Я колебался.

– Откройте, Бердн! – Голос Видаля звучал теперь слабее.

– Но он зовет меня, – сказал я глупо.

– Бросьте, Бердн, – с угрозой сказал Дайер. – Уходите отсюда. Раз вы струсили, предоставьте это мне. Он не продержится долго.

– Нет! – крикнул я.

Перед моим взором, как в тумане, пронеслась одна сцена из моего детства: мой отец окровавленными руками свежевал убитого зайца. Впитанное с ранних лет отвращение к насилию словно взорвало меня изнутри.

Только теперь я понял, что никогда не смог бы убить Видаля. Я также понял, что не оставлю его погибать там, на крыше. Я должен спасти его. Ведь невозможно было без содрогания слушать его призывы о помощи и ничего не предпринять.

Внезапно стук в дверь прекратился.

– Все кончено, – глухо произнес Дайер.

Вал стояла, закрыв лицо руками.

Я опять двинулся к двери, но Дайер схватил меня за плечо.

– Уходите отсюда, Бердн!

Я оттолкнул его в сторону и схватился за засов.

Сильный удар по голове заставил меня покачнуться. Я все же сумел повернуться, но тут Дайер ударил меня снова в лицо.

Из глаз у меня посыпались искры, но в мозгу прояснилось. Боль, разочарование, разбитые надежды – все выплеснулось сразу. Мои пальцы с силой сжали его горло. Он выронил фонарь и попытался разорвать мой захват, но я был сильнее.

Упав на колени, он пытался сопротивляться, но его движения становились все более замедленными. И тут, как из тумана, издалека, до меня донесся голос Вал:

– Нет! Нет! Нет!

Этот крик вернул меня к действительности и спас Дайера. Я разжал пальцы, оттолкнул Вал и отодвинул засов.

Под сильным напором ветра дверь распахнулась. Упав на колени, чтобы не быть опрокинутым ураганным порывом, я подполз к самой крыше, пристально вглядываясь в темноту и пытаясь при вспышках молний разобрать, где находится Видаль.

– Эй! – крикнул я. – Видаль, где вы?

Никакого ответа.

– Отзовитесь! – снова отчаянно завопил я уже из последних сил.

В этот миг яркая вспышка осветила крышу, и я увидел его. Видаль лежал распластавшись, судорожно цепляясь за швы в кровле. Он совсем выбился из сил. Ураганный ветер медленно, но неумолимо сносил его к краю. Его могло сбросить вниз в любую секунду.

Я продвинулся немного вперед и вдруг услышал, как за моей спиной захлопнулась дверь и щелкнул задвигаемый засов. Господи, Дайер и меня обрек на смерть! Он запер дверь, оставив нас с Видалем на расправу разбушевавшейся стихии.

Как ни странно, но это меня почти не тронуло. Вал разорвала нить, связывавшую меня с жизнью. Теперь во мне осталось лишь одно – непреодолимое желание спасти Видаля. Я должен был сделать это, несмотря ни на что.

Пытаясь как можно плотнее вжаться в крышу, поливаемый дождем и сдуваемый бешеным ветром, я начал свой страшный путь к Видалю. Я продвигался вперед сантиметр за сантиметром.

– Видаль! – прохрипел я.

Он обернулся на звук моего голоса.

Все полыхало от вспышек молний и раскалывалось от громового грохота. Он увидел меня. Очередной порыв ветра еще приблизил нас друг к другу. Как мне удалось удержаться на краю скользкой крыши, я и сам не знаю.

А Видаль был уже почти у края. Теперь расстояние между нами составляло метра три, и с каждым новым порывом ветра меня относило к нему, но каждый такой порыв для Видаля мог стать последним.

Мне нужно было двигаться быстрее, чем ветер сносил его, и для этого я ослабил захват за швы кровли и напрягся всем телом.

Меня поволокло вперед, но я правильно рассчитал дистанцию, в последний момент намертво вцепился в швы и протянул ногу, давая Видалю возможность ухватиться за мою лодыжку. Наконец, после нескольких неудачных попыток, ему удалось поймать ногу.

Ветер рвал нас на части, но наши сплетенные тела были хоть какой-то защитой против него. Однако сколько же мы сможем так продержаться? Три минуты? Пять?

Моя хватка становилась слабее с каждой секундой, руки словно кто-то выламывал из плечей.

Видаль медленно взбирался все выше по моей ноге; теперь он держался уже за колено и подтягивался еще. И вот, когда мои пальцы, не выдерживая напряжения, безвольно разжались, он навалился на меня сверху и сам вцепился в швы кровли.

Теперь уже он меня держал. Мы задыхались на жестоком ветру и в потоках воды, я уже ничего не соображал, но затем, каким-то чудом, Видалю удалось отползти от края и оттащить за собой меня. Мы оказались скрытыми за парапетом ограждения, но Видаль продолжал ползти, пока не дотянулся до трубы отопления, держась за которую мы могли хоть немного прийти в себя.

Наклонившись, Видаль прокричал мне в ухо:

– По другую сторону крыши есть запасной люк, но если и он заперт – нам конец!

Взглянув на его лицо, освещенное вспышками молний, я не заметил на нем ничего похожего на страх или растерянность. Там было спокойствие и уверенность – как раз то, чего мне сейчас недоставало.

– Оставайтесь здесь, – прохрипел он, – и держитесь за трубу. Я попробую добраться до этого люка.

– Вы с ума сошли! – крикнул я. – Ничего не выйдет!

Но мой голос утонул в страшном грохоте, и Видаль, распластавшись на крыше, выбрался из-за трубы и пополз.

Могучий порыв ветра едва не подхватил его и наверняка сорвал бы с крыши, если бы я не успел схватить его свободной рукой.

– Да, тут ничего не выйдет, – прокричал он.

Медленно тянулись минуты, самые долгие минуты в моей жизни. Напор стихии не ослабевал, но наше положение немного улучшилось. Цепляясь за скобы в кладке трубы, кое-как укрытые от ветра, мы могли, видимо, еще какое-то время продержаться, но что потом?

Непрерывные удары грома совсем оглушили меня. Сознание стало притупляться, словно в полусне. Чтобы хоть как-то дышать, приходилось корчиться и сжиматься, прячась от ветра.

Вдруг Видаль схватил меня за руку:

– Смотрите!

Небо вновь пропорола молния, и я увидел ползущую к нам по крыше фигуру. Ветер дергал и рвал ее; был момент, когда нам показалось, что человек не удержится, но он как-то устоял.

– Гацетти, – сказал Видаль.

Да, это мог быть только он. При следующей вспышке молнии я увидел, что он обвязан канатом, второй конец которого был прикреплен к чему-то за дверцей запасного люка, откуда итальянец и выполз на крышу.

Медленно, но настойчиво он приближался к нам. Новый порыв ветра едва не перевернул его на спину, но канат помог удержаться.

– Хватайтесь за меня! – крикнул мне Видаль.

Почувствовав, что я ухватил его за талию, он выполз из укрытия. Мы продвигались навстречу друг другу до тех пор, пока Гацетти наконец не поймал кисть Видаля.