– Значит, он будет Леонидович? – спросил Иван Федорович.

– Конечно. Но фамилия, разумеется, будет Березов. И…

– Знаете, – усмехнулся Иван Федорович, – я начинаю беспокоиться о своем здоровье. Суханов не убьет меня, конечно, но поломает прилично. И Альберту достанется. Рано или поздно Леонид узнает правду, и не представляю, что сделает со мной и Альбертом. Вам-то, понятное дело, ничего не будет, а крайних он найдет, – кивнул Иван Федорович и засмеялся.

– С чего это вдруг ты так развеселился? – подозрительно посмотрела на него Мария.

– Да просто я подумал: вы меня не уволите. Лучше, чем я, вам никого не найти. Потому что только я могу вытерпеть такую госпожу, как вы, Мария Александровна, – усмехнулся Иван Федорович. – А я, может быть, не одну человеческую жизнь спасу, и Суханова от тюрьмы уберегу. Ведь если он найдет убийц отца и брата, положит их всех, так что ему большой срок дадут. А он сидеть в тюрьме не будет. Он сам себе пулю всадит. Например, мне Суханов как человек нравится, – кивнул он. – Поэтому я сделаю все, чтобы этого не случилось. А еще лучше и спокойнее это можете сделать вы, – добавил он. Маша, опустив голову, молчала. – Зря ты так, Мария Александровна, – качнул он головой. – Ведь ты можешь остановить его, а значит, спасти. Не секрет, что он тебя любит, – вздохнул Иванов-Федоров. – Неужели тебе это все равно? Использовала его как суррогатного папашу, и гуляй, Леня.

– Не смей так разговаривать со мной! – вскочив, закричала Маша. – Просто он боится стать зависимым, ведь семья – это ответственность и обязанность. А он к этому не привык. И отговорка у него имеется. Настоящий мужчина никогда не будет жить как альфонс. Хорошо сказано, и все вроде объясняется. Но я найду ему работу, он без выходных вкалывать будет, – она опустила голову, и Иванов увидел на ее глазах слезы. – Я тоже люблю его, – прошептала Маша. – Но не хочу умолять и упрашивать его.

– А почему ты не сообщишь ему о ребенке? – спросил он.

– А как я объясню его появление? – Маша посмотрела ему в глаза. – Неужели ты не понимаешь, что я, накачав его этой алтайской травкой, по сути, изнасиловала его?

– Успокойся, – прижал ее к груди Иван Федорович. – Я, собственно, не знаю, что тебе сказать или подсказать, но попробуй сама все хорошенько обдумать. Пойми, что ты его можешь навсегда потерять. Но помощи он не примет и дело доведет до конца. Его просто остановить надо. Пойми ты это.

– Как? – выкрикнула она. – Он же меня не послушает. Я, собственно, где-то понимаю его. У него убили брата и его детей, изнасиловали жену. Он не остановится, пока не отомстит. И я его не виную. Поэтому я сделала то, что сделала. Зная, что он не пойдет на это. Но он отец моего ребенка. И я рада этому. А насчет того, чтобы помочь ему, – Маша качнула головой, – я просто не знаю, как. Он живет ради того, чтобы отомстить. И любой, кто попытается помешать, превратится в его врага.

– А если сообщить ему о сыне? – осторожно задал вопрос Иван Федорович.

– Нет. Он начнет презирать меня, а я этого не хочу. Я знаю, он помнит меня как женщину, хотя и не знает, что был со мной. И тем не менее я знаю, он любит меня. Поэтому я просто не знаю, как поступить и что делать, – тяжело вздохнув, она начала вытирать слезы.

– Я бы все-таки сказал ему о сыне, – проговорил Иван Федорович. – И это, я думаю, остановит его.

– Она несколько раз ездила в клинику Григорьева, – говорил Балтиец. – Зачем, не знаю. Она беременная, и, наверное, через месяц у нее будет наследник. Никто не знает, кто отец. Она родит мальчика, – усмехнулся он. – Охрана усилена, ездит на бронированном «Мерседесе». В общем, убрать ее очень сложно. Я бы отказался даже думать об этом.

– Ты делай свое дело, а этим займутся профессионалы, – отрезал голос Михо.

– Ну, мое дело предупредить, – усмехнулся Балтиец. – Кстати, Горец свою игру вел или его Верка уговорила?

– А этого никто не узнает, – усмехнулся Михо. – Вроде этот чертов придурок колонулся, что он по заказу Верки работал. Как бы ему пасть заткнуть?

– Без проблем, – кивнул Балтиец. – В камере прибить его, собственно, недорого. Две штуки баксов, и все дела.

– Получишь завтра. Горец должен заткнуться.

– Ладушки, – кивнул Балтиец. – Но это, по-моему, вызовет только уверенность у ментов.

– В общем, делай, как лучше, – согласился Михо.

– Он правильно говорит, – кивнул Пахин. – Разговоры могут навредить подготовке. Веру могут привлечь как заказчика. И этому нужно положить конец. Убивать Горца и подельников не надо. Просто им нужно объяснить, что они…

– Там знают, как и что объяснить, – усмехнулся грузин. – А Балтиец не так и глуп, – отметил он.

– Когда мы встретимся с Фреди? – спросил Пахин.

– Извини, но я знаю столько, сколько и ты, – недовольно проговорил Михо.

– Но ты же говорил, что лично знаком с американцем, – напомнил Тарас.

– Не настолько, чтобы он сразу же ехал ко мне, – качнул головой Михо.

– А вот это как-то непонятно, – пробормотал Пахин. – Мы готовим операцию по уничтожению…

– Я не знаю, почему он не едет к нам и даже не звонит, – с досадой проговорил Михо.

– А я, кажется, начинаю понимать, – вздохнул Тарас. – Нас просто разводят. Если мы попадемся, доказать, что мы выполняли заказ Фреди Говальда и Веры Березовой, невозможно. Как говорится, слово против слова…

– Эй, дорогой, – усмехнулся грузин. – Например, я не собираюсь попадаться. И тебе не советую…

– И тем не менее ты нервничаешь, – спокойно отметил Пахин. – Потому что пусть редко, но говоришь ты с грузинским акцентом. Этого не случается, когда ты спокоен.

– Да просто мне действительно не нравится это непонятное молчание, – процедил грузин. – Так дела не делаются.

– В этом и дело все, – усмехнулся Тарас. – Я просто начинаю бояться, что нас могут сделать крайними. Если Лисин выполнит заказ, нас с тобой уберут люди твоего знакомого американца. Мне кажется, он к тебе именно для этого и обратился. Чтобы были исполнители и заказчики, никак не связанные с Верой Александровной. Вот так-то, Михо Ванидзе, – вздохнув, кивнул Тарас.

– Да, собственно, я об этом же думаю, – признался Михо. – В конце концов, нас просто убьют люди Лисина. Где мы возьмем деньги на оплату? – пожал он плечами.

– Я тоже так думаю, – кивнул Пахин. – И отменить заказ мы уже не можем, – вздохнул он. – Если мы об этом заикнемся, нас убьют сразу же, – кивнул он. – В общем, влипли мы с тобой по самое не балуй, – констатировал он.

– Согласен, дорогой, – процедил Михо. – Надо что-то решать, – кивнул он. – Иначе все будет хорошо им, а не нам. А нас просто не будет. Поэтому надо было принимать контрмеры. Что мы можем сделать, чтобы обезопасить себя? – спросил он.