– Сделаю, ваше преосвященство. – Монах собрался уходить, когда архиепископ внезапно припомнил еще кое-что и выкрикнул ему вслед: – Позови заодно ко мне брата келаря и брата трапезничего.

– Хорошо, понятно, – кротко ответил монах, выходя из комнаты.

Посыльные успели вовремя, и на обеде в личной трапезной епископа присутствовали один из могущественных эрлов Королевства Английского, Вальтеоф, мускулистый и подвижный, несмотря на почтенный возраст, воин с грубым лицом, покрытым шрамами, и советник малолетнего сына бывшего короля Освульф, невысокий полноватый человек с лицом, напоминающим лисью мордочку. Разговаривали сидящие за столом на нейтральные темы, изредка поглядывая на приносящих блюда служек. Наконец принесли чаши с горячей водой и полотенца, гости и хозяин, омыв руки, встали из-за стола. Тут архиепископ Йоркский предложил пройти в скрипторий, посмотреть на переписываемый экземпляр хроники Беды Достопочтенного.

– Теперь мы можем говорить свободно, – едва закрылась дверь скриптория, сказал Освульф, – полагаю, ваше преосвященство хотел увидеть нас из-за того, о чем подумал я?

– Тэн Бошем, – с ненавистью промолвил эрл Вальтеоф, – проклятый иноземец, ставший одним из любимцев брата короля.

– Вы правы, милорды. Именно о нем и его воинах хотел поговорить я. Ибо они – колдуны и слуги дьявола, прельстившие Гирта Годвинсона, – ответил архиепископ Йоркский Элдред, поднимая очи горе и сделав столь постное лицо, что его собеседники, не выдержав, переглянулись с усмешкой. – Нам надо продумать деяния наши так, чтоб король осознал сие и отрекся от наваждения дьявольского. Негоже христианскому королю прибегать к колдовству.

– Какой он король! – возмущенно прогудел Вальтеоф. – Сам из худородных и ничего в управлении государством не понимает. Разве можно править, унижая именитых мужей.

– Настоящий homo novus[37], вы правы, благородный эрл, – с едва прикрытой иронией в голосе поддержал его Освульф. – Не признать ваших прав на Нортгемптон – это так плебейски. Уверяю вас, что мой господин, несмотря на молодость, вполне понимает правоту притязаний ваших и согласен с ними.

– Господа, мы отвлеклись от самой важной проблемы – как быть с колдунами? – нетерпеливо, с неподобающей сану поспешностью перебил их Элдред.

– Полагаю, собрать надлежит отряд верных нам тэнов и перебить их внезапным ночным налетом, – простодушно предложил эрл, заставив своих собеседников переглянуться в отчаянии.

– Primo[38], чтобы собрать достаточный отряд, нам нужны будут несколько недель. – Советник претендента на корону как будто хвастался своей ученостью. – Secundo, нападение на хускарлов приведет лишь к тому, что нас объявят мятежниками и ни один эрл в Совете Мудрых[39]не выскажется в пользу наших притязаний. Посему не вижу в сих циркумстанциях[40], как нам осуществить ваши мысли, хотя и мудрые, но несвоевременные.

– Тогда предложите свое, многомудрый вы наш… советник. – Обидевшийся эрл говорил оскорбительным тоном, и если бы не общее дело и присутствие епископа, разговор мог бы закончиться и вызовом на «божий суд»[41]. Но сейчас Освульф сделал вид, что принял слова эрла за шутку, и спокойно продолжил:

– Полагаю я, что надо народу о колдунах рассказать. Истинно христианские добродетели наших тэнов не позволят им терпеть сие непотребство на земле английской. Да и эрлы будут вынуждены прислушаться к голосам своих воинов.

– Мысли твои хороши, но время на их выполнение… – перебил советника эрл, но тут же замолчал, остановленный жестом епископа.

– Сия мысль явно навеяна тебе Господом, сын мой, – елейным тоном начал Элдред, мгновенно уловивший смысл предложения. – Действительно, собравшись вместе, тэны могут воздействовать на Совет Мудрых и самого короля, заставив его прогнать или истребить колдунов.

– Но если Гарольд не пойдет на это? Три и еще половина сотни воинов перед решающей битвой с норманнами нужнее ему, чем твоя поддержка, ваше преосвященство. Ибо победи он – и все склонятся пред его силой, а проиграй – все припомнят, что он сам отказался от помощи. – Несмотря на свою недалекую внешность и некоторую зашоренность ума, несостоявшийся эрл Нортумберленда был неплохим политиком.

– Значит, надо сделать так, чтобы он не победил. Знаю я от верных людей, что Эдвин и Моркар, будучи даже родственниками короля, не рвутся помогать Годвинсону. Их фирд, распущенный по домам после битвы с норвежцами, отнюдь не торопится ополчиться заново. Так и мы не будем помогать ни французам, ни Годвинсону. А когда они взаимно обессилят друг друга, придет наше время. – Улыбка епископа была отнюдь не образцом христианской доброты и всепрощения. – Пока же мы будем копить силы свои и действовать против колдунов словом…

– И делом! – неожиданно прервал его Освульф. – Слышал я, что привередливы они в пище. Майордом же Гирта, ведающий питанием этих колдунов, мой доброжелатель. Посему не получат они ни мяса, ни рыбы, да и хлеба к ним будут поступать не вовремя и в меньшем числе, чем они просят. Голодный колдун, как и голодный воин, – не боец. Да и возмущение сих колдунов против брата узурпатора сим вызвать можно.

– Хорошо придумал, советник, – расхохотался Вальтеоф.

– Так и сделаем, господа, – поддержал советника епископ. – Я ж, в свою очередь, монахам моим повелю рассказывать народу правду о происках дьявольских.

Заговорщики, договорившись, расстались в самых лучших чувствах. На следующий день по Люнденбургу поползли самые невероятные слухи. Говорили, что альвы, при попустительстве Господнем и помощи дьявольской, притащили на английскую землю колдунов, чтобы окончательно погубить королевство. Говорили, что Гарольду покровительствует сам Вотан, приславший на помощь против французов триста воинов из Валгаллы. Однако многие христиане при таких известиях лишь радостно улыбались, явно доказывая, что в душе остаются тайными язычниками. Ходили еще более невероятные слухи о связях Гарольда с нечистой силой, которая и помогла ему преступить клятву на святых реликвиях и захватить престол, обещанный им норманнскому герцогу. Говорили, что появился целый отряд альвов, вооруженный волшебными луками, скоро захватят они власть в Англии, и плохо тогда придется христианам, отрекшимся от веры отцов. Говорили многое, самое невероятное и необычное. Слухи множились и искажались так, что в конце концов, дня через три, народ был готов поверить даже во Второе Пришествие.