил туда тюбик с помадой.

– Жду не дождусь, когда увижу это наяву.

Пока Бриджит недоуменно разглядывала помаду, я достал медикаменты, которые требовались в процедурной.

– Я отнесу это в отделение.

Я уже стоял у двери, когда Бриджит заговорила:

– Саймон!

– Что такое?

– Что я делала в твоем сне… с этой помадой на губах?

Я широко улыбнулся, довольный тем, что она спросила.

– Твои прелестные губки крепко сжимали мой член.

Шли дни, а мы с Саймоном все время оказывались в разных сменах.

Оно и к лучшему. Конечно, я ужасно скучала по нему. Зато мне не приходилось отвлекаться во время работы.