Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В тех известных случаях, когда франки все-таки давали бой норманнам, последних насчитывалось не более чем несколько сотен. Например, как указывает Ф.Лот, в битве при Пуатье в ноябре 855 г., когда «основная часть» норманнов была взята в плен, пленных оказалось всего 300 человек. А в схватке между 400 норманнами и объединенными силами трех или четырех графств Франции осенью 866 г. норманнам удалось отбиться, и после того как были убиты два графа, франки отступили, предоставив возможность норманнам вернуться к своим кораблям, оставленным на Луаре ([153] рр.363, 370–371).
Итак, мы видим, что в раннем средневековье нет недостатка в описаниях битв, численности войск, числа пленных и жертв среди мирного населения, причем, как на Востоке, так и на Западе. Есть недостаток лишь в одном, и то лишь на Западе — в (достоверных) больших числах, касающихся как численности армий и потерь в сражениях, так и особенно — того, что труднее всего фальсифицировать: пленных врагов и убитых мирных жителей. Вернее, мы видим полное отсутствие таких больших чисел. Самые большие встречающиеся цифры — 3-4-значные, в то время как на Востоке в это же время, как и на Западе в эпоху античности, 5-6-значные[56]. Как писал Р.Лопез о раннем средневековье (применительно к Западной Европе), «несколько тысяч участвующих в битве, несколько сотен убитых: такую оценку можно дать самым кровавым сражениям, тем, которые описаны летописцами в самых драматических красках» ([149] р.119). Таким образом, и здесь мы видим разницу в численности населения Западной Европы между ранним средневековьем и античностью, по меньшей мере, в несколько десятков раз.
Подтверждают этот вывод и расчеты, сделанные историками. Г.Дельбрюк подсчитал, что при наборе войска франкские короли могли собрать с контролируемой ими территории не более нескольких сотен человек с одного графства размером в среднем 100 кв. немецких миль, то есть примерно 1 чел. с 10 кв. км.[57] Мнение Ф.Лота еще более категорично: он полагал, что с одного графства франки могли набрать лишь 100–150 воинов, то есть примерно 1 чел. с 30 кв. км ([19] с.2058; [153] р.371). Причем, судя по имеющейся информации, при наборе в армию ими не делалось исключений для галло-римлян. Известно, что римляне сражались в составе армии франкского короля Хлодвига в период завоевания им Галлии ([91] р.141). Григорий Турский писал, что в одной из важнейших битв того времени — битве франков с вестготами при Вуйе в 507 г. было убито «очень большое число арвернов, пришедших под командованием Аполлинария» ([202] II: XXXVII). Он явно имел в виду галло-римлян, проживавших в соответствующей области на юге Франции (Овернь с главным городом области Клермоном), которые сражались в армии Хлодвига против готов. Известно много других примеров, когда галло-римляне сражались под началом франкских королей. Так, по сведениям, приводимым Ф.Лотом, галло-римляне активно участвовали как в междоусобных войнах между самими членами королевской династии Меровингов, так и в ряде других междоусобных войн на территории Галлии, и составляли большинство в так называемых «франкских» армиях ([153] р. 176; [151] р.373). Не делалось франками исключений при наборе в армию и для свободных крестьян ([151] р.378).
Таким образом, можно утверждать, что во франкских королевствах существовала всеобщая воинская повинность, причем уклонение от участия в военном походе строго наказывалось. Так, в целом ряде указов франкских королей устанавливалась обязанность всего мужского населения, включая крестьян, присоединяться к армии при объявлении всеобщего сбора, и за уклонение от призыва был назначен огромный по тем временам штраф — 60 солидов ([19] с. 2097–2101, 2136–2139). Тем не менее, мы видим, каким низким был результат при наборе в армию. Г.Дельбрюк в своем труде не перестает удивляться: Карл Великий под страхом большого наказания мобилизует все мужское население к западу от Сены (то есть на территории около ИЗ современной Франции!), что способно вызвать, по словам историка, «настоящее переселение народов», а на его призыв является ничтожное количество — не более чем несколько тысяч человек ([19] с. 2097–2101, 2114). Для сравнения с периодом античности можно привести следующие цифры. Мобилизационные списки в Риме перед Второй Пунической войной (знаменитая война с Ганнибалом конца III в. до н. э.) включали 780 тысяч человек, при этом площадь контролируемой Римом территории составляла в то время около 130 тыс. кв. км ([187], р. 75–77). Причем, известно, что в ходе этой войны с Карфагеном римляне мобилизовали в армию не менее половины от указанного числа ([116] р.84). Таким образом, римляне в Италии могли мобилизовать в армию 6 человек с 1 кв. км., а франкские короли — всего 1 чел. с 10 или с 30 кв. км. -разница в 60-180раз.
Эта ситуация меняется лишь в начале второго тысячелетия, когда и по всем другим признакам (см. выше) наблюдается мощный демографический рост в Западной Европе. Тогда же впервые начинают упоминаться западноевропейские армии, исчисляемые десятками тысяч человек, какие участвовали, например, в крестовых походах конца XI — начала XII вв. И наконец, к XVII в. армии Западной Европы опять достигают тех же размеров, что мы видели в античности: в середине XVII в. совокупная численность всех французских армий составляет уже 150 тысяч человек ([136] р.422).
Еще одно явление, имевшее место при переходе от античности к средневековью, позволяет также сделать выводы о размерах сокращения населения Речь идет об исчезновении в VI–VII вв. в Галлии, Испании и других бывших провинциях Западной Римской империи латинского языка как живого, разговорного языка. Известно, что в I–III вв. н. э. латинский язык стал основным языком общения почти повсеместно в западной части Римской империи, за исключением части Британии и некоторых других, относительно небольших, территорий, например, области проживания басков на севере Испании. За 5–7 столетий римского господства жители Галлии и Испании в подавляющем большинстве перестали употреблять