Похоже, запахло жареным. Неужели начальника службы безопасности увольняют? Он столько лет в Карательной, даже не верится, работа и без Синглера. Понимаю, чрезвычайное происшествие, спецы прозевали «жучки», но не могли ведь они в голову Аларда залезть? Или Синглеру за всеми сотрудниками шпионить круглые сутки, поголовно разговоры слушать, кабинеты обыскивать? Без санкции суда, между прочим.

– Какие бумаги? – настороженно уточнила.

– Пока на строгий выговор и депремирование. Составьте приказ, подпишу. Затем посмотрим. Пока у меня слишком много вопросов.

Кивнула, гадая, чем все обернется.

Замешан Синглер или нет? Соучастие или халатность? «Жучки» ставили ликвидаторы или люди из службы безопасности? Почему охрана не вмешалась и, главное, взламывали ли защиту? Полагаю, нет, Лотеску ставит свою, мудреную, тронь кто, сразу заметит. Синглер бы без шума не справился. Выходит, «жучки» устанавливали в рабочее время посетители кабинета. Низшие чины не могли, Лотеску при них не встанет, не отвернется, тем более не уйдет. Выходит, знакомые лица с планерок. Просто замечательно, с кем я работаю?!

– Господин Ронсу, – вспомнила уже в дверях. – Вы так и не ответили.

– Ответил, – злобно зыркнул Лотеску, включив изопроектор – ясно, собирался говорить с несколькими собеседниками сразу. – Я же говорил о Штайте. Не был уверен, пока вы не восстановили почерк. А теперь вперед, Магдалена, у нас поездка на носу!

И то верно, поезд – послезавтра.

Нервничала, в который раз перебирая вещи. Ничего не забыла? Всегда, когда уезжаешь, кажется, будто самое главное осталось дома. Проверила, надежно ли спрятана банковская карточка, работает ли диктино, хорошо ли зарыла в белье драгоценности. Памятуя о приеме, взяла парадный гарнитур. Он у меня один, выбирать не из чего.

В дорогу оделась просто и функционально. Никаких платьев, жакетов, юбок – брюки, рубашка, ботинки. Мне еще до вокзала добираться, в толпе толкаться. Зал ожидания первого класса, конечно, удобный, но пока в него попадешь! Самой ведь чемодан тащить, извозчик не поможет, а нанимать носильщиков не хотелось: цены у них для хассаби, а я так, при хассаби.

Лотеску предупредил, что немного задержится. В глубине души надеялась, он довезет до вокзала, но не судьба. Отвыкай от хорошего, Магдалена. Плюс не те обстоятельства. Аларда ведь арестовали, занимался сам комиссар. Накануне в инспекции шептались по углам, обсуждали.

Второго зама взяли прямо из кабинета, вывели в наручниках. Лотеску стоял у подъемника, смотрел и улыбался, холодно, гаденько. На требование покончить с беззаконием, ответил: «Следствие разберется, не беспокойтесь».

Ругающегося, обещавшего отправить полицейских мести улицы Аларда увели, а в кабинете устроили обыск. Перевернули все вверх дном.

Хмурый, потный Синглер терпеливо ожидал своей участи. Хассаби предупредил, его судьба висела на волоске:

– У меня есть основания сомневаться в вашей благонадежности и компетентности.

Словом, начальнику безопасности придется рыть носом землю, чтобы не покинуть стены инспекции без выходного пособия.

Внимание привлекла трель диктино. Глянула, кто это, и вопросительно подняла брови. Только не говорите, что он вообще не поедет! Билеты не вернуть, гостиница проплачена. И перед министром мне отчитываться? Спасибо большое, одна головная боль! Однако, отвечая на вызов, изобразила саму любезность.

– Магдалена, – судя по звукам, Лотеску вел огнемобиль, – бегом в инспекцию! Возьмите пакет у этажного секретаря и домой.

– Но я не успею! До отправления поезда всего час.

– Всего? – передразнил начальник. – У вас уйма времени, разумеется, если не запихивать в чемодан всю свою жизнь. Но если совсем плохо, заберу на углу Ротанского бульвара и Семицветной через сорок пять минут.

То есть мне туда вместе с чемоданом тащиться? Замечательно! Большое спасибо, хассаби, за заботу, аж два квадранта от инспекции шагать.

Видимо, Лотеску услышал недовольное сопение, раз пошел на компромисс:

– У вашего дома через пятьдесят. Опоздаете, не моя забота.

Сайгаком запрыгала по квартире, закидывая в чемодан оставшиеся вещи. Затем оттащила его в прихожую и, хлопнув дверью, рванула вниз по лестнице. Подъемников в моем доме нет, но ничего, живу на третьем этаже, не задохнусь.

Не стала рисковать и дожидаться парчелу. Если действительно только забрать пакет, успею. Только почему начальник курьера не вызвал, почему я должна носиться с языком на плече? У Лотеску иногда случаются бзики на почве «это должно быть сделано вчера» и «никому больше не доверю». На поверку секретная миссия оказывалась обычным циркуляром министерства.

Вся в мыле влетела в холл Карательной инспекции и крикнула дежурному секретарю: «Пакет на имя Эмиля Лотеску!» Девушка подскочила, быстро набрала нужный код, и уже через пару минут я мчалась обратно, прижимая к груди коробку. По виду – небольшая посылка, но тяжелая.

Итак, время сэкономила. Пока пройдешь идентификацию, пока поднимешься, разыщешь этажного секретаря в курилке… Надеюсь, не опоздаю, иначе Лотеску уедет один.

Глянула на часы и махнула рукой, надеясь поймать попутку.

Десять минут. Шайтан, шайтан, шайтан!

Глаз выцепил паромобиль Мориса, и бывший коллега превратился в личного извозчика. Я торопила его, силясь остановить бег времени. Пять минут! Сколько можно плестись?! Пора, пора идти на курсы вождения и брать кредит на паромобиль. О, теперь стиль езды Лотеску казался оптимальным, только так куда-то можно успеть.

Стальной огнемобиль увидела издали и едва не высунулась из окна с криком: «Не уезжайте!» Вовремя сообразила, как буду выглядеть со стороны, и раздумала.

Морис без лишних слов поднял коробку с пола и отнес начальнику. Тот поблагодарил скупым кивком и выразительно постучал пальцем по экрану диктино. Жест адресовался всем.

Люблю обувь на плоской подошве! А уж как я ее люблю, когда таскаю тяжести! Вот и теперь хвалила себя за предусмотрительность, пока волокла чемодан. Мужчины помогать не собирались. Морис уехал, а Лотеску дворянин, начальник. Однако жалкий вид возымел действие. Завидев взлохмаченное нечто, воюющее с дверью подъезда, Лотеску отлепился от водительской дверцы и отобрал чемодан. Поблагодарила улыбкой и потрусила к огнемобилю.

– Причешитесь, – посоветовал начальник, хассаби чемодан в багажник. – Не хочу потом объясняться со знакомыми и газетчиками.

– Опять станут снимать? – ужаснулась я.

Вырви ведьме глаз, без косметики, одета кое-как, раскраснелась от натуги – словом, красавица. Представляю, какую подпись сделают под печатной копией карточки! Уродина года, секретарь главы Карательной инспекции побирается на вокзале. Еще и друзья хассаби пожалуют. Вот зачем им провожать Лотеску? Он не уезжает навсегда, в обычную командировку, не соскучатся.