– Я пойду открою магазин, – сказала Лейни. – Дверь закрою, чтобы вам никто не помешал.

Райкер же уселся рядом с Брейденом и, прищурившись, уставился на Джека.

– Тебе надо побеседовать с Вив прежде, чем мы начнем?

Джек покачал головой:

– Нет, она помочь ничем не сможет, – сказал он, прекрасно понимая, что это неправда.

– Не знаю, что там между вами происходит, но…

– Вот этого не надо, – перебил Джек Брейдена. – Давай-ка займемся делом.

Усилием воли Джек заставил себя не думать о Вив… Однако сердцу не прикажешь.

Марта рвалась присматривать за Кейти весь вечер, но Вив заверила ее, что долго не задержится. Проклятый День всех влюбленных… Ехать к Джеку в этот вечер было ужасно тяжело. Но ей надо было сказать ему кое-что. Может быть, он позволит ей излить душу, и тогда…

Нет. Легче ей не станет. В ее душе пусто, но все же она хочет сказать ему, что чувствует. Кроме того, она должна вернуть ему все эти подарки.

Она с трудом уместила купленные им игрушки в машину. И куда, ради всего святого, ей еще запихать эту спортивную машину? Кейти не нужны все эти экстравагантные подарки, и для нее самой будет лучше избавиться от всех напоминаний о Джеке. Он сам так захотел, в конце концов. Он ведь так и сказал, что не нуждается в ней больше. Но она знает, что он все еще думает о ней, что она ему небезразлична. В противном случае он не был бы так расстроен. Кроме того, она видела, как он на нее смотрел. Они все еще связаны друг с другом – хотят они того или нет.

Как бы хотелось Вив повернуть время вспять! Тогда она сразу же рассказала бы ему о записной книжке. Но ничего не поделаешь, тогда она сочла, что приняла верное решение…

Вив сделала глубокий вдох, плотнее запахнула пальто, чтобы снег не попадал за воротник. Прекрасный вечер, чтобы провести его с любимым в уютном гнездышке.

Проклиная День всех влюбленных, Вив позвонила в дверь дома Джека на Бикон-Хилл. Дверь распахнулась. Тилли встретила Вив широкой улыбкой:

– О, милая, входите. На улице такой холод.

Вив шагнула внутрь, стараясь не смотреть по сторонам – все здесь буквально кричит о мужчине, о котором она грезит ночами. Ей надо только выгрузить игрушки и тут же уехать. Все. Теперь, оказавшись в его доме, она поняла, что говорить с ним просто не в состоянии. Да и что говорить? Он ужасно разозлился на нее. И с тех пор как он снова оставил ее одну в постели, от него ни слуху ни духу.

– Я только на минутку, – сказала Вив Тилли. – Я тут привезла кое-какие вещи, чтобы вернуть их Джеку.

Брови Тилли поползли вверх.

– О, что ж, я позову его…

– Нет! – Вив, конечно, не собиралась так кричать, но этим вечером она была несколько на взводе. – Я просто занесу их внутрь.

Тилли склонила голову набок и взяла Вив за руки. Тепло ее прикосновения проникло в самое сердце. Она уже была готова дать волю чувствам… Но времени на это не было.

– Не знаю, что там у вас произошло, – начала Тилли, – но он просто брюзгливый медведь. Я даже не могу заставить его поесть. Он сидит в своем кабинете и только и просит меня принести бурбон. Я его таким видела только раз.

Когда погибла его жена. Эти слова как будто повисли в воздухе.

Вив сглотнула слезы.

– Это я во всем виновата, – прошептала она.

– Уверена, все можно исправить. – Женщина обняла Вив за плечи и увлекла за собой в дом. – Идите поговорите с ним.

Вив замотала головой:

– Он ужасно зол на меня. И правильно. Я просто подумала, что нужно вернуть ему все эти вещи и уехать.

Тилли успокаивающе похлопала Вив по ладоням.

– Его жена ушла слишком рано. С тех пор вы – первая женщина, которой он заинтересовался. Вы уверены, что хотите бросить все это, потому что боитесь?

Вив закрыла глаза. Готова ли она рискнуть получить жесткий отказ?

– Он наверху. – Тилли отступила и махнула рукой в сторону большой лестницы. – Мне надо закончить дела на кухне. Можете занести игрушки в холл и уехать. Или же сделать то, что велит сердце. В любом случае мне пора вернуться к своим делам.

И Тилли удалилась на кухню.

На сердце Вив было тяжело, когда она смотрела на лестницу. Наверху она еще не бывала и не упустит этот шанс. Если он действительно хочет сжечь все мосты, по крайней мере, она в этом убедится.

Вив крепко взялась за перила и поставила ногу на первую ступеньку. Нервы ее были напряжены до предела, она чуть было не развернулась и не дала задний ход. Но Джек попал в одну из самых сложных в его жизни ситуаций, так что его реакция была вполне оправданной. Она виновата перед ним и не упустит шанс принести свои извинения в последний раз.

На лестнице было довольно темно, ее освещал лишь слабый свет, пробивавшийся из-под двери наверху. Вив набрала в грудь побольше воздуха и поднялась наверх. Тихонько постучала в дверь.

– Уходи, Тилли. Я в порядке.

Что-то не похоже, что он в порядке. Похоже, что он просто… раздавлен.

Вив больше стучать не стала, тихо открыла дверь. Он и так уже зол на нее, а вторжение в его личное пространство – ничто по сравнению с тем, что она уже натворила.

– Тилли, я… – Слова замерли у него на губах, когда он встретился взглядом с Вив. Сердце ее колотилось в груди, как бешеное.

– Я приехала вернуть игрушки… – пролепетала она. – Я… э-э… Тилли сказала, что ты наверху, и…

Он сидел неподвижно и молча. И нервы ее готовы были сдать. Однако она и так зашла слишком далеко. Надо продолжать!

– Я знаю, ты в бешенстве. Ты совершенно прав, и я тебя не виню. Но когда я нашла эту записную книжку, я просто впала в ступор. Первой мыслью было немедленно рассказать все тебе, но потом я осознала, что значит для тебя эта правда. Ты думаешь только о правосудии, справедливости. Когда я узнала о твоих жене и ребенке, я поняла, почему ты так остро жаждешь правосудия. Ты так долго старался вывести О’Ши на чистую воду, и мне совсем не хотелось все разрушить.

Джек молча смотрел на нее. На столе стояла початая бутылка бурбона, в руке Джек держал пустой стакан. Он что, пьян? Он вообще слышит ее?

– И я ее спрятала, чтобы дождаться подходящего момента, я надеялась, что дело скоро будет раскрыто, и тогда я отдам тебе записи. Я не хотела смешивать работу с твоей личной жизнью, потому что понимала, насколько важно для тебя это дело.

Она остановилась у его стола. Затянула туже завязки на воротнике пальто, не зная, куда деть трясущиеся руки. Зеленые глаза, пристально смотревшие на нее безо всякого выражения, буквально пригвоздили ее к месту.

– Но дело было не во времени, – продолжала она, покусывая трясущуюся нижнюю губу и едва сдерживая слезы. – Я влюбилась в тебя. Влечение, которое я ощущала уже давно, внезапно переросло в нечто гораздо большее, чего я не ожидала.