Неудивительно, что после этого какой-то странный звук так подействовал ему на нервы!

Но где же все-таки Лонстон и Александра?

Маркиз прибыл в замок несколько минут назад, и дворецкий проводил его к младшим дочерям. Даже дворецкий был удивлен, не застав в гостиной ни своего хозяина, ни старшей дочери маркиза.

Джулия и Виктория объяснили отцу отсутствие хозяина дома и своей сестры – они, мол, отправились на поиски привидения, которое девушки видели раньше. Они наговорили ему еще много всякого вздора о какой-то прекрасной женщине и странных звуках – то ли царапанье, то ли скрежете.

Маркиз сначала не придал значения их возбужденному виду, полагая, что его дочери просто начитались романов. Но теперь, вглядываясь в темноту коридора в ожидании бог весть чего, он уже не был так уверен, что они заблуждались, по крайней мере, в отношении подозрительных звуков.

Спустя минуту, которая показалась ему вечностью, он услышал звук шагов. В конце коридора появилась Александра в сопровождении Лонстона. Оба явно не замечали маркиза – их внимание было поглощено тем же явлением, которое привлекло и его.

* * *

Подойдя к лестнице, Александра обернулась к Лонстону.

– Рискнем ли мы войти в часовню? – спросила она.

– Быть может, нас туда именно и призывают? – предположил с улыбкой Лонстон.

Александра устремила на него долгий взгляд. Когда он был так мил с ней, как сейчас, она искренне наслаждалась его обществом. Его карие глаза вспыхивали улыбкой всякий раз, когда он поддразнивал ее, чем он занимался с тех пор, как они вышли из гостиной.

Психея предложила ей завести с Лонстоном флирт, и, быть может, поэтому Александра и не остановила его, когда он начал болтать всякий вздор. А это был именно вздор, и ничего больше. Сначала виконт очень лестно отозвался о ее темно-синем жакете, затем похвалил за храбрость, проявленную в стремлении увидеть привидения, а затем заявил – верх неприличия! – что она сама желала его поцелуя при их первой встрече на берегу Эйвона.

Александре никогда так не кружили голову, да она и не позволяла никому с собой такого обращения. И все же, глядя сейчас в глаза Лонстону, она всем сердцем отзывалась на его слова, на его усмешку, на его близость.

Ужасная мысль пришла ей в голову. Ей захотелось, чтобы виконт снова поцеловал ее. Александра поспешно прогнала эту мысль. Не может же она все время с ним целоваться! Нужно просто пококетничать с Лонстоном, чтобы Энтерос оставил свое намерение похитить ее, но, если она позволит Лонстону целовать себя всякий раз, когда они окажутся наедине, хорошенькое у него сложится о ней мнение!

– О чем вы думаете? – прошептал виконт, наклоняясь к ней.

– Ни о чем, – отвечала Александра тоже шепотом. Пальцы его сжали ее руку чуть повыше локтя, и сердце у нее затрепетало.

– Скажите мне… – Он склонился еще ближе. Александра ощущала на виске его горячее дыхание. – Вы думаете о вчерашнем дне или, быть может, о том, что было позапрошлым летом?

– Не напоминайте мне о том, чему не следовало быть, – сказала она, не смея поднять на него глаза. Александра знала, что стоит ей взглянуть на Лонстона – и она снова бросится ему на шею. – И не подстрекайте меня к тому, чего быть не должно.

Лонстон слегка коснулся губами ее виска.

– Я начинаю думать, что вы как раз такая женщина, которой нравится, когда ей напоминают о том, чего не должно было быть.

Почему ей так приятны эти слова? Почему рядом с ним она неизменно забывает, как презирает его?

Нет, так нельзя, внушала себе Александра. Флиртовать с Лонстоном – еще куда ни шло, но нельзя позволять ему целовать себя, а, судя по всему, именно это он и собирался сделать.

Она неохотно попятилась и, приподняв юбки, начала медленно подниматься по ступеням.

– Думаю, нам следует зайти в часовню и посмотреть, нет ли там кого.

– Как вам угодно, – отозвался Лонстон.

– Я уверена, что вчера шум доносился именно оттуда, – добавила она.

Поднявшись на площадку, Александра обернулась, дабы убедиться, что спутник следует за ней, – и в этот миг кто-то сильно толкнул ее в спину. Она с криком пошатнулась и полетела вниз, но стоявший у подножия лестницы Лонстон вовремя подхватил ее.

Девушка была так испугана, что не сопротивлялась и только с трудом выговорила слова благодарности.

– Вас толкнули! – воскликнул он. – Я это ясно видел.

– Да, – задыхаясь, признала она. Зачем Энтерос это сделал?

– Ну, ну, все в порядке. – Лонстон успокаивающе погладил ее по спине. Одной рукой Александра обхватила его шею и не желала отпускать.

– Лонстон, я боюсь, – прошептала она, прижимаясь лицом к его груди. – Я… я видела… привидения, но они никогда не пытались мне вредить.

И притихла, даже не пытаясь высвободиться. Лонстон шептал ей какие-то успокаивающие слова, крепко обнимая за талию. Постепенно сердце у нее в груди перестало бешено стучать, тепло, исходившее от крепких, надежных рук Лонстона, согрело и успокоило ее.

Придя наконец в себя, она попыталась отстраниться, но виконт ей этого не позволил.

– Вы чересчур бледны, если я вас отпущу, вы упадете, – сказал он твердо.

И Александра вновь опустила голову ему на плечо.

– Благодарю вас, – прошептала она, – наверное, вы правы.

Минуту спустя Александра подняла голову. Она хотела лишь осторожно отстраниться, но губы Лонстона оказались слишком близко к ее губам, чтобы она могла осуществить это намерение. Глаза его вспыхнули страстью, и Александра, сама не зная, что делает, потянулась к нему.

– Лонстон, – прошептала девушка. Она жаждала поцелуя, и желание взяло в ней верх над всеми понятиями о скромности и приличиях.

Большего поощрения ему не потребовалось. Губы его приникли к ее губам нежным, чувственным поцелуем, от которого у Александры захватило дух. Рассудок ее замолк, словно его и не было вовсе. Если она и знала, что поступает очень и очень дурно, то отбросила эти слабые укоры совести и погрузилась в полное блаженство. Она не могла ни о чем думать – только чувствовать его нежные поцелуи, так непохожие на то, как он целовал ее прошлый раз, – и силу его объятий.

Так вот что такое любовь, мимолетно подумала Александра. Ей казалось, что легкий ветерок переносит ее с облака на облако. Слабый стон удивления и восторга вырвался у нее, и объятия Лонстона стали теснее. Горячая сладкая волна нахлынула на нее, и Александра, закрыв глаза, целиком отдалась восторгу.

* * *

Лорд Брэндрейт вернулся в Роузленд, так и не известив о своем присутствии ни свою дочь, ни лорда Лонстона. Он был настолько поражен видом Александры, целующей виконта – да еще с такой страстью, – что, отказавшись от первого порыва влепить Лонстону пощечину и немедленно увезти своих дочерей из его дома, велел подать коня и стремительно покинул замок. Он хотел поговорить с женой о том, что увидел и что мог означать такой поцелуй. Она знала Александру лучше, чем он, и могла бы предложить, что теперь делать – если вообще что-нибудь следует делать.