Александр Борисович хотел возразить относительно упомянутой медсестрички, что, во-первых, она не рыжая, а русоволосая, во-вторых, вовсе не толстая, но, глянув на сердитую физиономию супруги, счел за благо сменить тему.

— Ладно, — буркнул он, — так и быть: съем этот паршивый обед… Странно, но, кажется, я действительно проголодался…

Всеволод Михайлович Голованов все еще неловко чувствовал себя за столом Дениса, поэтому и первое совещание с Филей Агеевым и Колей Щербаком решил провести в их общей комнате, тем более что результаты у них у всех на данный момент были, можно сказать, ничтожные.

— В общем, — вздохнул Щербак, — из дома Плетнев в тот день, а заодно и ночью, так и не вышел. Только сегодня утром, около одиннадцати, посетил винно-водочный отдел ближайшего гастронома и вернулся обратно. Сейчас его Самоха караулит, я связывался с ним минут двадцать назад — все без изменений…

— Телефон у него точно отключен? — хмуро спросил Сева.

— Уже с полгода — за неуплату… Нет, связаться с кем-либо он на самом деле не пытался. Сидит дома и нажирается в одиночестве.

— Продолжайте наблюдение, рано или поздно твой Плетнев двинется с места… Что у тебя, Филя?

— У меня не лучше, — покачал головой Агеев. — По указанному адресу Ренат Алиев давно не живет. Но кое-что выяснить удалось, я отыскал его бывшую подружку, некая Лиля Сагиева… Девушка на Алиева очень сердита, поскольку осталась из-за него, можно сказать, у разбитого корыта…

— То есть? — нахмурился Голованов.

— В общем, мне удалось ее разговорить, и выяснилось, что во время событий в бывшей Югославии ее, как она полагала, жених отправился туда вместе с каким-то своим дружком. Как зовут друга, Лиля не в курсе… Обещал вернуться и жениться… Ни одного из упомянутых обещаний не выполнил.

— Может быть, погиб? — предположил Сева.

— Ничего подобного! Девушка утверждает, что уже после того как там все успокоилось, он ей звонил откуда-то из-за рубежа сказать, чтоб не ждала возлюбленного обратно… А девушка к тому моменту успела и подругам, и, что хуже всего, родителям нащебетать про скорую свадьбу…

— Ты, часом, не интересовался, на чьей стороне собирался этот Алиев участвовать в заварушке? — спросил Щербак.

— Интересовался, — усмехнулся Агеев. — И как раз на этом месте глазенки у Лили начали бегать туда-сюда, а сама она врать, что на сей счет ей ничего не известно… Допытываться явно не стоило, тем более что девушка мусульманка и наверняка верующая: на шее у нее на цепочке золотой полумесяц болтается…

— Думаю, — произнес после небольшой паузы Сева, — относительно дружка, отправившегося с Алиевым в Югославию, сомнений почти нет: явно «мой» персонаж, Некто Георгий Георгиевич Грозов… Остальные в Москве не проживают, как вам известно.

— Откуда ты знаешь? — возразил Филя. — Может быть, он кого-то, с кем и после Анголы дружил и связь не терял, как раз из провинции вызвал и с собой пригласил? Боюсь, проверять надо всех!

— Кротов сейчас этим и занимается, — ответил Голованов, — двоих уже успел проверить, оба живут в родных своих городах, в последние пять лет никуда не выезжали… А насчет Грозова я сейчас объясню, в чем дело.

Сева быстренько пролистал свой блокнот и, найдя нужные записи, продолжил:

— Вот… Адрес, который раздобыл Алексей Петрович, в известном смысле действующий…

— Что значит — в известном? — удивился Щербак.

— Не перебивай, Коля, я все объясню. А значит это, что Георгий Грозов по-прежнему прописан в очень хорошей трехкомнатной квартире по указанному адресу в Центральном округе. Однако уже почти шесть лет сдает ее одним и тем же людям: вполне приличная семья — муж, жена, десятилетний сын, очень приветливые люди, особенно жена… Слава богу, когда я там объявился, мужа дома не было. Обычно мужья словоохотливость жен несильно приветствуют. Вот от этой дамочки я и узнал, что своего хозяина они, с тех пор как сняли квартиру, в глаза не видели…

— Как такое возможно? — на этот раз удивился Агеев. — А деньги? Я имею в виду плату за жилье?

— Я понял, о чем ты. Мужики, вы чего такие нетерпеливые? Значит, в первые годы по договоренности квартиранты отправляли ему деньги на почтовое отделение. — Он заглянул в блокнот. — Ага… Индекс, до востребования. Получение он аккуратно подтверждал по телефону. Я выяснил: отделение находится в Северном округе. Третий Нижне-Лихоборский проезд. Звучит жутковато, на самом деле езды от Кольца на машине не больше пятнадцати минут. Я уже отправил Демидова в данный микрорайончик: пусть пошурует, с участковым пообщается. Вдруг такого человека кто-нибудь припомнит по описанию? Наверняка он там какую-то комнатенку снимал.

— Черт, как же снимка не хватает… — пробормотал Щербак. — Может, у этих его квартирантов есть?

— А то бы я сам не догадался спросить! — сердито бросил Сева. — Семейные альбомы и минимум вещей Грозов забрал с собой сразу, когда освобождал им квартиру. Кротов пока на сей счет тоже молчит, а с Плетневым ты сам все завалил… Ладно, не завалил, так вышло!

Коля, моментально пунцово покрасневший, с обидой посмотрел на Голованова, но промолчал.

— Наконец, самое интересное — в связи с твоей, Филя, информацией насчет Алиева. Пока ты рассказывал, я сопоставил кое-какие даты. Поэтому и предположил, что ездил твой клиент в Югославию вместе с Грозовым. Как раз в это время тот позвонил своим квартирантам и попросил их вместо переводов отправлять деньги на банковский счет. Номер его мне дали, банк находится в Выхине.

Теперь слушайте внимательно: если верить, правда приблизительной, датировке, которую мне предоставила квартирантка, получается, что сразу после этого их хозяин на несколько месяцев исчез: не звонил, не справлялся, как обычно это делал, о квартире. Как раз в это время цены на съемное жилье резко пошли вверх, а он поднял им плату не сразу, как сделали все нормальные хозяева, а через длительное время: впервые позвонил… примерно, конечно, по ее словам, точно она не помнит, но в любом случае заваруха в Югославии к тому моменту месяца два как закончилась.

— Странно, — пробормотал Агеев, — судя по всему, Алиев ведь воевал там на стороне мусульман? А Грозов… Грозов… По-моему, фамилия русская… Или нет?..

— Я бы не стал это утверждать наверняка, — покачал головой Сева. — На Кавказе, например, такого типа фамилии мне тоже встречались…

Филипп Агеев нахмурился.

— Проклятое дельце, не находите? — мрачно произнес он. — Сплошная мистика — то колдовское племя какое-то, то теперь еще экстремисты религиозные явно намечаются.

— Да уж, — поддержал его Щербак, — география вырисовывается от Словакии до Африки. А в середине мы с вами… Ты, Сев, не знаешь, что за это время нарыли в Генпрокуратуре?

— Кажется, ничего существенного, — ответил Голованов. — Я пока с Кротовым на эту тему не разговаривал, он-то наверняка в курсе… В любом случае, мужики, при всей скудости нашей информации мы с вами на шаг впереди. Думаю, если бы дело вел Сан Борисыч, вряд ли бы у нас имелось преимущество. Так, все. Пора подумать о дальнейших наших действиях.