Однако главными природными богатствами Киевской Руси были не ее руды, а ее леса, пахотные земли и полные рыбы реки и озера. И конечно, ее бесценным капиталом были сами люди – крепкий и здоровый народ.

Не существует статистической информации о населении Киевской Руси. Только рассматривая население соседних стран и анализируя данные по населению России в более поздние периоды, мы можем рискнуть предложить гипотетическую оценку населения Руси в киевский период. За отправную точку примем доступные данные о населении Ближнего Востока и Западной и Южной Европы в период поздней Античности и Средневековья. Население Римской империи (когда ее территория была наибольшей) составляло приблизительно восемь миллионов человек. В границах Византийской империи во времена Юстиниана I, в шестом веке, проживало не менее двадцати пяти миллионов человек. Население Оттоманской империи в шестнадцатом веке было не меньше пятнадцати миллионов человек.

В Западной Европе население Англии в первой половине четырнадцатого века – то есть до эпидемии оспы – составляло от четырех до пяти миллионов человек. Во Франции и Западной Германии, империи Каролингов, в конце восьмого – начале девятого века насчитывалось около восьми миллионов жителей.

В первой половине четырнадцатого века население Франции приблизилось к двадцати миллионам.

Оценки для Германии возрастают от трех миллионов человек в десятом столетии до шести миллионов в одиннадцатом. В одиннадцатом веке оно достигло величины от семи до восьми миллионов; в первой половине четырнадцатого века было около двенадцати миллионов. Население Венгрии в конце пятнадцатого века равнялось приблизительно четырем миллионам человек86.

Вернемся теперь к России. В «Энциклопедическом словаре», изданном Брокгаузом и Ефроном, население России в конце пятнадцатого века оценивается в 2,1 миллиона. М. В. Довнар-Запольский говорит о двух миллионах к середине шестнадцатого века87. Эти цифры не более чем приблизительные подсчеты и, несомненно, являются результатом какого‐то недоразумения. Значительно более убедительны вычисления П. Н. Милюкова88. Он начинает свои доказательства с цифры в тринадцать миллионов для населения Российской империи в год смерти Петра Великого. Она основана на переписи населения и поэтому достаточно надежна, хотя мы и можем предположить, что какое‐то количество жителей смогло тогда уклониться от переписи, чтобы избежать уплаты налогов, поскольку цель переписи состояла именно в создании национального списка налогоплательщиков. Более того, постоянные войны времен правления Петра приводили к тяжелым потерям и должны были уменьшить население. Поэтому Милюков утверждает, что население России в конце семнадцатого века должно было быть значительно большим, чем в 1725 г. Он предлагает цифру в шестнадцать миллионов в 1676 г. и пятнадцать миллионов в конце шестнадцатого века. С другой стороны, мы должны иметь в виду, что цифры Милюкова относятся только к Московскому царству. Согласно польским историкам, украинское и белорусское население Польши и Литвы в шестнадцатом веке составляло приблизительно два с половиной миллиона89. Таким образом, даже если мы значительно сократим цифру Милюкова для последней части столетия, нельзя оценить общее население России того периода менее чем в двенадцать миллионов, что, видимо, будет скорее заниженной оценкой. Вследствие постоянных войн и набегов татар между концом пятнадцатого и концом шестнадцатого столетий вряд ли был сколько‐нибудь заметный рост населения. Следовательно, на конец пятнадцатого века мы можем предположить цифру в десять миллионов человек или в крайнем случае девять, но никак не меньше.

В середине четырнадцатого века Россия, вместе со всей Европой, пережила эпидемию чумы. В середине тринадцатого века она была опустошена монголами. Следовательно, перед монгольским нашествием – то есть в начале тринадцатого века – население не могло быть значительно меньшим, чем в конце пятнадцатого столетия. Таким образом, цифра семь-восемь миллионов для двенадцатого столетия была бы довольно заниженной оценкой90.

Любая попытка подсчитать пропорцию городского населения в Киевской Руси должна быть только гипотетической. В источниках того периода упоминается около трехсот городов. Большинство из них, безусловно, были маленькими поселениями, но среди них были и большие города, если судить по стандартам того времени. Совокупное население трех крупнейших городов – Киева, Новгорода и Смоленска – составляло, видимо, не менее четырехсот тысяч человек. В целом городское население Руси в конце двенадцатого и начале тринадцатого веков едва ли было меньше миллиона. Если мы примем цифру в 7 500 000 для всего населения, то городское население составит тринадцать процентов от общего количества, что значительно выше аналогичной доли в московский период и соответствует ситуации в конце девятнадцатого века.

Охота была любимой забавой русских князей киевского периода. В своем «Поучении» князь Владимир Мономах вспоминает о своих главных охотничьих подвигах с очевидной гордостью и теплым чувством в следующих словах:

«А вот что я в Чернигове делал: коней диких своими руками связал я в пущах десять и двадцать, живых коней, помимо того, что, разъезжая по равнине, ловил своими руками тех же коней диких. Два тура метали меня рогами вместе с конем, олень меня один бодал, а из двух лосей один ногами топтал, другой рогами бодал; вепрь у меня на бедре меч оторвал, медведь мне у колена потник укусил, лютый зверь вскочил ко мне на бедра и коня со мною опрокинул. И Бог сохранил меня невредимым».

Рассказывая о животных и птицах, населяющих леса и поля Руси, Владимир говорит: «Все же это дал Бог на пользу людям, в пищу и на радость».

Даже для князей охота являлась не только развлечением, но и важным промыслом. Еще более важной она была для простых людей, особенно в лесной зоне Северной Руси. Во-первых, охота доставляла пищу значительной части населения, во‐вторых, она обеспечивала мехами, нужными для изготовления теплой одежды, уплаты налогов (вместо денег) и торговли; в‐третьих, давала шкуры для кожевенных работ.

На животных и птиц охотились при помощи стрел и копий или ловили живьем в сети и ловушки разных типов. Небольшие силки использовались для ловли птиц. Огромные сети развешивали в лесах между деревьев для ловли животных, которых поднимали и направляли в них загонщики. Очень популярной была также псовая охота. У некоторых князей были даже охотничьи леопарды. Тогда как простолюдины охотились самостоятельно или создавали охотничьи общины, князья и бояре нанимали профессиональных охотников различных специальностей: выжлятников, сокольничих и так далее. Княжеская охота была чаще всего очень сложным мероприятием.