Он замялся, а девица сказала:

— Вообще-то, это самый сложный трюк из тех, что ты можешь увидеть на этой площадке. Еще более крутых роллеров тут нет.

— Печалька.

Я скатился с трамплина в желоб, повернул, по инерции докатился до лавочки, на которой сидят «цель» и ее подружка, на ходу развернулся на сто восемьдесят и «сел на воздух», чтобы красиво надвинуть свой зад на скамейку. Но исполнение подкачало, я не рассчитал инерцию и опрокинулся на спину, задрав ноги к небу. Присутствующие взорвались хохотом.

Надо мною склонилось милое лицо «цели»:

— Ой… Ты в порядке?

Она совсем близко, так что я хорошо чувствую ее запах. Духи, немного пота — и еще один запах, сладкий и вкусный.

— Да, вполне, — ответил я, оттолкнулся руками и оказался на лавочке резким движением. — Ну и чего вы все ржете? Я же новичок, мне никто из вас не показал, как правильно делать подкат на лавочку… Ладно, всем веселья, а я пошел: ролики оказались скучнее, чем я думал, по крайней мере, на этом уровне.

Я поправил шнурки, помахал девочкам и покатил обратно на парковку.

— Так быстро? — спросил Морти, когда я плюхнулся на заднее сидение.

— Угу, — мрачно отозвался я. — Девчонка живая, нормальная.

— Хм… А почему ты так быстро вернулся? Отшила?

Я вздохнул.

— Пахнет кровью. Видимо, месячные. Жуткий облом.

* * *

Мы вернулись на базу ночью. Я пошел в столовую и запек в гриле большой кусок грудинки, слопал его, на десерт съел шоколадный батончик и пошел спать.

Поскольку в школу мне уже не надо, то я благополучно продрых до обеда и был разбужен зуммером внутреннего коммуникатора.

— Да-да?

— Это Ева. Владислав, зайди к нам в брифинг-рум, у нас тут, так сказать, нашего полку прибыло.

— В смысле⁈

— Новый человек в команде.

— Ладно, сейчас.

Умылся, оделся и пошел. Поглядим, что за новый человек такой.

Захожу и моментально замечаю, что новичок — еще одна молодая девушка, стройная жгучая брюнетка. Сидит ко мне в профиль и чуть с отворотом и увлеченно что-то обсуждает с Войс. Может быть, с ней мне повезет больше и она не против, если парень не дружит с компьютером? Особенно если сам парень такой замечательный.

— Приветики!!! — радостно восклицаю я, чтобы с первой же секунды зарекомендовать себя дружелюбным и позитивным.

Все взгляды сходятся на мне, я наконец-то вижу лицо новенькой…

Блджад, знакомое лицо. Очень знакомое и очень недружелюбное.

Такое чувство я испытал лишь однажды, провалившись под лед — а дело было за полярным кругом — и встретившись лицом к лицу с гренландской полярной акулой.

Вот и теперь меня словно окатило ледяной водой, да и выражение лица у новенькой… в общем, ухмылка той акулы была куда более дружелюбной.

И вот мы смотрим друг на друга: я — печально, она — исподлобья, и в ее глазах я вижу такую злобу, что если бы злоба была газом, то я бы уже в ней задохнулся.

— Видимо, ты уже знаешь, кто я, — вздыхаю я. — В общем, я знаю, что словами ничего не исправить, но мне очень жаль, что так получилось с твоей сестрой. Она не оставила мне выбора.

— У меня нет сестры, — замогильным голосом произнесла девица.

— Да, понимаю, какая это боль — потерять сестру. Мне правда жаль, что так вышло.

— У меня никогда не было сестры, тупая ты тварь! — чуть не завопила она.

Блджад, какого хрена?!!

Я смотрю на нее еще несколько секунд и понимаю: да, это она. Та самая девица, которая разнесла мой дом, пыталась убить меня и получила за это в живот свой же собственный нож. Поначалу я принял ее за ее сестру, потому что она на себя не очень похожа, лицо несколько исхудало по сравнению с нашей прошлой встречей, да и как бы мертвая могла тут сидеть? А она сидит, и вполне живая.

Медленно поворачиваю голову и долгим взглядом смотрю на Еву и Рика.

— Ева, нам срочно нужно поговорить.

— Конечно, можем выйти в мой кабинет.

Как только мы оказались вдвоем, я вытянул руку, указывая сквозь дверь туда, где сидит эта дрянь.

— Что, черт возьми, это значит⁈ Как она вообще тут оказалась⁈

— Все просто. Мы обнаружили Стеллу Франко в доме, сразу после того, как взяли тебя. Ты ее не добил, так что мы помогли ей выжить. Прогресс на месте не стоит, все-таки середина двадцать первого века на дворе, а наши медицинские возможности несколько выше того, что доступно гражданским лицам.

— И теперь она работает на Организацию? Ева, ты в своем уме?

— Вполне. Видишь ли, Стелла Франко — редкий бриллиант, если можно так выразиться. Чтобы выйти на убийцу своих родных, она осуществила, притом в одиночку, настоящую спецоперацию. Проникла в серверную сотового оператора, взломала базу данных и таким образом получила доступ к записям телефонных разговоров и переписке отца и прадеда, не имея самих телефонов. Про то, что Стелла замечательно находит подходы к людям, что помогло ей найти тебя, не имея никаких специальных ресурсов, и замечательно обращается с оружием, ты уже знаешь. Это многосторонне талантливый оперативник. Добавляем сюда высокий интеллект, решительность и личную отвагу — получаем редчайшую жемчужину, уникум. И все это она может, знает и умеет в девятнадцать лет.

— Есть только одна проблема. Видишь ли, мы очень враждебны к тем, кто пытается нас убить, и не умеем прощать. Она уже пыталась убить меня, а после того, как я в нее ножик запихнул, у нее точно любви ко мне не прибавилось, и еще не раз попытается — это даже если мы допустим, что я забуду ее первое покушение. Как вообще можно ей доверять⁈ Я не собираюсь иметь каких-либо дел с врагом.

Ева вздохнула.

— А если я стану на аналогичную позицию? Сколько там, ты говорил, тебе лет? Сорок тысяч минимум, да? А деньгам и мясным лавкам всего-то пять тысяч лет, плюс-минус. Лично ты был врагом рода человеческого тридцать пять тысяч лет, и если тебе это припомнят — у твоего народа не будет никакого второго шанса. Закон эволюции суров и непреклонен: приспосабливайся или сдохни. Не умеешь прощать — самое время научиться, это порой способствует выживанию.

Я тяжело вздохнул.

— Беда в том, что мстительность —